Красные Орлы - Лариса Шубникова

Глава 8

– А ежели рухнет? – Сельские мужики толпились у нового моста. – Прощай машина, да?

– Да с твоей машиной проститься надо было еще лет десять тому назад, Митяй! Ты и езжай, избавься от рухляди своей!

Подошел Волохов и примолкли все:

– Так, народ, я поеду первым. Потом едем двумя машинами. Бекас, давай грузовики снаряди, опробуем сразу на двух и посмотрим, как разъедутся две грузовые.

Оно, конечно слово барское, но боязно все равно.

– Ни в коем случае! – ввинтилась в разговор Машка! – Только легковая. А я проверю деформацию. Если градус превысит, закрою! Грузовики пускать сегодня нельзя никак!

– Марья Сергевна, помолчи, – Волохов насупился. – Мост надо открыть как можно быстрее. Горим по срокам.

– Михал Андреич, это элементарная техника безопасности.

– Марья Сергевна, давай сначала тест проведем, а потом начнем панику, – Мишка не сердился и говорил спокойно, даже тихо, прячась в капюшон куртки от дождя.

Погода испортилась. Уже дня два шли дожди, и небо хмурилось, свинцовело. Из-за погоды, вероятно, люди загрустили и ждали дурного. Вот, как с мостом сейчас. Машка была не в настроении, потому, что просидела два дня безвылазно на птичьей ферме. Там электричество «психануло». Щиток взорвался фейерверком, и пришлось налаживать. Мазура командировали на фабрику: он тянул провода к новой линии с поправкой на скачки напряжения и увеличение мощности.

Маруся не видела Волохова со дня того пресловутого вопроса о мужском бессилии, и еще бы век его не видела! Взглядом прожигает, бровь презрительно изгибает и явно настроен поругаться.

– Никакой паники. Всего лишь разумная предосторожность, – Машка намерена была отстаивать мнение свое.

Мишаня подгреб по лужам в Машутке и уставился барским, грозным оком:

– Панику мне тут не сей, ясно? – прошептал злобно.

– И не думала. Но отвечать нам обоим, если что, – Машка все еще была ответственной за технику безопасности.

– Кан, вот где твоя смелость, когда надо, а? – громче шептал Мишка.

– Где, где… Миш, тут вопрос о жизнях, – шептала Маруся.

– Уймись. Все будет хорошо.

Маша кивнула, но всем своим видом показала, что не верит ни грамма.

Мишка сел за руль своего адски большого внедорожника и поехал к мосту. Маня спешно наладила оборудование и принялась отслеживать показатели. Волохов поехал с нормальной скоростью и ничего такого страшного не произошло. На той стороне моста он выглянул из машины и увидел Машкину руку с поднятым вверх пальцем. Значит, все норм? Постарался не смеяться, глядя на Кан, которая между дюжими мужиками смотрелась малой птахой, промокшей, но очень воинственной.

Вернулся обратно и полез в грузовик. Ко второму двинулся было Пронин-младший, водила с большим стажем и опытом, но Маня выдвинула протест:

– Я поведу.

– Чего?! – мужики забубнили, а Волохов аж молнию из глаз метнул.

– Сказала, сама поведу. Петь, отойди, – и лезет, глупая, в машину.

– Вылезай. Никуда ты не поедешь, – Мишка подскочил и давай тянуть за руку неуемную девчонку.

– Миш, у Пети двое детей. А я одна. Мало ли что? – шептала ему Машка, помня о договоренности не подрывать реноме прилюдно.

– Офигела?! – Волохов даже думать не хотел о том, что Машка утонет, потому вытащил ее из грузовика и вручил Горе и Жоре. – Держать насмерть.

Машка вырывалась, ругаться начала, но ее уже никто не слушал. Грузовики пошли на мост. Дышать перестали все, даже склочная Кан умолкла и затихла в руках близнецов.

Ну…прошло все успешно. На втором тесте Маня уже проверяла показания приборов и отклонений не нашла. Прогнали грузовики еще раз пять, и радостно разошлись по домам: сушиться и гонять чаи с вареньем, оставшимся с прошлого ягодного года.

– Вот значит как? Петьку тебе жалко, а меня можно в расход?

Маруся собирала оборудование, и не заметила, как Волохов подкрался.

– А чего мне тебя жалеть? Даже если бы ты и упал в Краснуху, то не утонул бы.

– С чего такие выводы?

– Кое-что в воде не тонет, – не могла простить Машка прилюдного унижения ее инженерского достоинства.

Еще несколько дней тому назад, Мишка бы залпанул по Кан, но сегодня никак не смог. Он прекрасно знал, что Маша проторчала под дождем два дня на столбе фермы. Выглядела она уставшей, промокла и вообще… Маленькая же, жалко стало.

Выхватил из рук Занозы баул с приборами, цапнул за шкирку Махлю и потащил к своей машине:

– Садись, довезу.

– Обойдусь!

– Сиди, сказал! – Волохов втопил, и у Машки уже не было никакой возможности оказывать бесполезное сопротивление. – Как на ферме? Туго?

– Наладила. Миш, только на ферме дел по горло, и нагреватели издыхают, и инкубаторы того… Я там посижу еще день, другой. Пошурую. Мазур пока наладку проведет. А на следующей неделе займусь линией. Я понимаю, что горит у тебя, но на ферме дела похлеще. Вот смотри, если навернется там все, куры подохнут и амба. А у тебя на фабрике работа идет прежним порядком. Короче, решать тебе, но я думаю, ферма важнее.

– Согласен. Жги, Кан.

– Чё, прям сразу и согласился? В чем подвох?

– Почему обязательно должен быть подвох, а?

– Да потому, что это ты! – Подъехали к Машиному домику, и она выскочила, прихватив сумку и не прощаясь.

Мишка только посмотрел вслед мокрой Занозе и поехал домой. Высушился, побродил по поместью своему ненаглядному и решил приготовить еды. Картошки сварить? Или пельменей? Ну, пельменей проще! Полез в шкаф за кастрюлей и увидел контейнеры, в которых Заноза приносила ему харч. Идея родилась мгновенно и вот Волохов, помахивая пакетом с пустыми контейнерами, уже шел по Свияжской в надежде поесть домашнего у Занозы. Почему он попёрся к ней? Ну… А к кому еще?

– Что надо? – Кан, в футболке, джинсах и белых носочках, стояла на пороге и удивлялась появлению барина.

– Контейнеры вернуть. Войти можно?

– Нельзя. Доброй ночи.

– Еще не ночь. Выгонишь, реально? Даже чаю не нальешь? – Волохов нагло влезал в домик.

– Ты питаться пришел?!

– А тебе жалко, да? – нахальствовал.

Мишаня влез в коридор и уже куртку мокрую снимал. Маша задохнулась от такой наглости:

– Барин, я так понимаю, ты дома еды не держишь. Бродишь по холопам и питаешься, да? Это типа оброк такой или барщина?

– Я не только за едой, Маш. Попрощаться и ЦУ тебе дать, – это он уже ошалевшей Кан из «горницы».

– Попрощаться? Ну, изложи все в завещании. Я подумаю.

– Не. Тебе так не повезет, Заноза. Я еще поживу, нервишки тебе потреплю, – уселся за стол и так многозначительно посмотрел в кухоньку, мол, что сегодня на ужин?

– Ну, ты вообще…

А что делать-то? Пришлось разогреть барину ужин – макарошки с мясом и подливой – выдать огурьев и накидать салатцу на скорую руку.

– А хлеба? – Мишка уже вовсю набивал рот домашней вкуснятиной.

– Хлеб с макаронами?

– Тебе жалко?

– Тьфу! – Машка «порушала» хлеба толстыми ломтями и сунула под нос Мишке.

Тот, пока не доел, не сказал ни слова.

– Спасибо, Маш. Теперь я сыт и благодушен. А ты слушай мою команду, – и выложил Марусе свои планы на ближайшую неделю с