Рождён среди однажды умерших - Луи Круш

Луке снилось, как он занимался сексом с женщиной лет сорока. Она скакала на нём с лицом, переполненным какой-то животной страсти, безумной похоти и навязчивого желания. Сам же Лука совершенно не шевелился, не моргая глядя прямо в глаза женщины, способные напугать любого.

Эту женщину Касьян никогда не видел, да и подобные нюансы его не заботили. Однако, наблюдай он за снами парня всю ночь, то к этому моменту уже считал бы её старой знакомой, так как она снилась Луке постоянно. Подросток не видел её только при нападении серокожего мужчины с волчьей головой на затылке, так как это существо не усыпляло, вместо этого нагоняя иллюзии.

Подобных ему было много, но у каждого был свой собственный сюжет кошмара наяву, хоть все они и действовали весьма грубо. Банальной внимательности с лихвой достаточно, чтобы не дать укутать свою голову серой дымкой и не попасть под её воздействие.

А вот старуха усыпляла свою жертву, делая из той лунатика. Однако она не заставляла человека видеть то, что ей самой вздумается, вместо этого лишь наводя на мысль. Например, встать, немного пройтись и открыть дверь, когда как бессознательное я само дорисовывало образы, необходимые для исполнения намерения.

Если надо встать, то человеку приснится, что он упал. Надо пройтись до двери? А зачем? Потому что кто-то позвонил. Надо открыть дверь? Для чего? Чтобы впустить кого-то в дом. Кто впустит к себе незнакомца? Значит, мама вернулась с работы.

Но Касьян ничего из этого не знал, потому, насмотревшись всякого, вернулся к реальности, оставив Луку спокойно досматривать свой извращённый сон. Ещё раз осмотрев валяющееся тело, он удивился тому, что оно не проявляло никакой реакции на то, что снилось, но быстро забил на это. Главное, что причина появления развратной старухи найдена. В душе Лука — настоящий извращенец.

«Жаль девчонок. Вы так жаждали этого парня, а он, оказывается, предпочитает постарше. Так, стоп… Это же замечательно. Удачи тебе с поисками».

В приподнятом настроении Касьян поднял обломок меча и розовый кристалл, собираясь отправиться спать. На радостях он начал подбрасывать камешек, попутно думая о том, насколько сильно ему повезло:

«Вот и добыт кристалл ментального типа, а значит, завтра можно никуда не идти».

Но счастье продлилось не долго, так как появилась серебряная телекинетическая рука и схватила кристалл в полете. Она выглядела довольно пугающе, будучи костлявой с длинными тонкими пальцами, заканчивающимися огромными острыми когтями. Но она была не одна.

Одновременно с ней появилось ещё две руки, каждая из которых была своего размера. Самая большая схватила Касьяна за туловище и, пронеся пару метров по воздуху, кинула парня на кровать. Третья же схватила простынь, которой аккуратно накрыла Луку.

Оказавшись в постели, Касьян сразу же понял, что произошло, а слова брата, прозвучавшие в голове, лишь подтвердили догадки:

«Ты же не собирался сказать, что выполнил условие?»

«Никак нет», — мигом пропищал Касьян, но быстро отправил следующую мысль вдогонку, — «А не подойдёт?»

Но брат больше ничего не ответил, тем самым показывая Касьяну, что из разговор окончен. Опечаленный тем, что завтра всё же придется уходить, он улёгся поудобнее и собирался уже отойти ко сну, как Всеволод снова отправил ему мысль:

«Так а что ты увидел?»

Касьян сразу же понял, что именно интересовало брата, но промелькнувшие в голове картинки заставили его промолчать.

«Не игнорируй меня! Я же знаю, что ты ещё не спишь!»

Но Касьян всё равно ничего не ответил, однако вопрос брата навёл его на одну мысль. Ведь если ему в любом случае придется охотиться на ментальных чудищ, то почему бы не облегчить себе жизнь, прихватив с собой приманку?

На такой мысли парень мельком глянул на Луку, после чего отвернулся. На лице Касьяна заиграла хитрая улыбка, и спрятав меч под подушку, он быстро уснул.

Глава 8: Соблазнительная цель охоты

Дальше ночь прошла без происшествий, и Касьян проснулся лишь под утро. Встав с кровати и одевшись, он сразу же ринулся к куче отравленной еды, дабы поскорее избавиться от яда в ней, но брат опередил его. Сев на пол перед пищей, Всеволод косо посмотрел на Касьяна. Хоть он и не открывал глаза, однако даже по выражению лица можно было легко определить недовольство, вызванное попыткой нарушения запрета.

«У тебя есть дела поважнее».

Сказав это, Всеволод кинул брату добытый ночью кристалл, после чего сам принялся за работу. Касьян хотел оспорить столь несправедливое решение, приступив к выдумыванию причин на ходу:

«Я быстро управлюсь со всем, после чего незамедлительно уйду».

Всеволод оставил это без комментариев, раскинув свою телекинетическую ауру на всю кучу еды. Касьян не видел действий брата, так как был сильно занят придумыванием очередного оправдания, что оставило его без лица после выдвинутого предложения:

«Ты можешь устать. Давай я тебе помогу».

К этому моменту Всеволод был полностью объят аурой, словно он сидел в серебряном пузыре, испещрённом несколькими полостями, заполненными разноцветными жидкостями и порошками. С помощью телекинеза он поднял из общей массы небольшой кусочек мяса, обернутый в бумагу, и поднёс к своим закрытым глазам. Так и не распахнув век, Всеволод продержал его несколько мгновений, после чего развернул обёртку.

Ночи были холодными, потому мясо не должно было успеть испортиться, однако его цвет говорил об обратном. Яд оказался достаточно сильным, чтобы кусочек к этому моменту позеленел и начал разлагаться. Если бы Всеволод поднял его с помощью рук, а не телекинеза, то даже такого незначительного усилия было бы достаточно, чтобы из мяса потекла гнилостная слизь.

Оставаясь спокойным, Всеволод сконцентрировал все силы на извлечении яда, и вскоре из мяса начали появляться тоненькие струйки зелёной жидкости, собирающиеся в единый шарик. К тому моменту, как он закончил, кусок полностью иссох, и стало невозможно определить, чем он был раньше. Всеволод и рад бы за раз отделить только действующее вещество, однако за ночь, несмотря на холод, яд успел распространиться по всем волокнам, окончательно испортив мясо и сделав такую задачу совершенно нетривиальной. Завернув сухарик обратно в бумагу, он отложил его обособленно от прочих очищенных продуктов, тем самым организовав кучку для полностью испорченных.

Не став мешать, Касьян отправился к своей кровати, вытащив из-под неё некогда бежевую тряпичную сумку-мешок. Теперь же она вся была запачкана кровью, грязью и следами от травы, в некоторых местах имея парочку больших заплаток. Такой аксессуар выглядел так, словно его нашли на помойке, но подобные мелочи вовсе не заботили