Зона турбулентности - Евгения Ветрова

на логотип отеля на ее спине, потом повертела головой, чтобы убедиться, что все сотрудники ресторана одеты одинаково: в фирменные зеленые футболки и фартуки с грудкой и петлей через шею.

– Простите, – она задержала девушку, – у вас тут официант работает, забыла его имя…

– Официант? – девушка посмотрела на нее, как на инопланетянина. – У нас в смене нет мужчин официантов. Только женщины.

– Может, он не официант, я не знаю, он входил в ресторан не так давно, наверное, относил заказ в один из номеров.

– Не может быть, – твердо сказала девушка.

Жанна почесала лоб.

– Он был в белой рубашке и с подносом в руке.

– Тогда точно не наш. У нас все ходят в форме, – девушка выставила вперед плечо с логотипом отеля на рукаве.

– А вот вечером у нас банкет заказан, кто его будет обслуживать?

– Мы, и еще с другой смены выйдут.

– Там тоже нет мужчин?

– Есть один, Вадик. А что? Его сегодня в отеле не было. Он к пяти приедет.

– На банкете вы в этой же форме будете?

– Нет, для торжественных случаев у нас другая форма. Такая же, только белая. И фартуки тоже.

– Не рубашки?

Девушка помотала головой. Возможно, ее и удивил этот расспрос, но, скорей всего, нет. Она умчалась в сторону кухни, оставив Жанну с ворохом вопросов. Получается, сегодня утром она видела того, кто присылал ей рисунки с самолетом, и, если бы не Наташа, она увидела бы его лицо. Но как он сумел так подгадать, чтобы в эти несколько минут проскользнуть в туалет и забрать колье? Она прикрыла глаза, пытаясь восстановить картину. Вот она оборачивается назад, смотрит в сторону входа в ресторан, там, где в небольшом предбаннике находится дверь в туалет, и видит мужчину возле стеклянных дверей ресторана. В его согнутой руке пустой поднос, которым он прикрывает лицо. Миг – и он скрывается внутри. Больше ей ничего не удалось вспомнить. Вообще чудо, что она смогла его заметить – все произошло слишком быстро.

Аппетит пропал так же внезапно, как и появился, Жанна быстро разделалась с едой и кофе и вышла к туалетам. Постояла, еще раз прикидывая путь человека с подносом. Из-за этого подноса она, кстати, и решила, что это был официант. Она посмотрела на лифт. Если бы он вышел оттуда, то прошел бы мимо нее совсем близко. Но ведь нет.

Так, еще раз. Она сидела на террасе с мадам Николь, потом прошла через основной зал ресторана в туалет. Там она убедилась, что все кабинки пусты, затем сфотографировала колье, отправила фото психу и тут же получила от него указание оставить колье в мусорной корзине. Он не спросил, где она сейчас – он точно знал, где именно. И сам находился неподалеку. Следил. Ее снова обуял гнев, но она постаралась успокоиться. Откуда он мог наблюдать за ней? Холл не такой уж большой, там диваны, пара кресел – все как на ладони. Не прятался же он за спинкой дивана или за кадкой с пальмой?

За стеклянными дверями ресторана хорошо просматривались столы, и псих вполне мог сидеть за одним из них и видеть, куда она пошла. И даже если бы она его увидела, то не придала бы этому значения. Сидит себе человек, обедает. А если бы это был тот, кого она хорошо знает, заметила бы? Хотя псих вполне мог сидеть вот за тем столом рядом с колонной, там его почти и не видно. Сзади кашлянули: один из людей Малинина.

– Анатолий Борисович просил вас найти.

Сердце екнуло. Смогли они восстановить переписку? Узнали про колье? Не зная, к чему готовиться, она пошла за ним.

Малинин ждал ее все в том же конференц-зале. Ее телефон на столе, подключенный к ноутбуку, за которым быстро клацал по кнопкам серьезного вида парень. Жанна вопросительно посмотрела на Малинина.

– Пока ничего не вышло, – признался он, – но Паша работает. Посмотрим, короче. Зато удалось выяснить одну интересную деталь. – Пауза была почти театральной. – На вашем телефоне стоит программа-шпион.

– Что? – она буквально упала на стул. Слова Малинина выбили из нее дух. – Какая еще программа?

– Знаете, такие, с помощью которых можно отслеживать местоположение человека, читать переписку, смотреть фото, видеть, на какие сайты заходит.

– Бред! Откуда она там взялась?

– Обычно устанавливают родители детям или мужья женам, или наоборот.

– Я не ставила ничего такого, – пробормотала она.

– Скорей всего, нет. Но кто-то установил. Программка простенькая, хороша только тем, что ставится быстро, за несколько минут. Подумайте, у кого был доступ к вашему телефону?

У кого? У Камаева. Больше, пожалуй, ни у кого. Дома у нее редко кто бывает. Телефон всегда при ней. А в рейсе он или в сумке, или… В любом случае, кто бы мог это сделать? Не Наталья же, право слово. И не Камаев.

– Понятия не имею, – вздохнула она. – И на чей же телефон идут данные?

– На тот самый, с которого, как вы утверждаете, вам присылали сообщения и фото Камаева. Кому принадлежит номер, тоже не удалось выяснить. Куплен на черном рынке, скорей всего.

– А удалить ее можно?

– Можно, но тогда ваш таинственный посланник поймет, что его хитрость раскрыта.

– Ну да. – Жанна посмотрела на телефон как на ядовитую рептилию. – И что мне теперь делать?

– Пока ничего. Просто делайте вид, что ничего не знаете. Возможно, он еще что-то напишет. У нас пока есть заботы важнее.

– А как же самолет?

– Меры приняты. Будем контролировать ситуацию. И не шатайтесь по территории. Ваш телефон сейчас дислоцируется вот здесь, – Малинин уткнул палец в поверхность стола. – Представляете, если тот, кого мы ищем, увидит вас где-то в другом месте? Так что сидите пока тут.

Резон в его замечаниях имелся, Жанна угрюмо кивнула и расположилась в одном из кресел, испытывая сложные чувства. Ей очень хотелось найти этого психа, но очень не хотелось в тюрьму за кражу колье. Но если найдут психа, может, найдется и колье, тогда ей много не дадут ведь? Интересно, Камаев будет отправлять ей передачки на зону? Апельсины там или котлеты?

* * *

Уборин понуро выслушивал от Копытова полные справедливого недовольства слова.

– Вот как у тебя получается? Два явных висяка с одного вызова? Убийство и кража в особо крупных размерах?

На лице Уборина появилось покаянное выражение. Дело казалось странным на первый взгляд, да и на второй тоже. Сейф не был взломан. Потерпевшая заявила, что он вообще был закрыт. Колье тем не менее пропало. Можно было поставить под сомнение его наличие, если бы не документ на английском, а также переведенная на русский копия. Вот какого лешего она приперлась в Россию с такими ценностями? А им теперь расхлебывать. Да еще эта иностранная гражданка выпила из них всю кровь, требуя справку, что колье украдено.

– Оно же записано у меня в таможенной декларации, – сетовала она, закатывая глаза. – Как я выеду из страны?

– Вам придется подождать, – терпеливо объяснял ей Копытов. – Уголовное дело возбудим, проведем следственные мероприятия. Копию постановления я вам сделаю. Покажете ее на таможне.

Но старуха все что-то уточняла и причитала и довела их до изнеможения.

– А камеры тут есть? – уточнил Копытов в робкой надежде, что все может решиться весьма просто.

Камер не было, во всяком случае, на этом этаже, где располагались люксы для особо важных гостей. Ну вот не хотели люди афишировать, где и с кем они проводят уик-энды. Что ж, придется по старинке: опросы, улики и прочие радости. Улик, однако, было не густо, вернее, почти не было. Отпечатков на сейфе нашлось немного, да и те, скорей всего, принадлежали потерпевшей или ее гостям. Тут надо будет дождаться результатов экспертизы.

Наконец они закончили с формальностями. Копытов глянул на экран телефона и тихо чертыхнулся.

– Что ж за день! Ненавижу дежурства. Так, Юра, у меня вызов. Продолжайте опросы, персонал особенно. Найдите хоть кого-нибудь, кто видел эту женщину в спортивном костюме близко и может приметы вспомнить. И к жене присмотрись. Очень уж она по мужу убивается, – Копытов указательным и средним пальцами обеих рук показал кавычки.

Юра коротко хмыкнул, да уж, как показывает практика, почти всегда в преступлении замешаны родственники.

– Молодой человек, – подала голос иностранная туристка, обегая