Упрямая гувернантка - Энн Мэтер

Но Мария быстро пришла в себя и, пожав костлявыми плечами, вернулась к помешиванию супа на плите. Виктория смутилась до такой степени, что готова была извиниться и бежать в свою комнату, но тут дверь открылась и вошел барон.

Он пришел с улицы, его волосы были запорошены снегом, и Виктория поежилась от порыва холодного ветра, ворвавшегося в теплую кухню. Взгляд барона остановился на стройной фигуре в янтарном платье с высоким воротником и рукавами с широкими манжетами, и его ярко-голубые глаза блеснули.

Виктория неловко опустила голову, затем повернулась в сторону Марии со словами:

— Я могу чем-нибудь помочь?

Мария окинула ее задумчивым взглядом:

— Не в этом платье. — Она взглянула на хозяина. — Вы готовы ужинать, ja? — Голос экономки был теплым и добрым.

— Ja, Мария! — Барон снял парку, под которой оказались темные брюки и толстый зеленый свитер. Он повесил куртку на крючок у двери, затем опять посмотрел на Викторию. — Куда-то собрались, фройляйн? — нахмурившись, спросил он.

Виктория повернулась в надежде, что он примет краску на ее лице за результат действия каминного огня.

— Нет, герр барон. Это… это теплое платье. Мне надоели брюки.

Барон пожал плечами.

— Вы не обязаны объясняться, фройляйн, — бесстрастно заметил он. Но Виктория знала, что он недоволен ее видом. — Тем не менее поскольку вы явно одеты… не совсем уместно для кухни замка Райхштейн, предлагаю поужинать со мной в кабинете.

Виктория сделала умоляющий жест.

— Я… я не ожидала, герр барон, — неуклюже запротестовала она.

Он бросил на нее красноречивый взгляд:

— Разве, фройляйн? Тем не менее мы будем ужинать в моем кабинете. Не возражаешь, Мария?

Губы старухи вытянулись в ниточку, однако она выдавила безразличный ответ. С преувеличенно галантным поклоном барон указал Виктории на дверь. Девушка помедлила, взглянула на Марию, погруженную в свою работу, и со вздохом вышла из кухни.

Виктория ожидала встретить в кабинете Софи, но ее там не было, и в ответ на ее вежливый вопрос барон объяснил:

— Софи устала больше обычного и уже в постели. Я обещал пожелать ей спокойной ночи. Вы позволите?

— Разумеется. — Виктория выразительно развела руками, и он с легким поклоном покинул кабинет, плотно закрыв за собой дверь.

После ухода барона Виктория придвинула к ревущему огню кожаное кресло и уселась в него. Комната с тяжелыми гардинами на высоких окнах и обычной лампой была очень уютной. Она разительно отличалась от школьного класса, которым служила целый день, и Виктория подумала, не проводит ли барон здесь все вечера. Очень похоже на правду. Большой зал не для одного человека. Он непропорционально велик для повседневных потребностей, требует толпы людей, возможно, даже маленького оркестра на галерее… Виктория представила, какими красочными эти сцены были в прошлом, когда фон Райхштейны находились в расцвете. Маскарады и балы, женщины в изысканных платьях из шелка и парчи. Одежда мужчин тоже красочная, иногда, возможно, на ночь остается член королевской семьи, и по комнатам разносится эхо приказов слугам…

Виктория глубоко ушла в свои мысли. Когда дверь кабинета снова открылась, чтобы впустить хозяина, девушка невольно вздрогнула, на миг потеряв представление о действительности. Затем сообразила и, когда барон приблизился к камину, выпрямилась в кресле. Он сменил толстый свитер на белую рубашку из плотного сатина, темно-синий галстук и расшитую куртку-безрукавку из черного бархата. Без темной одежды он выглядел моложе, и Виктория подумала, не для нее ли он переоделся. Почему-то она сомневалась.

— Итак, фройляйн? — холодно произнес он. — Могу я предложить вам выпить перед ужином? Вино или мартини?

Виктория отрицательно покачала головой.

— Спасибо, не хочется, — тихо ответила она. — Я пью мало.

Барон пожал плечами, бросил на нее задумчивый взгляд и налил себе виски. Со стаканом в руке он повернулся и стоял, глядя на огонь. Затем снова перевел взгляд на Викторию и прищурился.

— Софи говорит, что вы много работали. Обе, — добавил он.

Виктория сложила руки на коленях.

— Софи работала очень усердно, — подтвердила она. — Она совсем не отстала, как можно судить по вашим словам. Все ловит на лету. У девочки очень хороший почерк.

Барон внимательно изучал жидкость в стакане.

— Значит, по-вашему, первый барьер успешно преодолен?

— Полагаю, да, гepp барон. — Виктория слегка нахмурилась. — Но пожалуйста, не подумайте, что я не понимаю настроение Софи. Я знаю, что впереди еще долгий путь. Она никак не поймет, что я не так чувствительна, как другие гувернантки.

Барон выпил остаток виски и налил еще.

— А это правда, фройляйн?

Виктория зарделась:

— Я так думаю.

Барон повернулся к ней.

— Конечно, вы другая, фройляйн, — заключил он, внимательно оглядывая ее. — Почему вы решили переодеться к ужину?

Не в силах усидеть спокойно при таком тщательном допросе, Виктория встала:

— Я уже говорила, мне надоело носить брюки. И это платье не слишком формально.

— Длинное платье не формально?

— Ну конечно, — защищаясь, ответила она. — В Англии модны длинные платья как для завтрака, так и для ужина.

— Правда? Как видите, я очень старомоден.

Виктория могла сказать, что его одежда не очень-то старомодна. Напротив, он выглядел прекрасно, но это потому, что при таком росте и фигуре элегантно на нем выглядело почти все. Но она воздержалась от замечаний по этому поводу. Вместо этого спросила:

— Собственно, я хотела задать вам вопрос об одежде Софи, герр барон.

Глаза барона не выдали никаких чувств.

— Да?

— Да. — Виктория запнулась, подбирая нужные слова. — Ее одежда не очень… ну… привлекательна, не так ли?

— Для Софи вяжет Мария. Она превосходная вязальщица.

Виктория вздохнула:

— Но неужели одежда должна быть такой серой… практичной? Девочке нужны яркие цвета, чтобы компенсировать болезненный цвет кожи! Нечто стильное!

— Софи пожаловалась? — отчужденно спросил барон.

— Нет, конечно. Софи никогда не пожалуется мне! Для нее я все еще враг номер один!

Губы барона слегка скривились.

— Значит, это ваша идея. Видимо, еще одна попытка завоевать ее доверие?

— Что-то в этом роде. — Виктория понурилась. — Да какая разница, по выражению вашего лица я вижу, что не произвела нужного впечатления.

Глаза барона потемнели.

— В такой форме в Англии обращаются к нанимателю? — ледяным тоном осведомился он.

Виктория опустила голову.