Незнакомцы на мосту - Джеймс Донован

В четыре часа дня в здании Федерального суда началась необычная чрезвычайная сессия апелляционного суда США, на которой председательствовал старший судья Дж. Эдвард Ламбард. В большом красивом зале суда царила тишина, так как было уже довольно поздно и на заседании присутствовали только мы.

Сообщить что-либо новое мы не могли, так как обо всем уже говорилось много раз. Томпкинс заявил, что обвинение готово к процессу, но не станет возражать против нашего требования о любой отсрочке, если оно будет обоснованным.

Я повторил наше утверждение, что если нас вынудят на следующий день прийти на суд, то таким образом будет нарушена законная судебная процедура, поскольку мы не имели необходимого времени для должной подготовки защиты. Я рассказал о составленных нами подробных документах и о времени, уже потраченном на судебные проволочки, а также подчеркнул важность нашего ходатайства по поводу обыска и ареста, которое в данный момент все еще не рассмотрено в Федеральном окружном суде.

Незадолго до окончания дискуссии какой-то журналист Передал прокурору Томпкинсу записку, и прокурор тут же информировал суд, что только что вынесено решение по нашему ходатайству об обыске и аресте.

— В связи с этим, — заявил судья Ламбард, — я полагаю, что решение вопроса должно быть полностью передано судье, который будет председательствовать на процессе. Я совершенно убежден, что судья Байерс решит этот вопрос без всякого ущемления прав подзащитного.

Мы поспешили уйти из суда, чтобы разузнать подробности решения по нашему ходатайству. В его определении говорилось, что мы поступили правильно, возбудив ходатайство в Нью-Йорке, где был наложен арест на имущество Абеля. Судья признавал, что в нашем ходатайстве речь идет о гражданском иске, подлежащем рассмотрению отдельно от уголовного дела. С другой стороны, продолжал судья, принимая во внимание все обстоятельства и разумно применяя предоставленное ему право, он считает необходимым отклонить наше ходатайство, но разрешает нам возбудить его вновь в суде Восточного округа.

Таким образом, наша попытка не увенчалась успехом. У нас не было времени возбуждать заново гражданское исковое дело в Бруклине. Кроме того, мы должны были признать, что у нас почти не было оснований надеяться на возможность отмены постановления суда апелляционным судом.

Впереди предстояла интенсивная работа. Мы решили, что на следующий день утром следует обратиться к судье Байерсу с просьбой считать все документы по ходатайству об обыске и аресте частью рассматриваемого в Бруклине уголовного дела и таким образом сохранить за собой право вернуться к этому вопросу, если придется подавать апелляционную жалобу.

Пока же мы решили работать весь вечер и, если потребуется, всю ночь над определением позиции защиты на первой стадии процесса, который начнется утром.

Мы обсудили, какого именно состава присяжных заседателей нам нужно добиваться. Я напомнил своим коллегам, что в данном случае, «вне зависимости от того, каким окажется состав присяжных, нам следует иметь в виду, что мы начинаем процесс по меньшей мере с двумя проигранными очками».

— Мы несколько продвинулись вперед, — сказал я своим помощникам, — но сказанное мною Рудольфу в первый же день все еще соответствует реальному положению дела. Только чудо может спасти ему жизнь.

Четверг, 3 октября

От нашего дома до здания Федерального окружного суда в деловой части Бруклина, выходящего окнами в небольшой парк, можно доехать за пятнадцать минут. Если же на прилегающих улочках движение интенсивное, на это потребуется час. В этот день поездка заняла полчаса, и, входя в старое здание суда, я порадовался, что приехал пораньше. Зал суда был уже переполнен. К его дверям тянулись длинные очереди любопытных. Не в меру усердные охранники обыскивали всех посетителей, словно ожидали, что здесь будет не суд, а сражение, и все явятся с оружием.

— Прошу встать!

Ровно в половине одиннадцатого служитель в голубой форме открыл дверь позади судейского места, и высокий, держащийся очень прямо судья Байерс опустился в деревянное кресло, стоящее на возвышении.

Прежде чем приступить к отбору присяжных, я попросил у судьи разрешения передать ему документы, касающиеся нашего ходатайства об обыске и аресте. Судья Байер согласился с этим и сказал:

— Суд примет документы и будет рассматривать ходатайство, как если бы оно было сразу представлено в суд Восточного округа.

Он заявил, что оставляет за собой право принятия решения, и заметил:

— Я хотел бы изучить документы.

Затем он обратился к первым двенадцати кандидатам в присяжные. Задав несколько предварительных вопросов, судья заявил:

— Сейчас я коротко расскажу вам суть этого дела. В подробности вдаваться не буду.

Я невольно задал себе вопрос, кто из присутствующих в этом переполненном зале, и особенно среди присяжных, мог не знать сути этого дела. Видимо, только люди, не смотревшие в последнее время телепередач, не читавшие газет и журналов и не разговаривавшие со своими соседями в Бруклине.

— В обвинительном заключении подсудимый Абель обвиняется в участии в трех отдельных заговорах, — продолжал судья. — Заговор — это соглашение между двумя или более лицами, и для того, чтобы это соглашение было наказуемым, ЭТО должно быть соглашение с целью нарушения закона.

— Есть ли у кого-либо из вас возражения против участия в процессе в качестве присяжного заседателя, поскольку дело является уголовным? Был ли кто-либо из вас в прошлом связан с каким-либо правительственным или муниципальным учреждением?

Присяжный № 1 (поднимая руку). Я в настоящее время являюсь офицером запаса.

Присяжный № 10. Лет десять назад часть дня работал на почте.

Судья Байерс. Отразится ли то обстоятельство, что в свое время вы состояли на государственной службе, на вашей способности вынести справедливый и беспристрастный приговор?

Присяжный № 1. В моем случае — да, сэр.

Судья Байерс. Вы освобождаетесь от участия в рассмотрении этого дела.

Полковник Абель, аккуратный и скромный в своем темносером костюме, с модным узким галстуком в полоску, сидел позади меня. Время от времени мы обменивались несколькими словами. Раз или два что-то услышанное Абелем заставило его улыбнуться. В газетных статьях об Абеле говорилось, что он был «щегольски одет», вел себя «совершенно непринужденно». Один из репортеров писал, что он «излучал уверенность… смеялся и оживленно разговаривал со своим адвокатом, назначенным судом».

Судья Байерс вновь обратился к присяжным:

— Подсудимым по делу является Рудольф Иванович Абель — вы так это произносите?

Абель. Да, сэр. (Отвечая, Рудольф улыбнулся.)

Судья Байерс. Кто-нибудь из вас знаком с ним? (Все промолчали.)

Судья Байерс. Кто-нибудь из вас читал о нем? Те, кто читал, поднимите руки. Номера один, пять, шесть, номе? восемь, номер девять, номер одиннадцать.

Шесть из двенадцати вероятных присяжных, то есть половина их, признали, что читали о деле.

— Создалось ли у вас в результате этого чтения, вне зависимости от того, что вы читали, какое-либо впечатление о виновности или невиновности подсудимого? — спрашивает судья.

Присяжный № 6. У меня создалось.

Судья Байерс. Номер шесть, у вас сложилось определенное мнение?

Присяжный № 6. Да.

Судья Байерс. Как вы считаете, это мнение не изменится после ознакомления с доказательствами?

Присяжный № 6. Я полагаю, сэр, что изменится. Да. (Присяжный Ns 6 по фамилии Рэндвла ранее сообщил, что он клерк.)

Судья Байерс. Ну что ж, это очень важно, и я должен полностью доверять вам.

Разрешите мне пояснить, что в уголовном деле подсудимый с начала процесса и на всем его протяжении считается невиновным до тех пор, пока присяжные не вынесут приговор. Основная ответственность за опровержение этой презумпции невиновности лежит на обвинении, которое должно доказать вину так, чтобы в этом не оставалось никакого сомнения.

Вы заявляете, что у вас сложилось определенное мнение. Вам придется сказать мне, сможете ли вы изменить его после ознакомления с доказательствами или отказаться от него, если прокурор не сможет так основательно, как это требуется, доказать правильность обвинения.

Присяжный № 6. Я полагаю, что, если мне будут представлены достаточно убедительные доказательства, я смогу понять, что означает то или иное доказательство, но тем не менее у меня есть свое мнение.

Судья Байерс. Важно иметь в виду, что доказательства, подтверждающие необходимость вынесения обвинительного приговора, должны быть представлены обвинением и что вина подсудимого должна быть установлена с их помощью так, чтобы исключалось всякое резонное сомнение.