И в сумерках придёт рассвет - Надежда Черпинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кто-нибудь помогите ему! – вскричала Мара, видя, что он умирает прямо на её глазах.
Но никто не знал, чем можно помочь. Каран был бледен, глаза не открывал, и дыхание его становилось всё реже. И тут Мара поняла, что делать!
«Ну, великая эльфийская сила созидания, не подведи меня!» – взмолилась девушка.
Она простёрла руки над телом, закрыла глаза и, ощутив, как наполняется силой, прошептала:
– Маяна кару, далегас кару, Эрсель каринах эла! – так она повторяла, пока не почувствовала себя совсем опустошенной и не услышала удивлённый ропот в толпе.
Девушка открыла глаза и увидела, что Каран спасён, рана затянулась полностью, а парень с удивлением глядит на неё, не веря в своё чудесное исцеление.
– Как она это сделала? Что за чудо? – долетали до слуха Мары голоса за её спиной. – Это не чудо – это ЧАРЫ! Магия! Волшебство!
По толпе прокатился испуганный шёпот.
– Ведьма! Эльфийская колдунья! Она с Севера… Говорят, там полно колдунов и ведьм, знающих эльфийскую магию. Отойди подальше, дорогой, вдруг она и тебя зачарует!
Мара поднялась, с непониманием глядя на толпу, которая, казалось, отпрянула от неё. Сотня ненавидящих мрачных глаз встретила её.
«Я ведь спасла его, что же вы смотрите на меня, как на убийцу?» – хотелось крикнуть ей, но она молчала.
– Мара, иди в свою комнату! – донесся до неё гневный оклик Гектора, и девушка поспешила исчезнуть.
Она была рада укрыться от осуждающих взглядов толпы. Каран поднялся с пола и тут же покинул трактир. Прислуга замыла кровь. Но теперь уже никто не мог забыть, что произошло…
***
Гектор громко хлопнул дверью, ворвавшись в комнату Мары.
– Ты что себе позволяешь, Эрсель?! Очумела что ли! – заорал он.
Учитывая, что с тех пор, как она появилась, он впервые назвал её «Эрсель», дело обстояло серьёзно.
– Да что я сделала? – возмутилась девушка. – Я спасла ему жизнь! Ведь этот бедняга умер бы…
– Вот именно, – подтвердил Гектор, – он бы подох! И ещё полгода сюда бы шёл весь Галиорт посмотреть, где его прирезали, и послушать байки о том, как это случилось. А теперь, иди, глянь, что там внизу! Не осталось и трети посетителей! И четверо уже сказали, что завтра съёзжают в другую гостиницу. Но уйдут не они – уйдёшь ты. Я говорил тебе, Мара, здесь не любят колдовства… Мне в моём доме ведьма не нужна. Убирайся!
– Ладно. Завтра я уйду.
– Нет! Не завтра. Сейчас! Может кто-то ещё пустит тебя на порог, пока история о тебе не облетела весь Галиорт, – возразил Гектор.
– Хорошо, я уйду сейчас! Но вы боитесь не того, чего стоит. Этот город умирает, его поглощает тьма Юга. Вы забыли о первозданности мира, об эльфийской мудрости, о родстве с самой землёй! Этот город тонет в ненависти, разврате и зле! Нужно бояться злобы Каран Гелана, а не исцеляющей магии эльфов. Этот город стал так же чёрен, как форма слуг Катараса, бродящих по его улицам!
– Не тебе учить меня, детка! – зло бросил Гектор. – За такие речи я могу сдать тебя властям со всеми потрохами. Им расскажешь о том, как следует жить. А теперь убирайся, чтоб через мгновение здесь не осталось даже воспоминаний о тебе!
Мара собрала вещи ещё быстрее (благо – их было немного), ей не хотелось больше оставаться в «Трёх чёрных кошках».
Тёмные узкие улочки привели Мару Джалину куда-то на окраину города. Здесь и отыскалась гостиница «У Тома» – небольшой двухэтажный дом, где наверху селились постояльцы, а внизу располагался трактир и комнаты самого хозяина. Несмотря на ожидания Мары, внутри гостиница оказалась не так уж плоха. Может быть, не слишком уютно, но чисто, и мебель добротная. Девушку встретил пожилой грузный мужчина с курчавыми седыми волосами и тёплым взглядом умных карих глаз.
– Чего, сударыня, желаете? – спросил он.
– Добрый день, мне нужен хозяин этого заведения, – ответила Мара.
– Он перед Вами! Том Гарус, собственной персоной!
– Меня зовут Эрсель, – сказала девушка, вспомнив своё эльфийское прозвище.
– Странное имя… – заметил хозяин трактира, – эльфийское? Верно, ты с Севера? Там есть мода называть детей эльфийскими именами: думают, если сделать так, то часть эльфийской красы и бессмертия передастся ребёнку, и он будет пригож, здоров и проживёт долгую жизнь.
– Да, я с Севера, – подтвердила Мара. – Я по дороге в Галиорт познакомилась с Марином из Калиба. Он велел передать Вам поклон, господин Том Гарус, и посоветовал остановиться у Вас.
– Ах, вот как! Благодарю за вести о нём! Как его нога? – оживлённо спросил трактирщик.
– Он излечился, – осторожно сказал Мара.
– Вот так радостные вести! Но что же ты стоишь, госпожа Эрсель? Присаживайся! Комната тебе найдётся, там сможешь и умыться с дороги, а сейчас я тебя накормлю…
И хозяин скрылся в соседней комнате. А Мара, усевшись за деревянный стол, оглядела просторную горницу.
Несколько столов, с десяток скамеек, да большой камин. За дверью, где скрылся хозяин, видимо, находилась кухня. Ещё одна дверь вела в его покои, а деревянная лестница убегала на второй этаж, где, очевидно, и находились комнаты постояльцев.
Вскоре явился Том, принёс миску с кашей, кружку киселя, немного хлеба и две куриные ножки. Мара поблагодарила и принялась за еду.
За время недолгой беседы с Томом, Мара узнала, что сам господин Гарус был родом из Салина, там же жила его старшая замужняя дочь Кален. Гостиницу он держал уже лет двадцать. Но с тех пор, как год назад умерла его жена, справляться с этим хозяйством Тому было трудно. У них остался младший сын восьми лет отроду, и дочь Тома забрала мальчика в Салин, справедливо полагая, что сможет лучше за ним присмотреть. С тех пор Том не раз подумывал бросить всё и уехать к детям, но как-то всё не решался.
Кроме того, господин Гарус несколько раз с гордостью повторил, что его гостиница самая приличная во всём Золотом городе и сюда приходят только приличные люди. У него здесь всё честь по чести, только вот сложно одному управляться, рук не хватает.
– Может, Вам помощница нужна? – осторожно осмелилась спросить Мара. – Я
