Колючка и стихоплёт - Татьяна Грачева

не любить он в одиночестве чаевничать, — она нащупала очки, венчающие стопку книг. Надела их на Кирилла, закрыв осуждение в глазах непроницаемыми стёклами. — Ты же всё знаешь?

— Спасибо. Я сам не мог избавиться от этой болезненной привязанности, затягивало всё глубже с каждым её приходом, — он на мгновенье замолчал и добавил уже другим тоном: — Ты же обещала не распускать руки.

Малика потянулась к лицу Кирилла и криво сдвинула очки, открывая вид на зелёный глаз.

— А декан, кстати, прикольный мужик.

Кирилл ухмыльнулся.

— Везёт тебе на педагогов-мужчин.

— Везёт, — Малика села и притянула к себе учебник. — Помнишь Молекулу?

— Ещё бы не помнить, — Кирилл тоже сел и, сняв очки, заглянул в лицо Малике. — Он воровал у меня твою дружбу. Что за отношения у вас с ним сложились, никто не понимал, но он явно выделял тебя среди других учеников.

Малика шутливо стукнула Кирилла по лбу.

— Он со всеми дружил, его даже Танечка любила, а София Премудрая пыталась окольцевать. Такой уж он человек, неравнодушный.

Кирилл забрал учебник, чтобы не получить по голове повторно, и рискнул сделать следующее замечание:

— Но у вас по-другому было.

— Только не говори, что я подсознательно ищу в каждом учителе-мужчине любовь, которой мне не досталось от родного отца.

Кирилл снял очки и нарочно повернулся так, чтобы Малика видела его чёрный глаз.

— Именно так я и думаю.

Малика задумалась и через секунду весело рассмеялась.

— Всё гораздо проще, Эдька. С вами, мужиками, нормально общаться можно, когда вам за тридцать, только к этому возрасту мозг созревает достаточно, чтобы генерировать предложение больше трёх слов, второе из которых не мат, — она раскрыла учебник на теме следующего билета. — А пока учись, студент.

На выпускном, посвященном окончанию начальной школы, Танечка рыдала, Кирилл сдержанно грустил, а Малика ликовала. В её жизни больше не будет регулярных встреч с Софией Премудрой. Отношения с молодой учительницей не заладились с первого же дня. Не ожидала вчерашняя студентка, что в первый же год ей придётся сражаться с мелкой языкатой пигалицей. Ни один из мальчишек не доставлял ей столько хлопот и не подрывал её авторитет так беззастенчиво.

За четыре года их вынужденного сосуществования она нашла лишь один действенный способ усмирения Малики — вызов отца в школу. Профессор от этих визитов не уклонялся, исправно приходил после каждой проделки или драки дочери. Тактично, но от этого не менее обидно намекал на профнепригодность Софии и уходил, оставляя её в расстроенных чувствах с тягостным ощущением бесполезности. После вызова отца Малика на время затихала, не трогала даже Камарицкого — свой вечный объект раздражения.

Окончание четвёртого класса Малика ощутила как переход из тюрьмы на условно-досрочное освобождение. Новым надзирателем и мучеником по совместительству был назначен Пётр Петрович Кашинский, известный среди учеников как Молекула. Учитель физики несколько лет увиливал от классного руководства под предлогом излишне привязчивой натуры. Он долго отходил от расставания с предыдущим классом, тосковал по ним, как по родным детям, которых у него, кстати, не было.

На вечера встреч выпускников бывшие ученики Петра Петровича приходили исправно, почти полным составом. Некоторые, даже неместные, появлялись в коридорах школы и вне праздника. Забегали повидать классного руководителя, угоститься чаем и обсудить жизненные перипетии.

Малика ещё не успела протестировать классного руководителя на уровень терпимости к её выкрутасам. Год начался с непривычной миграции по предметным классам, нужно было привыкнуть к новым учителям и разведать, с кем лучше не воевать, а кого можно дразнить по мелочам. После окончания начальной школы состав класса немного изменился. К неописуемой радости Кирилла, Наташа оказалась в «Б». Об этом позаботился её отец, прослышавший о том, что классным руководителем будет заслуженный учитель и учитель года Кашинский Пётр Петрович.

Уже почти месяц, как Малика придумала себе источник дохода: на большой перемене за деньги она раскладывала карты и пророчила будущее всем желающим расстаться с небольшой суммой. Сегодня сразу после столовой она планировала разбогатеть вдвойне. Ещё на первом уроке ей передали записку, в которой две девятиклассницы просили им погадать. Местом встречи выбрали скамейку под лестницей.

Малика пришла первая, девушки прибежали запыхавшиеся и взволнованные, но не от быстрой ходьбы, а от предстоящего погружения в таинственные глубины колдовства.

Первым делом Малика протянула карты одной из учениц.

— Та, что девственница, должна посидеть на колоде около минуты.

Девушки переглянулись, лицо светленькой девушки, которой предназначались карты, густо покраснело до самой шеи.

— Без этого никак?

Малика хитро прищурилась.

— Если вам нужна правда, то никак.

За этот месяц в роли гадалки она узнала много тайн старшеклассниц, удивили её даже некоторые представители средней школы. Компромат так и плыл в руки, только запоминай.

Вторая школьница не выглядела смущенной и обратилась начальственно к Малике:

— Сама можешь посидеть?

Малика ухмыльнулась и молча подсунула под себя колоду. Едва она успела достать карты, как в их закуток вбежала Наташа.

— Малика, тебя к директору вызывают. Молекула отправил меня на твои поиски.

Наташа сделала вид, что не заметила старшеклассниц и смотрела только на подругу.

Малика недовольно сощурилась.

— Иди. Найдёшь меня через десять минут.

— Но…

— Иди. Я знаю дорогу в кабинет директора.

Наташа нехотя ушла, Малика быстро и умело разложила карты. Обрадовала одну девушку и расстроила другую, их «сердечный интерес» касался на одного парня. Сгребла деньги в карман и поплелась на эшафот за наказанием.

У дверей кабинета её встретил классный руководитель. Пётр Петрович пожал Малике руку как мужчине и тяжело вздохнул. Волновался он больше неё.

— Я сам переговорю с директором, а ты пока побудь тут.

Малика засунула руки в карманы и развязно поинтересовалась:

— Не вас же вызывали, чего вам идти?

Физик пригляделся к ней внимательнее: короткая стрижка намеренно взлохмачена, на бёдрах вместо положенной по форме юбки болтаются свободные брюки. Вызов в каждом движении. Глаза лукаво сощурены: рассматривание не осталось секретом для Малики.

Он заметил её сразу же, как стал классным руководителем, хотя поначалу принял за мальчика. О замашках проблемной ученицы поведала бдительная Софья Премудрая. Девочка ни с кем не дружила, общалась только с Наташей и то без явного желания, словно делая той одолжение.

— Что-то мне подсказывает, у директора мы будем частыми гостями, можно завести собственные кружки для чая и сразу потребовать годовой абонемент.

Малика не сдержала улыбку и тут же разозлилась на себя.

—