Сапфир - Ясмина

Мда… Обычное дело. Родственники больных, сами больные хотят, чтобы врач обнадежил, дал гарантии, пообещал исцелить. А ведь мы не боги… даже мы, в чьей власти энергия жизни, в чьем распоряжении удивительные технологии и живые аппараты… Мы только врачи… И все, что мы можем – это дать надежду.

Рик нахмурился, Вагр скрестил руки на груди – взгляд его метался с ладони василиска на моей талии к моему лицу. Словно дракон пытался что-то выяснить, но спросить не решался.

Латифа тронула меня за плечо, указала в сторону приемного и ретировалась.

Рик прижал меня покрепче, Вагр нахмурился, изумрудные глаза его заметали молнии, а носок правой ноги принялся нервно постукивать по полу. Обстановка накалялась. Верберы продолжали галдеть. Вожаки успокаивали их и так и сяк, но известие слишком взбудоражило эмоциональных оборотней.

Когда толпа немного угомонилась, Рик воспользовался случаем, чтобы предложить:

– Завтра, пусть вожаки придут в больницу. Примерно в это же время. Уже будет известно, что к чему. А пока предлагаю всем покинуть клинику. Вас слишком много.

Скажи это кто-то другой, новой драки не миновать. Верберы недовольно зашушукались, многие даже порыкивали, но все же побрели к выходу.

Спустя считанные минуты в коридоре остались вожаки и… та самая верберша, что назвала Маллеса отцом. Высокая, жилистая, плечистая, немного нескладная для женщины, с очень простым лицом и крупным, мясистым носом она все же не выглядела некрасивой. Скорее обычной, ничем не примечательной среди сородичей.

Темно-каштановая коса женщины спускалась почти до колен – тугая, аккуратная, толщиной пальца в четыре, не меньше.

– Завтра пустите к Маллесу? – спросил Василевс у Рика.

Василиск кивнул, вожаки ушли тоже. Дочь Маллеса все еще мялась у стены, косясь на нас внимательным темно-карим взглядом с поволокой. Рик вопросительно кивнул ей.

Верберша поправила белую футболку, спрятала руки в карманы черных джинсов и нерешительно приблизилась. Ого! А она выше, чем я думала. Моя собственная макушка едва доставала женщине до груди. Но потрясало не это, а выражение глаз верберши. Она смотрела так… Я едва сдержала слезы, сглотнула колючий ком в горле и прижалась к Рику.

Казалось, я уже видела эти глаза…Ну пусть не эти, но такие же… Глубокие, тоскливые, полные надежды и страха.

Верберша сдвинула соболиные брови, чуть выпятила губы и внезапно из могучей богатырши превратилась в маленькую девочку.

Рик хотел что-то сказать, Вагр нервно повел плечом, но женщина обратилась ко мне.

– Сскажите, а могу я прийти тоже?

Я покосилась на Рика – в конце концов, решал-то все он. Но василиск только пожал мне руку.

Воздух загустел в груди, гулко, глухо забилось сердце. Я выдохнула и с трудом выдавила:

– Приходите.

Верберша еще помедлила, вздохнула и направилась к выходу.

На долю секунды я оцепенела, словно вот-вот опять должны были нахлынуть воспоминания. Казалось, перед глазами даже пронеслись какие-то образы – смутные, будто спрятанные под покрывалом густого тумана…

Время на долю секунды замедлилось, больница исчезла, и вдруг появилась снова…

– Так ты пойдешь со мной завтракать? – как ни в чем ни бывало предложил Вагр.

Рик зарычал, окаменел, пригнулся, стал разворачиваться к дракону. И я испугалась очередной драки.

В груди словно что-то взорвалось, в голове – тоже, ноздри начали раздуваться. Резко захотелось ударить чешуйчатых, и даже не один раз. Отвесить несколько хлестких пощечин Вагру, врезать по упрямому темечку Рика. Я вырвалась из рук василиска и почти прошипела:

– Пожалуйста! Умоляю! Хотя бы сегодня!

В голове роились тысячи гневных фраз, в груди бешено колотилось. Я сжала кулаки, стиснула челюсти и попыталась успокоиться. Вдох выдох, вдох выдох. Впереди еще месяцы гона! Стоит научиться реагировать немного менее нервно… Хех. То ли еще будет.

Вагр шагнул навстречу, Рик тоже. Я даже залюбовалась. Они напоминали мощных хищников в погоне за добычей. Собранные, напряженные, нацеленные как стрела. Каждое движение преисполнено внутренней силой, какой-то особой грацией.Я невольно попятилась, выбросила вперед руку. На долю секунды, секунду замешкалась. Но затем юркнула между чешуйчатыми, остановилась за их спинами и положила ладони на плечи василиска.

Он резко крутанулся, окаменел, прижал – торопливо, жадно, крепко. Вагр утробно зарычал за моей спиной.

Я обернулась, одарила его самым ледяным из своих взглядов, и процедила сквозь зубы:

– Хватит уже! Как дети, ей-богу! Я с Риком! Я занята. А сейчас мне надо отдохнуть и отправиться на учебу! Остальное потом.

Я потянулась, встала на цыпочки и неловко чмокнула василиска в щеку. С огромным трудом вырвалась из его стальных рук и метнулась на выход.

Спиной ощущала два взгляда – Рика и Вагра. Возбужденные, жаркие, требовательные.

Усилием воли заставив себя не оборачиваться,я прибавила шагу и выскочила наружу.

Уфф… Не знаю, что нашло на меня в больнице. Эта нервозность, это раздражение. Казалось, минута-другая и я сама брошусь в драку.

Я сделала еще несколько глубоких вдохов-выдохов. Расправила плечи, расслабила спину и медленно зашагала в сторону ограды.

Лето набирало обороты. Даже сейчас, ранним утром было уже не так свежо, как вчера днем. Прогретый воздух, напитанный ароматом мяты и мелиссы, очень успокаивал, даже навевал умиротворение.

Рассвет ярко-алым цветком распускался у горизонта. Во все стороны плыли от него такие же разводы, словно кровавые кляксы на моем халате.

Черт! Я забыла снять халат!

Я стащила с себя больничное одеяние и скомкала его в руке.

Казалось, пока чешуйчатые буянили внутри меня медленно сжималась пружина, и вдруг освободилась, расправилась до предела.

Я глубоко вдохнула еще раз.

Теплый ветерок гнал по земле клочья розового тумана. Они перекатывались под ногами как куски ваты, врезались в стопы,рассыпаясь на куски, похожие на тополиный пух.

Как ни удивительно, привычной тяжелой, сбивающей с ног усталости не было. Конечно, о вчерашней бодрости оставалось только мечтать, тело ныло, напоминая о многочасовой работе, голова гудела, кровь пульсировала в висках. Но чувствовала я себя намного лучше, чем после предыдущих смен.

Хм… интересно. Запишем в загадки.

Ветер усиливался, бросая в лицо теплый воздух.

Лишь изредка прохладное дуновение заставляло приподнимать ворот шерстяной кофты, и колючий ворс щекотал подбородок.

Внезапно в кармане кофты что-то хрустнуло. Я вытащила брошюру про василисков и перевернула ее. Ну да! Обложка сломалась.

Утренний тротуар был достаточно пустынным, чтобы изучить книжицу прямо на ходу, не рискуя врезаться в случайного прохожего. Я расправила глянцевый задник и ахнула! Я пропустила целую главу про гон и брачную метку! И про драконов тут писалось тоже!

Та-ак! Посмотрим…

Ага.

Гон у василисков длится месяц-полтора, порой затягивается до двух или даже до трех. Смотря по тому, как долго крылатый змей обхаживал избранницу, добивался ее внимания…

Охх… Рик заботился обо мне два года! Значит, быстро гон не закончится уж точно.

Вначале желание василиска, инстинкт собственника усиливаются день ото дня, час от часа. И лишь на последних двух неделяхнемного ослабевают, нормализуются. Сумасшедшее, почти не проходящее возбуждение от близости второй половинки, ее запаха, ее прикосновений переходит в сильную страсть, чувственная буря – в любовь. Бешеное либидо остается повышенным, но обычным для оборотней.

Чем крепче эмоциональная связь между василиском и его парой, тем легче проходит гон.

Иногда крылатые змеи ставят брачную метку почти бессознательно, на уровне инстинктов. Но приживается она только, если женщина отвечает взаимностью, ее душа и тело принимают василиска как своего мужчину. Иначе метка слетает в ближайшие пару часов, а порой – в первые же минуты.

Мне стало неловко, даже стыдно за то, что так злилась на Рика. Ведь ничего насильственного он не делал. Я сама всем существом приняла метку, как принимает невеста обручальное кольцо. И также просто могла отторгнуть ее.

Вагр! Как же умело он сыграл на моей независимости! Надо же! И как он так быстро меня раскусил? Каков хитрец!

Он ведь ни словом не упомянул, что метка исчезает, если женщина отвергает василиска. Зато с удовольствием рассказал про другой способ избавления – насильственный, если верить брошюре, причиняющий крылатому змею физическую боль, душевные муки.

Каков же гад!

Хорошо, что я с ним так и не позавтракала!

В самом конце текста обнаружилась заметка про драконов, как про «ближайших родственников василисков», оборотней «с очень похожими свойствами и внешностью».

Действительно, в звериной ипостаси чешуйчатые мало отличались. Василиски напоминали китайских драконов – те же четыре крыла, почти одинаково жилистые лапы, длинное, узкое тело. Обычные ящеры словно бы сошли с картинок фэнтезийных романов моего мира. Крепкое тело, мощные нижние лапы, заметно более слабые верхние, одна пара крыльев и гораздо более широкая морда, чем у василисков.