Трудные дети (СИ) - Молчанова Людмила

   - Если ты сможешь правильно оценить людей, точно понять, что они собой представляют, ты выиграла, - невозмутимо пояснял Марат. - Никогда не требуй невозможного и будь готова сама при возможности помочь. Если нужно. Без особой надобности не лезь. И задницу рвать не надо.

   - А если они будут знать, что я могу больше?

   - Откуда? Они будут знать то, что ты позволяешь. Не более. А вообще, по обстоятельствам смотри. Чем значимее для тебя человек, тем больше ему нужно уделять внимания.

   И в мире Марата так жили все, в большей или меньшей степени. Подсиживали на работе, причем некрасиво, за спиной. Я ничего против этого не имела - жить красиво всем хочется, но лицемерие в таких огромных количествах для меня было слишком. Поначалу. Дальше я свыклась и научилась отгораживаться от него, позволяя бить по своей броне, но не проникать внутрь. Уж что-что я умела, так относиться ко многим вещам равнодушно.

   Ну, а так как я жила с Маратом больше года, их с Ксюшей посетила светлая мысль.

   - Саша, а сколько тебе сейчас лет? - осторожно спросила Ксюша в один из вечеров.

   - Уже пятнадцать, а что такое?

   Я читала книгу, которую мне давно еще принесла Ксюша. Про запретную любовь. И в данный момент Оксана чертовски меня раздражала, так что хотелось от нее отмахнуться. Не вышло. Чечен, как всегда, был тут как тут.

   - У тебя когда день рождения был?

   - Давно уже, - отмахнулась от книг и попробовала снова погрузиться в произведение.

   - Я не спрашиваю, как давно, - сдерживая раздражение, пояснил Марат. - Я спрашиваю, когда.

   - Ну в декабре.

   - Какого?

   - Двадцатого. А что такого-то?

   По-моему, все было нормально. Марат тоже спокойно кивнул и отстал, а вот Оксана сразу запричитала.

   - А мы уехали, - потерянно замерев, пробормотала Ксюша. - И даже тебя не поздравили.

   Если она думает, что от их отъезда мне было плохо, то глубоко ошибается. Мне было замечательно спокойно и свободно. Я посмотрела поздравление президента, Голубой Огонек, послушала взрыв петард под окном и наелась от пуза. Меня никто не тыркал, не трогал. Я читала, смотрела фильмы, даже пела в душе, пользуясь моментом, что меня никто не видит и не слышит. Это был лучший подарок, какой могли устроить Марат и Оксана. Особенно Оксана. От одной мысли, что мне пришлось бы выслушивать ее сахарные поздравления, кричалки - и не дай бог она решила бы дернуть меня за уши...Ууу, я даже сейчас закипала, стоило это все представить. Нет уж, как-нибудь без них.

   Чечен, наверное, прочитал все по моему лицу. Во всяком случае, он прекрасно понял мои мысли и, отвернувшись от Ксюши, весело хмыкнул. А его краля, тем временем, по-прежнему причитала.

   Нудила она долго. Марат за это время сварил кофе, я дочитала книгу, а на улице окончательно потемнела. Наконец, чечен то ли не выдержал, то ли просто устал, но обнял свою Ксюшу за талию и положил ей на плечо подбородок.

   - Ладно, Ксюш, что теперь? Не знали и не знали - не трагедия же, в конце концов, - вот-вот. Мысленно я часто-часто кивала. - Отпразднуем в следующий раз.

   Оксана по-прежнему хмурилась.

   - Мы же ей даже елку не поставили.

   - Поставим в другой раз, - не оставлял попыток Марат. - Кстати, мелкая, с нас подарок.

   - Да без б, - спокойно отозвалась я. - За язык никто не тянул.

   - Хоть бы спасибо сказала.

   - За что? Вы пока ничего не подарили.

   - И то верно.

   Наше с Маратом ла-ла Ксюша не слышала. Неделю ее не было у нас, даже не звонила. Через неделю приехала, с пакетами и подарочными коробками с огромными бантами, с тортом, на котором стояла свечка с цифрой пятнадцать. Я первый раз за долгое время растерялась, разглядывая и сияющую Оксану, и разноцветную бумагу. Больше всего банты цепляли. Я никогда таких подарков не видела. И торт. Большой. И вместо свечек стоящая сверху "15". Торт был разноцветным, с розовым кремом, с белым, с бежевым и даже зеленым. Мне страшно было его касаться, не то что есть.

   - Это все мне? - расширившимися от шока и любопытства глазами я рассматривала подарки, сгруженные кучей у дверей. Марат быстро подошел к девушке, забрал из ее рук пакеты и отнес на кухню. Оксана, прикусив нижнюю губу, чтобы сдержать радостную улыбку, закивала. - Это правда все мне?

   - Ну да, - широко улыбаясь, она потянула меня за руку к подаркам и заставила коснуться оберточной бумаги. - Открывай же, чего стоишь? Марат, ставь чайник, - крикнула она, стягивая с плеч пальто. - Открывай.

   Я достаточно долго вертела в руках маленькую коробку, смотрела на бант и бумагу и не понимала, как это все открывать. Снизу бумага была скреплена, и чтобы открыть подарок, всю эту красоту нужно было рвать.

   - Почему не открываешь?

   - А как?

   Оксана подняла брови и забрала подарок у меня из рук.

   - Да просто, - и она жестоко разорвала пополам бумагу, откидывая яркие ошметки в сторону. Я даже дар речи потеряла. Через несколько секунд мне вернули бархатную коробочку. - Смотри.

   Она подарила мне кулон-капельку на тонкой цепочке. И к нему такие же сережки. Правда, уши у меня не проколоты, но все равно, сережки мне очень понравились. Но я была бы не я, если бы не оценила эту вещь. Подарок подарком, а оценка нужна. И мимоходом я все равно прикидывала сумму, за которую можно загнать комплектик. Пусть это и происходило чисто на рефлексе.

   Оксана привезла много одежды, очень красивой с иностранными названиями. Теперь я была обладательницей светло-голубого бального платья и в тон им туфелек на небольшом каблучке. Ксюша рядом сетовала на то, что мой размер можно найти только в детской одежде, иначе бы она разгулялась. Я верила.

   - Там было потрясающее красное платье, - рассказывала она, прикладывая ко мне кофточку и на глаз прикидывая, как та на мне будет сидеть. - Тебе бы пошло. Мне такие яркие цвета не идут - я всегда краснею как помидор, а яркое платье только усугубило бы ситуацию. А тебе было бы хорошо. Но размеры остались лишь большие. Это вон, - небрежный кивок в сторону голубого наряда, - вообще великовато окажется, наверное.

   - Ну...оно красивое.

   Я открыла новые коробки, доставая джинсы, джинсовые комбинезоны, рубашки и короткие кофты.

   - А где ты была? - мимоходом поинтересовалась я, крутя в руках майку-матроску. - Целую неделю подарки закупала, что ли?

   Оксана кротко улыбнулась.

   - Ну да. Я в Польшу ездила. Кстати, - щелкнула она пальцами, - я тебе духи купила. Вот в той, синей коробке.

   Да уж, Оксана всегда моталась в Европу, как на дачу. С самого начала, как только я появилась у Марата. Со временем это стало привычным делом для меня. Я могла услышать: "я еду в Париж на выходные" и даже не удивиться. Хотя вначале меня это заставляло изучающе разглядывать Оксану. Такое ощущение, что она не в России живет, настолько девушка казалась оторванной от мира.

   - Сейчас понюхаем. Оксан, а почему ты так часто туда мотаешься? - невзначай обронила я, наклоняясь за бумажным пакетом. - Каждый месяц почти.

   - А у меня папа дипломат. Так что я где только не была, - она задорно рассмеялась и вспорхнула с диванчика. - Хочешь, даже с тобой съездим. В Диснейленд, например. Я сейчас.

   Она убежала к Марату, закрыв за собой дверь, а я же осталась разбирать горы подарков. Это было странно. Все это вокруг меня. Подарки, вещи - яркие и блестящие. Нет, они мне очень нравились и было безумно приятно, но для меня...Ну какое мне бальное платье? Куда его носить? Да и как, если я не умею?

   Каблуки, шелковая пижама, украшения...Я в жизни таких вещей не одевала и не умела с ними обращаться. Марат меня этому не учил, на улице вся мишура была не нужна. Лишь бы тепло, а там хоть фуфайка. Оксана хотела сделать приятное, а на деле только усложнила мне жизнь. От духов с цветочным запахом я расчихалась, тонкие колготки порвала, нечаянно зацепил ногтем, а платье...