Монстр внутри - Оливия Нортвуд

– Миссула, Монтана.

– Я так и думала, – самодовольно усмехнулась она. – Есть в тебе что-то, что меня пугает, что-то дикое, звериное. И это же заводит. – Она положила ладонь на внутреннюю сторону его бедра и погладила.

– Ты поэтому ходишь вся побитая? Западаешь на дикарей? – Он рассмеялся. – Откуда синяки? – спросил он.

Фрэнки внезапно начала плакать, а потом рассказала ему обо всём. Она начала издалека. Рассказала, как оказалась в приюте, после того как отчим убил её мать и пытался убить её. О том, как жила на ферме в приёмной семье, о том, как влюбилась в воспитанника и сбежала с ним. Фрэнки призналась, что после побега их жизнь превратилась в череду трипов и бесконечных вечеринок. Они колесили по стране на старом «Бьюике» светло-зелёного цвета с ржавым дном, веселились до тех пор, пока у него не случилась передозировка.

После его смерти она вернулась в Вашингтон. Пожила какое-то время на ферме Мак-Кидд, а несколько лет назад переехала в Сиэтл, где познакомилась с мужчиной и по глупости залетела. Тот парень оказался мудаком, они постоянно ссорились. Фрэнки часто уезжала к приёмным родителям, но каждый раз возвращалась. Когда родился ребёнок, он стал чуть спокойней, но его хватило на пару лет, а потом сорвало крышу. С тех пор она постоянно ходила в синяках.

Фрэнки всё говорила, а бармен только и делал, что обновлял её бокал.

– Малышу Заку тоже достаётся от папочки. А это… – она приподняла рукав трикотажной кофты и показала повязку на предплечье, – вчерашнее. Он взялся воспитывать Зака, я кинулась на него с ножом. Но в итоге порезалась сама. Вся ванная была в крови.

Мужчина сжал пивной бокал так, что тот едва не треснул. Ярость сковала тело: он и сам когда-то давно жил в похожих условиях. Мать лишила его основной потребности – чувства безопасности. Она приводила в дом мужчин, ублюдков, вроде того, с кем связалась Фрэнки.

Сначала всё было неплохо. Он всё ещё с теплой улыбкой вспоминал маминого приятеля, купившего ему «Хэппи Мил». С тех пор каждый следующий мужчина был хуже предыдущего. Все они пытались его воспитывать, некоторые из них колотили его, казалось, просто ради забавы, пока мать была без сознания. Он уже тогда, будучи маленьким мальчиком, считал, что женщина, подвергающая своего ребёнка опасности, не заслуживает жизни. Его мать была поверхностной, бессердечной шлюхой и даже не попыталась вернуть их с сестрой из приюта.

Потом был Чед, от него мать родила второго ребёнка, его маленькую сестру. Чед оказался хуже всех остальных. Однажды он просто исчез: вышел из дома и не вернулся. Мать выяснила, что он погиб в перестрелке на улице.

Того, что Фрэнки защищала ребёнка от его отца, было мало. Она могла сделать гораздо больше. Могла уйти, взять ребёнка и вернуться на ферму к Мак-Кидд. Миссис Мак-Кидд умела заботиться о детях. Она готовила замечательный пастуший пирог и любила всех тех беспризорников, за которыми больше некому было присматривать.

Фрэнки знала, что её ребёнок в опасности в одном доме с отцом, и вместо того, чтобы быть рядом с ним, она напивалась в баре.

Он на секунду прикрыл глаза и покачал головой.

– Я всё думаю: может, мне свалить куда-нибудь? – тоскливо сказала она и уронила голову на ладони.

– Что ты имеешь в виду?

– Я хочу путешествовать. Семья, дети… Кажется, я поторопилась. – Она залпом допила коктейль и взглянула на него. – И теперь всё думаю, может, стоит двигаться дальше?

– У тебя сын.

– Понимаешь, Шорвуд – чёртова дыра. Боюсь, что меня затянет и я превращусь в типичную домохозяйку.

– Что плохого в домохозяйках? – Мужчина пожал плечами и усмехнулся.

– Ненавижу их всеми фибрами души, – сообщила Фрэнки. – Я слишком хорошенькая, чтобы готовить завтраки и стирать белье.

«Была хорошенькой», – хотел поправить он, но промолчал.

– А какие у тебя планы на эту ночь?

– Собираюсь снять номер, – угрюмо сказал он и сделал глоток пива.

– С двумя кроватями или с одной? – Она улыбнулась и снова широко расставила ноги на барном стуле и чуть задрала юбку.

Он видел, какого цвета на ней бельё. Почему-то он ожидал увидеть те же самые белые хлопковые трусы, какими она сверкала на ферме Мак-Кидд, но видел только полупрозрачное чёрное кружево.

* * *

К тому времени, когда Фрэнки прямо заявила ему, что едет в мотель с ним, она уже едва стояла на ногах. Бармен дремал, опершись на барную стойку, опустив голову на руки, посетители разбрелись.

Он обнял Фрэнки за талию и повёл к машине, оставленной в дальнем углу парковки, куда не доставал свет фонарей.

Мужчина заранее знал, что сделает, и осмотрительно прятал лицо от камеры видеонаблюдения. Стоило ему усадить Фрэнки в машину, она тут же откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Судя по виду, её мутило. Ещё бы. Когда она подсела к нему, то уже была пьяна, а потом выпила по меньшей мере пять коктейлей и несколько пинт пива.

В машине он всерьёз раздумывал над тем, чтобы действительно отвезти её в отель, дать проспаться, а утром подбросить до дома и забыть о ней.

Сердце оглушительно стучало в ушах, он чувствовал собственный пульс на языке. Воображение подкидывало картинки, увидев которые, он уже не мог сопротивляться. Она почти убила себя, ему оставалось всего ничего.

Было темно, он плохо знал дорогу, но следовал указаниям навигатора.

Мужчина остановил машину возле парка Салмон Крик, заглушил двигатель и вышел на улицу, захлопнув за собой дверь. Ночь была тихой, небо между верхушками деревьев уже светлело. Вокруг не было ни души.

Когда он подошёл к пассажирскому сиденью, низ живота налился свинцом, его захлестнуло приятное чувство предвкушения.

Фрэнки проснулась, когда он вытащил её из машины и уложил на траву.

– А знаешь, Фрэнки, – он перевернул её на живот и поставил на четвереньки, – я тебя помню. – Он снял с неё юбку и сорвал трусы.

Она пьяно рассмеялась.

Он опустился на колени позади неё, спустил брюки и навалился на неё. От Фрэнки пахло табаком и каким-то очень сладким и навязчивым парфюмом.

Она не сопротивлялась, не пыталась отбиться или отползти, когда он сжал руками её шею. Она что-то говорила, но ему было плевать на её слова. Он хотел видеть её глаза. Чтобы стереть из памяти то, что увидел в амбаре много лет назад.

Мужчина резко развернул Фрэнки лицом к себе и достал складной нож «Смит и Вессон». Она не сразу сообразила, что он собирается