Запечатление - Анастасия Князь

по этой причине работа заняла так много времени. Ведь Кай прекрасно понимал, что одна ошибка, и невесту племянника короля могут принять за мужчину, или, того хуже, магия начнёт оказывать влияние и на неё, и тогда девушка перестанет ощущать себя той, кем является. А убивать её самооценку он хотел меньше всего.

Когда на седьмой день гонец вернулся за обещанным даром, Кай отдал ему свёрток с зачарованным камнем и передал записку с подробной инструкцией, как с ним обращаться. А взамен получил мешочек с обещанным вознаграждением золотом.

Он надеялся, что больше этой зимой его не побеспокоят, и вернулся к обычной жизни. Но не прошло и трёх недель после первого выпавшего снега, как Виктер умудрился заболеть. Дракон крайне любил, играя на улице, ловить падающие снежинки ртом, а однажды Кай застукал его грызущим сосульку. Поначалу зелёный малыш только кашлял, затем его обычно тонкий, писклявый голосок стал тихим и хриплым, и вот тогда все в доме забили тревогу. К счастью, дракончик застудил только горло, а не лёгкие, но постельный режим ему пришлось обеспечить. Виктер проводил дни закутанным в одеяла в постели мага, и последний каждые три часа поил его отваром. Приходя в комнату, он садился подле дракона и уговаривал его вытянуть шею, которую успокаивающе поглаживал, пока поил малыша из тоненькой мензурки. Лекарство готовил Эл, он же и поставил диагноз, и он же заверил, что ничего серьёзного с дракончиком не случилось.

Виктер и в самом деле выглядел поначалу вполне здоровым, если не считать того, что на третий день лечения окончательно потерял голос. Качая головой, Эл прописал к обычному лечению ещё и прогревание. Он сам связал ему широкий шарф – при виде вяжущего Эла Кай каждый раз едва не сгибался в приступе беззвучного смеха и потому старался как можно скорее покинуть комнату. Шарф дважды в день оборачивали вокруг шеи заболевшего, предварительно натерев её барсучьим жиром. За последним маг был выпнут в город, ибо, как оказалось, у «совершенно безответственного и не думающего дальше своих книг юноши» в доме не нашлось никаких лекарств, кроме тех, что могли войти в состав зелий. Эл вообще стал сильно раздражителен с наступлением холодов, но почему-то самого Кая ворчание старика только забавляло.

Завёрнутый во множество одеял, укутанный в шарф, пахнущий барсучьим жиром, крайне подавленный Виктер провёл почти неделю в постели Кая, окружённый всевозможным вниманием. Янтил не отходил от брата ни на шаг и, когда зелёный дракон начинал грустить, тыкался в его мордочку, выглядывающую из-под горы одеял. Правда, в какой-то момент он был пойман за слизыванием жира с шеи брата, за что Янтила ждал серьёзный нагоняй от недовольного всем Эла. Кай тоже старался проводить рядом с больным как можно больше времени, и потому занятия магией снова пришлось отложить. Конечно, Виктеру не запрещалось покидать ложе, но, заболев, он растерял настроение и старался как можно больше спать. Разбудить его могли только ужин, обязательные лечебные процедуры и Янтил, который считал своим долгом оповестить брата о своём приходе.

Вскоре малыш пошёл на поправку, и по всему дому снова начал раздаваться его громкий звонкий писк. Виктер стал значительно бодрее, и последний день его держали в постели уже насильно, напрасно пытаясь убедить, что необходимо долечиться и попить противный отвар ещё немного.

Зима в этом году выдалась холодной и частой на метели, так что камин в доме и печь в башне уже не справлялись, и всё чаще возникала необходимость тащиться-таки в лес за дровами. Купить их в городе уже не представлялось возможным – лесную тропу так замело, что никакая телега не проедет, а Кай был не настолько искусен в пространственной магии, чтобы создать сумку, способную уместить в себе запас дров. Ещё оставалась надежда сохранить тепло с помощью магии или обойтись шерстяной одеждой, но последнюю не натянуть на драконов, а чары достаточной мощности, чтобы обогреть дом, требовали слишком много сил, и поддерживать их пришлось бы сутками. Стоит ему заснуть, и к утру комнаты промёрзнут вновь.

Но была ещё одна важная причина рубить деревья: чем холоднее становилось в доме, тем ворчливее делался Эл, и тайна его дурного настроения наконец-то оказалась разгадана. Он просто не любил холод, привыкнув, как он сам признался, жить в тёплых землях. Кай и до этого не сильно обижался на постоянные придирки и замечания старика, но теперь, когда стали понятны причины, и вовсе только улыбался, когда слышал: «Пыль, пыль, снова пыль, совершенная безалаберность, как ты только собирался жить один?!»

Мучить старика не хотелось, и, как только выдался спокойный от метели и сильного ветра денёк, маг вышел из дома с топором и пилой на плече да двумя дракончиками, семенившими следом.

– Хотите посмотреть на магию? – с хитрой улыбкой поинтересовался Кай, подойдя к окраине леса и самодовольно ухмыляясь, когда от малышей послышалось заинтересованное курлыканье. Бросив инструменты на землю, он демонстративно размял руки, похрустел костяшками пальцев, выбрал наиболее сухое дерево и сказал: – Смотрите.

Он выставил руку вперёд и направил указательный палец на дерево, целясь в самые корни. Кончик пальца покрылся белыми искрами, сначала редкими и слабыми, но в считаные секунды они набирали силу, появляясь всё чаще и сверкая всё ярче, и издавали тихий треск. Дракончики следили за огнями, как заворожённые. И не пропустили момент, когда из кончика пальца вырвалась тонкая белая молния и ударила точно в цель. Ствол разломился, по всему лесу раздался прощальный треск коры и веток, спугнувший птиц, и могучая сосна начала медленно крениться. Поражённый участок обуглился, дерево громко трещало, собственная тяжесть тянула его к земле. Но когда последняя опора не выдержала и волокна, соединяющие ствол с корнями, оборвались, оно с грохотом рухнуло, ломая соседние и собственные ветки.

– В сторону! – только и успел весело крикнуть маг, хватая обоих драконов под животы и отпрыгивая подальше.

Оба малыша оставались спокойны, но, как только дерево в последний раз прощально махнуло ветками, упав к их ногам, тут же завозились, требуя, чтобы их немедленно отпустили. Казалось, лапы только коснулись снега – и вот уже хвосты и крылья мелькают среди игольчатых ветвей. Ещё бы, ведь те представляли собой настоящий лабиринт!

– Ха-ха, только не пораньтесь там! – Кай смеялся, наблюдая за ними.

Пока они играли, он готовился наложить на инструменты чары мелкого подчинения, или же заговор. Такие чары считались чуть ли не самыми простыми в освоении и исполнении: неодушевлённому предмету нашёптывалось поручение, которое тот исполнял. Конечно же, нашёптывалось магическим способом, но именно в