Обалденика. Книга-состояние. Фаза вторая - Григорий Курлов

Именно из этих объектов-обозначений и состоит то самое «Описание мира», о котором шла речь на предыдущих занятиях. Значение «Описания мира» и Хозяйских сигналов двойственно и неоднозначно.

С одной стороны, работает весьма полезный механизм, позволяющий нам функционировать и ориентироваться в сложном и многомерном пространстве путем подмены его непознаваемости привычной для нас трехмерной моделью, с которой мы уже можем взаимодействовать.

С другой стороны, это своего рода «капкан», ограничивающий восприятие настоящего и живого Мира, омертвляющий его и делающий недоступным.

Рассмотрим оба аспекта. На первом этапе трехмерной проявленности некая Хозяйская сущность, получив воплощение в родившемся ребенке и утратив осознанную связь со своими многомерными, трансцендентными каналами восприятия, оказывается совершенно беспомощной в человеческом мире, мире гораздо большей плотности и неизмеримо меньших для нее возможностей.

Ей, этой сущности, проявленной в качестве человека, необходимы теперь новые ориентиры в этом пространстве, некий, трехмерный уже, способ его восприятия.

Именно создание Хозяйских объектов-обозначений, а в совокупности – «Описания мира», позволяет ей ориентироваться в таком «описанном» мире, говорить о нем, накапливать новый опыт и новые знания. Это очень важно, учитывая то, каким образом происходит обучение и передача жизненно важной информации в человеческой среде.

Созданные Хозяином объекты-обозначения сформировали новый механизм восприятия мира. Для того чтобы ориентироваться в нем, каждый объект получил своеобразное определение – как мысль, а затем и название – как слово, то есть элемент речи. Человеческое существо, обретая возможность мыслить и говорить, делает колоссальный скачок в своей эволюции. Его стремительно развивающееся сознание постепенно перерастает в самоосознание. Самоосознание – это и есть то качество, которое отделяет человека от животного. Мыслить – по-своему – могут все живые существа. Но возможность «увидеть» себя со стороны и задаться вопросом «Кто я?» и «Зачем?» появляется только у человека. Вот здесь мы и сделаем остановку.

Не один миллион лет понадобился человеку для того, чтобы у него появилась потребность в самоосознании. У ребенка, как бы повторяющего в процессе взросления всю эволюцию человеческого сознания, это соответствует примерно двенадцати-четырнадцатилетнему возрасту. Это так называемый «подростковый» период – и первый этап его становления как личности. Это начало его самоопределения, начало истинного исследования Мира, первая, робкая пока, попытка выйти за пределы навязанного «Описания мира». Детский вопрос «Почему?» сменяется на «Почему именно так?» и начинает доминировать в познании Мира.

Все. На этом этапе положительная роль «Описания мира» и указателей в виде Хозяйских сигналов-обозначений заканчивается. И они все больше проявляют себя как ловушки и «фильтры», препятствующие объективному восприятию реального Мира, в познании которого любое человеческое существо имеет ностальгическую потребность.

Мы окружены невыразимо чудесным и неповторимым миром, полноценно воспринимать который, увы, практически не в состоянии. Вместо этого мира мы видим лишь реализацию своих знаний о том, каким он должен быть.

Мы не видим реальных живых деревьев, облаков, морских волн, а наблюдаем лишь свои представления о том, какими они могут быть, какими они бывают… По-другому быть и не может – мы в состоянии увидеть только то, что уже вложено в нас, мы постоянно наблюдаем лишь проекцию своих знаний о чем-то. Почему так? Сейчас вам по силам уже самим ответить на этот вопрос. Ведь если мы «Со-Творцы» и строим мир «из себя», то откуда в нем может появиться то, что в нас не присутствует? А что именно в нас присутствует, чем мы «заполнены» по самую «завязку», вы тоже хорошо знаете: социальными стереотипами, штампами восприятия, моделями и понятиями, переданными нам некогда в процессе социумного научения.

«Я уверен в одном: то, что нам разрешено видеть, осязать и осмысливать, – это лишь капелька в море жизни. Если бы мир был настолько же примитивен, насколько он нам показан, то этот мир не смог бы существовать» (Николай Варсегов).

Подобные ощущения, посещавшие, пожалуй, всех, находят иногда и такое шутливо-афористичное выражение: «Не судите о Боге по нашей планете. Это не самая большая его удача».

И все же согласитесь – Мир прекрасен! Даже сквозь призму навязанных знаний, даже «отфильтрованный» скудностью нашего речевого и ментального аппарата…

Насколько же более прекрасным он может оказаться, если мы расширим границы нашего восприятия, если снимем заданность и условность его видения…

Наверное, каждый хоть раз в жизни сталкивался с тем, что в тот момент, когда он восхищался закатом, картиной, мелодией, кто-то, – находящийся рядом и воспринимающий, казалось бы, все то же самое, – оставался совершенно равнодушным к вашим восторгам.

Не вините его. Просто у него иные оценочные критерии, иная модель Мира, иное его «описание». Оно достаточно близко вашему, но ровно настолько, чтобы вы могли общаться и даже делиться мнениями. Но не слишком обольщайтесь – вы все же в разных пространствах. Его личная Вселенная лишь частично пересекается с вашей некоторыми общими для вас понятиями и едиными стандартами обучения.

Психологи скажут: «Всего лишь различные психологические пространства». Мы же пойдем дальше – да, это так, но внутреннее пространство – это и есть тот «шаблон», та «матрица», проходя сквозь которую, энергия созидания выстраивает соответствующий ей Мир, нашу «личную Вселенную».

Все наши попытки найти общий язык в обсуждении важных, возможно даже глобальных, тем, касающихся, скажем, проблем экологии, разоружения, борьбы с бедностью, болезнями, наркоманией, очень часто, да что там – неизбежно натыкаются на барьер непонимания со стороны прочих участников обсуждения. И по-другому быть не может. Дело в том, что порою, говоря об одном и том же, мы называем это противоположными по смыслу словами, или напротив – очень часто, оперируя одинаковыми терминами, мы говорим о совершенно разных вещах. И это не случайности, не частности – это общий для всех, но неосознаваемый механизм, заставляющий нас постоянно взаимодействовать не с объективной реальностью, а лишь с нашими представлениями о ней. С ее описанием.

Эта же заданность видения мешает нам гармонично выстроить свое близко-личностное, интимное пространство, мешает рассмотреть тех, кто находится с нами рядом в этом мире. Ведь мы приучены видеть не самого человека, а лишь свое представление о нем, его же истинная суть, как всегда, остается за пределами нашего «зашоренного» ложным человеческим опытом знания.

«Ложный опыт» – это даже не наш личный опыт. Это знание, приобретенное через «научение». Такие величайшие знатоки человеческих душ, как Бальзак, Диккенс, Достоевский, Толстой, надели на нас «эталон» знания о том, «каковы» мы, и теперь вокруг нас все именно таковы – «каковы». А ведь мы перечислили гениев, но кто их читал? Кто пользуется их критериями оценки Человека? Для большинства из нас такие «критерии» формируются при просмотре боевиков и «мыльных» сериалов.

Мы омертвляем человека, находящегося рядом с нами, своим «знанием» о том, каким он должен быть, либо своей памятью о том, каким он был когда-то. И потом смертельно обижаемся на него, если замечаем, что он этому знанию соответствовать не хочет.

Это может стать трагедией… или анекдотом:

– Была бы ты чужая, – говорит муж, глядя на переодевающуюся жену, – цены бы тебе не было.

Мы смеемся над собой: «Мечта идиота выглядит, как жена соседа», – но преодолеть эти стереотипы не в силах и остаемся в рамках все тех же кукольных игр.

Нас окружает живой Мир, но, навесив на него ярлыки ментальных обозначений и словесных определений, мы его мгновенно «обездвиживаем» и лишаем права на жизнь, на божественную непредсказуемость и Хозяйскую естественность. Стоит нам открыть что-либо новое, прекрасное своей непохожестью ни на что, как мы его тут же объясняем, классифицируем и делаем неинтересным себе же самим.

Вместо того чтобы радоваться появлению в нашем пространстве чего-то неординарного: явления природы, непривычной способности, нетривиального поведения ребенка, – мы, напротив, страшно этого пугаемся и изо всех сил спешим нивелировать все новое до общего уровня либо навесить любой ярлык, якобы поясняющий, дескать это – «торсионная сингулярность…» и все, и мы спокойны – торсионная ведь, а вы что, что-то плохое успели подумать?..