Женщина, которой я хотела стать - Диана фон Фюрстенберг

великолепную статью на семь полос об успехе моего бренда. Барри очень мной гордился. В тот понедельник он нанял фотографа, чтобы он сделал фотографии журнала на витрине новостных киосков во всех районах Нью-Йорка, и приготовил для меня альбом. Я подколола его на тему того, что он забыл включить туда фотографии иностранных киосков – журнал со мной на обложке продавался на каждом континенте. Вот так мы, два молодых босса – одной 29, другому 34, – жили на полную катушку и чувствовали себя на вершине мира.

По пути в Cloudwalk мы часто заезжали в кинотеатры, где шли предпоказы его картин, чтобы посмотреть на реакцию публики. На первом из тех, что мы посетили, показывали фильм «Вон Тон Тон: собака, которая спасла Голливуд» – ему не удалось стать лидером проката. К счастью, после этого у Барри вышло много блокбастеров – «Марафонец», «Лихорадка субботнего вечера», «Бриолин» и «Городской ковбой». А еще я помню, какие переживания у него вызывали созвоны с вице-президентами по продажам каждое воскресное утро. Они отчитывались по кассовым сборам, и пепельница на прикроватном столике Барри быстро наполнялась окурками.

Летом 77-го мы решили отправиться с детьми в автопутешествие через всю страну. Прилетев в Денвер, мы арендовали дом на колесах, Барри сел за руль. Не успели мы отъехать от аэропорта, как у нас спустило колесо и пришлось остановиться на обочине трассы, чтобы менять его. В этом передвижном доме мы провели около четырех дней и прозвали его «Фантазия-1». Мы проехали от горы Пайкс-пик до города Дуранго в штате Колорадо, заехав в Долину Монументов по дороге к водохранилищу Пауэлл в штате Юта. Там мы взяли в аренду плавучий дом и назвали его «Фантазия-2». Я готовила еду, Барри с Александром были штурманами, а Татьяна была ответственной за наши спальные места, но после двух ночей, проведенных в доме на колесах, мы решили, что на ночь будем останавливаться в мотелях.

У плавучего дома были свои сложности. Барри боялся, что судно сорвется с якоря, отдрейфует к плотине и свалится в водопад, поэтому по ночам он не смыкал глаз. Услышав слово «плотина», я тоже начала психовать, потому что думала, что это как-то связано с атомной энергией. Пока я доставала Барри своими переживаниями насчет ядерной энергии, Татьяна с Александром нашли себе развлечение ловить мух, которые сотнями роились в плавучем доме. Тем не менее водохранилище Пауэлл – очень красивое место, и нам удалось отлично провести там время.

Последним отрезком пути должен был стать сплав по реке Колорадо, но Барри сказал, что с него хватит – он был выжат как лимон после управления сначала домом на колесах, а потом плавучим домом, – так что он уехал и решил отсидеться в отеле в Лас-Вегасе. Мы же с Александром и Татьяной все-таки спустились по реке в компании двух лодочников-братьев, останавливаясь по пути в палатках на берегу. Мы чудесно провели время: днем на реке, ночью – в спальных мешках под открытым небом. Думаю, нашим сопровождающим путешествие тоже понравилось, учитывая количество алкоголя, которое они взяли с собой. По окончании нашего рафтинг-тура Барри прилетел за нами на вертолете к Гранд-Каньону, и мы вместе полетели домой – уставшие, грязные и счастливые.

В конце 1977 года, к своему тридцатилетию, я купила себе большую красивую квартиру на двенадцатом этаже дома по адресу 5-я авеню, 1060. Раньше она принадлежала Родману Рокфеллеру. Оттуда открывался потрясающий вид на пруд в Центральном парке, и каждый вечер мы могли любоваться фантастически красивыми закатами. Моя близкая подруга Франсуаза, первая жена Оскара де ла Рента, помогла мне обставить квартиру – интерьер получился роскошным и немного богемным. Огромные мягкие диваны с бархатной обивкой, стены, обитые пурпурным шелком, в главной спальне были обои с розами, а на полу лежал леопардовый ковер. Барри переехал к нам, и я сделала ему личную ванную и гардеробную комнату рядом с нашей спальней. Половину времени он проводил в ЛА, но, когда приезжал в Нью-Йорк, мы прекрасно проводили время все вместе. Мы устраивали шумные вечеринки с кучей гостей в честь выхода его фильмов. Дети полюбили Барри, как и он их, но, как и любой разумный человек, он ругал их, когда они плохо себя вели. Эгон ценил участие Барри в жизни детей и шутил на тему того, что у них «два отца».

Мы с Барри часто ходили по барам и ресторанам, когда он бывал в Нью-Йорке, а когда его не было, я ходила одна. Иногда я флиртовала с другими мужчинами и молодыми парнями. Такие уж были времена в Нью-Йорке – мы были очень свободных взглядов. Барри не задавал лишних вопросов, да и я тоже, если уж на то пошло. Наши отношения были выше этого. Нам нравилось проводить время вместе, и нам нравилось быть поодиночке.

У меня случился мимолетный роман с Ричардом Гиром, который тогда только что закончил сниматься в фильме «Американский жиголо». Было сложно устоять. Его агенту Эду Лимато это не понравилось, и он сказал ему, что встречи со мной могут навредить его карьере, так как компанией-дистрибьютером картины была студия Paramount. Барри мне не сказал ни слова, но я знаю, что его это расстроило. Он всегда оставался невозмутимым – никто и ничто не могло его задеть. Он знал, что это ненадолго.

В Нью-Йорке открылся клуб Studio 54, и ни одна вечеринка не заканчивалась без его посещения. Периодически поздно вечером, пока Барри был в ЛА, я надевала ковбойские сапоги, садилась в машину, парковалась в гараже и шла в «54» встретиться с друзьями, выпить и потанцевать. Я обожала приезжать туда в одиночестве и идти по длинному проходу внутрь под музыку в стиле диско. Я чувствовала себя словно ковбой, заходящий в салун на Диком Западе. Сам факт того, что я могла пойти в «54» одна, приводил меня в абсолютный восторг – снова это ощущение, будто я живу жизнью мужчины в теле женщины! Это было весело. Мы все вели себя очень раскованно – тогда мы еще не знали о существовании СПИДа. Но я никогда не оставалась там допоздна. Дома меня ждали мама и дети, и мне надо было рано вставать, чтобы идти на работу.

Мне часто приходилось мотаться на фабрики в Италию, и иногда по пути я заезжала в Париж – шла за покупками и вела себя как подобает богатому туристу из Америки. Помню, как мы встретились на чашку чая в лобби отеля Plaza Athénée с моим другом Андре Леоном Тэлли, который тогда был парижским корреспондентом журнала Women’s Wear Daily. Он высокий и колоритный, и я заставляла его притворяться, будто он африканский король.