Письма - Винсент Ван Гог

Представь себе на таком фоне женские фигуры – очень крепкие, очень энергичные, их лица, руки, ноги, бронзовые от загара; запыленную, грубую одежду цвета индиго и черные чепцы на коротко стриженных волосах, когда они идут на работу по пыльной красновато-фиолетовой тропинке между кукурузой, кое-где перемежающихся зелеными сорняками. На плечах они несут мотыги, под мышкой ржаной хлеб, кувшин или кофейник.

Недавно я не раз видел этот сюжет, повторяющийся в различных вариантах. Уверяю тебя, это что-то действительно подлинное. Сюжет очень богат и в то же время сдержан, изысканно художествен. И он меня увлек совершенно.

Счета за краски, однако, заставляют меня быть более экономным, когда я приступаю к новым работам большого размера, к тому же модели будут обходиться мне достаточно дорого, если это будут модели того типа, какими я себе их представляю (грубые, плоские лица с низким лбом и толстыми губами, фигуры не заостренные, а округлые, подобные тем, что изображал Милле) и именно в такой одежде, какую бы мне бы хотелось видеть.

Это очень важный аспект; и нельзя произвольно отступать от цвета одежды, так как эффект заключается в аналогии приглушенного тона индиго с приглушенным тоном кобальта, усиленных скрытыми элементами оранжевого и рыжеватым бронзовым цветом пшеницы.

Это было бы нечто, хорошо передающее впечатление лета. На мой взгляд, не так просто выразить лето, как правило, во всяком случае – часто, эффект лета либо невозможен, либо безобразен, по крайней мере, в конце концов, так мне кажется. С сумерками же дело обстоит как раз наоборот.

Но я имею в виду то, что не так-то просто уловить эффект лета – богатый и простой одновременно и позволяющий лучше разглядеть характерные эффекты других времен года. Весна – это нежная зелень молодой пшеницы и розовый цвет яблонь. Осень – это желтая листва, контрастирующая с фиолетовыми оттенками. Зима – это снег и черные силуэты.

Если лето – это контраст синих тонов и элементов оранжевого в золотой бронзе созревшей пшеницы, то, значит, можно написать полотна, чтобы выразить настроение всех времен года, используя в каждом случае контрасты дополнительных цветов (красного и зеленого, синего и оранжевого, желтого и фиолетового, белого и черного).

Начало августа 1885

374

Когда ты приедешь сюда, ты увидишь, как крестьяне вспахивают землю и засевают ее семенами, или, может быть, к тому времени эти работы уже завершатся.

Я видел восхитительные закаты над полем с жнивьем.

Сентябрь-октябрь 1884

381

Я купил достаточно дорогую, но замечательную книгу Джона Маршалла – «Анатомия для художников». Ею я буду пользоваться в работе всю мою жизнь, потому что она очень хорошая. Кроме того, у меня также есть учебники, которыми пользуются в Школе изящных искусств и в Антверпене.

Ключ ко многому в искусстве – глубокое знание человеческого тела, но прежде чем обрести его, нужно в том числе и потратить немало денег. Я также уверен, что цвет, светотень и перспектива, тон и рисунок – все определяется некими законами, которые необходимо изучать, как, допустим, мы изучаем химию или алгебру. Это далеко не самый удобный взгляд на вещи, и тот, кто говорит: «О, все это приходит естественным образом!» – идет по легкому пути. Если б только одного таланта было достаточно! Но его недостаточно: именно тот, кто многое постигает интуитивно, должен, по-моему, прилагать вдвое, втрое больше усилий для того, чтобы от интуиции перейти к разуму.

Октябрь 1884

383

Последняя на данный момент вещь, которую я сделал, – большой этюд аллеи с тополями, покрытыми желтой листвой; солнце бросает свои редкие лучи на дорожку с упавшими листьями, свет его бликов контрастирует с длинными, отбрасываемыми стволами деревьев. На заднем плане, в конце дорожки, небольшой фермерский домик, над ним небо, голубой цвет которого то тут, то там пробивается сквозь ветви деревьев.

Я уверен, что год, посвященный занятиям живописью, принес свои плоды. Я изменю мою живописную манеру и колорит, теперь я хочу писать скорее темными, нежели светлыми красками.

Ноябрь 1884

385

Я могу с уверенностью сказать, что с тех пор, как ты побывал здесь, я достиг значительного прогресса в технике и цвете, и далее мои успехи будут только возрастать. Это первые шаги, которые необходимо было сделать. Впоследствии живопись станет более сговорчивой, и я получу все свои козыри. Уверен, что смогу использовать эти козыри в моей игре!

Февраль 1885

394

Я пишу эти головы почти все мое время. Я пишу днем и рисую вечером. Таким образом, я написал уже тридцать голов и столько же нарисовал. И как результат я вижу теперь возможность вскоре начать делать вещи несколько по-другому. Думаю, это поможет мне в целом для написания фигур.

Сегодня я сделал одну, черно-белую, на телесном фоне. И я все время в поисках синего цвета. Фигуры крестьян здесь, как правило, синие. Этот синий цвет на фоне спелой пшеницы, увядших листьев или живой изгороди из буков, так что приглушенные оттенки как более темного, так и более светлого синего привносят в них жизнь и делают их более выразительными благодаря контрасту с золотыми или красно-коричневыми тонами; это очень красиво и поразило меня с самого начала. Люди здесь, сами не ведая того, носят одежду самого красивого синего цвета, какой я только видел.

Одежда эта из грубого полотна, которое они ткут сами, основа черная, уток синий, в результате выходит рисунок в черную и синюю полоску. Когда ткань вылиняет и утратит яркость под воздействием дождя и ветра, получается бесконечно спокойный, мягкий тон, который хорошо сочетается с цветом тела. Одним словом, тон достаточно синий, чтобы оживить все цвета, в которых скрыты элементы оранжевого, и достаточно поблекший, чтобы не слишком дисгармонировать с ними.

Но это вопрос цвета, а вопрос формы занимает меня значительно больше на том уровне, на котором я нахожусь. Выразить форму, я уверен, можно лучше всего с помощью почти монохромной палитры, тона которого различаются главным образом своей интенсивностью и качеством. Например, «Источник» Жюля Бретона написан почти одним цветом. Но необходимо изучать каждый цвет сам по себе, а также контрастные ему цвета, и только тогда можно быть уверенным, что тебе удалось достичь гармоничного результата.

Когда здесь лежал снег, я написал несколько этюдов нашего сада. С тех пор пейзаж очень изменился. Теперь у нас прекрасное вечернее небо – лиловое с золотом – над темными силуэтами домов между массами деревьев рыжеватого цвета, над которыми возвышаются голые черные тополя. На переднем плане выцветшая зелень, перемежающаяся