Мальчик как мальчик - Александр Альбертович Егоров

шторами, узкий столик и книжная полка, и темный монитор компьютера. Медленно обойдя все это по кругу, камера вернулась на исходную позицию.

На экранчике теперь светилось еще одно слово:

Тут:-)

Пальцы судорожно сжались, закрывая экран, и в это мгновение в комнате на миг стало светлее, будто кто-то отдернул штору и тут же задернул снова, успев впустить лунный свет.

Усевшись на постели, девочка потянулась к выключателю.

– Не надо, – сказал кто-то, тихонько смеясь.

– Почему?

– У тебя прыщ на носу. Слева. Видно будет.

Девочка смущенно потрогала нос.

– Ч-черт, – сказала она. – Когда уже он пройдет.

– Используй средство для удаления прыщей. Ты же знаешь: «Фаст Гель для тинейджеров». Я принес тебе одну упаковку.

– Спасибо, Эд, – протянула девочка, ничуть не удивившись.

«Ах, так ты Эдвард, – подумал я. – В самом деле. Кто же еще».

Хоть никто и не включал свет, в комнате все равно стало светлее. Луна освещала тебя, сидящего на краю постели, твой темный костюм, коротко подстриженные волосы и тонкую улыбку.

Девочка улыбнулась тоже. Улыбнулась – и как-будто-бы-смущенно подтянула простынку к подбородку. Она казалась совсем юной, лет четырнадцати. Гримеры наделили ее какой-то особенно трогательной красотой: немного мешал только пирсинг на губах и стразик, инкрустированный в нос, чуть повыше прыща.

– Мне было так плохо, – призналась девчонка. – Когда ты приходишь, всегда становится лучше.

Ее друг молчал.

– Ну, что же ты, – сказала она тихонько. И чуть приспустила простынку, открыв шею. Выглядело это слишком символично, даже для бестолковых детей.

Ты обнял ее и длительно поцеловал. Отстранился – так, чтобы зритель мог заметить аккуратные следы от укуса.

– Еще капельку, – попросила девчонка.

– Нет. Ты не сможешь вернуться.

– А если я не хочу возвращаться?

– Глупости. У тебя контрольная по алгебре.

– Ну давай еще-е, Эдвард, – заныла девчонка. – Один разик. Утром я заклею пластырем, никто не заметит.

– Нельзя, – сказал ты серьезно. – Мы же в подростковом сериале. Продюсеры могут подумать, что у нас эротика.

– А если я хочу, чтоб у нас была эротика?

Я даже не успел рассмеяться. Сценаристы бездарно замяли диалог на самом интересном месте. Взамен они заставили тебя встать, подойти к балконной двери, взяться за ручку и спросить:

– Летим со мной?

Девчонка только и ждала приглашения. Выскользнула из постели (камера в это время стыдливо уперлась в потолок: и правда, целевая аудитория «14 плюс», догадался я). Вмиг оказалась красиво причесанной и в джинсах. Тихо засмеялась и последовала за героем-соблазнителем прочь из райского сада детства.

Здесь пойдут открывающие титры и основная музыкальная тема, решил я.

Полет над ночной Москвой был похож на все полеты над ночной Москвой из всех фильмов сразу. Только обошелся дешевле: снимали с обыкновенного китайского квадрокоптера. Ночь разлилась огнями над городом, над стальным изгибом реки, над небоскребами в Крылатском. Вид Останкинской башни, наугад воткнутой в небо, слегка напрягал; звезды могли быть дырками от предыдущих уколов. Стало полегче, когда земля приблизилась, и я различил вдалеке знакомых с детства мосфильмовских монстров – рабочего и колхозницу. Вот уж кем детей пугать, подумал я.

Тем временем план поменялся.

Теперь зритель мог наблюдать Москву глазами двух юных вампиров-пешеходов. Эта Москва сильно отличалась от той, что видят остальные люди. Прежде всего, она была неподвижной. Точнее – все объекты в этой вампирской Москве двигались произвольно, по желанию героев, когда на них падал взгляд. Зависший на проспекте черный «бмв» мог вдруг двинуться с места, а то и вовсе исчезнуть, оставляя после себя неясное световое явление. Вот пустой троллейбус, сверкая окнами и рассыпая искры, проносился по третьей полосе, мимо разноцветных светофоров и оцепеневших сотрудников ДПС, расставлявших зачем-то свои оранжевые конусы вдоль обочины, да так и недорасставивших. С людьми в этой зависшей Москве вообще творилось неладное. Некоторые из них шли, но не дошли и застряли в полупозиции – занесши ногу над ступенькой подземного перехода или вскинув руку с банкой пива; другие медленно и как-то дискретно перемещались в пространстве, ни разу, впрочем, не попадая в крупный план. При этом вдруг, откуда ни возьмись, в кадр въехало сразу несколько ребят-скейтеров на своих гремучих досках – один даже помахал Эдварду, то есть тебе, как старому приятелю. Похоже, ночной город был отдан во власть неформальных движений. Это свежо, думал я. Это знакомо.

Да и местность казалась знакомой. Это были окрестности вдэхи, или ВДНХ, и можно было даже слышать, как у закрытого метро какие-то говнари поют песни под электрогитару. Асфальт блестел, и луна множилась в лужах.

Наши герои шагали по этим лужам мимо гостиницы «Космос», слушая стук скейтерских досок, и луна под их ногами послушно разбивалась на куски, а потом склеивалась снова.

Вот девчонка засмеялась и схватила тебя за руку:

– Красиво! Сегодня все так красиво! Я тебя обожаю.

Ты снисходительно улыбнулся.

– Это только начало. Скоро ты начнешь чувствовать мир по-иному. Как я. Как все мы. Научишься читать мысли… это совсем не сложно.

Оглядевшись, ты показал пальцем на недвижную парочку под фонарем:

– Хочешь знать, о чем они думают?

– По-моему, и так все понятно, – твоя подруга даже слегка обиделась. – О любви.

– Да как бы и не только.

Ты остановился и пригляделся, даже воздух носом втянул:

– Ну… Он думает, где купить презики. А она думает, сказать ему или нет, что у нее сегодня… – здесь ты зашептал что-то на ухо, и девчонка хихикнула.

– А на самом деле? – переспросила она, посмеиваясь.

– А на самом деле всё у нее кончилось еще вчера. Она его тупо разводит.

– То есть, ты это чувствуешь… – девушка покраснела, если только вампиры могут краснеть. – И когда у меня, тоже?

Я покривился. Ну что за похабщина, подумал я. А ты (на экране) не смутился ни на секунду и отвечал:

– Да ладно, Тань. Расслабься. Продюсеры все равно вырежут эту фразу. Им просто нужно место для продакт-плейсмента. Тампоны «Фаст-Плюс» или что-то вроде.

– «Фаст-Плюс», – старательно повторила Таня. – Надо запомнить.

– Ага. Такое не забывается.

Сказав так, ты тихонечко заржал (совсем не по-вампирски). А потом приблизил лицо к самой камере и произнес свистящим рекламным шепотом:

– Тампоны «Фаст-Плюс». Даже лучше, чем секс!

Да, оставалось признать: это был удачный проект. Только так и нужно было закрывать надоевшую сумеречную тему – полушутливо, полуцинично, с легким налетом дебилизма. Как я ни был зол на продюсеров, но их дерьмо мне почти нравилось.

Они уловили тренд. В наши времена постдекаданса вампиру уже мало являться девушке среди ночи, обещая тайную свободу. Подумаешь, свобода! Сбежать из дома через балконную дверь сумеет любая загулявшая