Эгоист - Роман Калугин

та ответила, что обязательно это сделает. Вечером раздался звонок, встревоженный голос Иры спросил:

— Миша, с тобой все в порядке?

— Да, — ответил он, закашлявшись, — просто немного приболел.

— Как ты себя чувствуешь? Ты лечишься? — она казалась обеспокоенной.

— Не переживай, все в порядке. Завтра буду, как новенький, — он сглотнул, его голос был похож на шёпот из фильмов ужасов.

— Тебе что-нибудь нужно? — не унималась Ира.

— Спасибо, у меня все есть. Врач все выписал, — поблагодарил Миша, не очень-то хотевший, чтобы Ира видела его в таком состоянии.

— Хорошо, но ты все равно будь на связи, я переживаю, — казалось, что она успокоилась.

— Обязательно. Не переживай, — он попытался сделать голос более мягким и улыбчивым, но не получилось.

Они распрощались, и Миша выпил вечерние лекарства. Эту ночь он провел чуть лучше предыдущей, но все равно часто просыпался, ворочался и стонал. Утром он сходил в душ, поскольку изрядно пропотел ночью, а потом немного поел, несмотря на отсутствие аппетита.

Он лежал и смотрел в окно — погода была пасмурной, но дождя не было. Прозвучал звонок в дверь. От неожиданности он дернулся, но не стал реагировать, так как подумал, что это пришли к хозяйке — к нему никто не приходил. Однако через минуту постучались к нему. Миша удивился, и нехотя, но с любопытством открыл дверь в комнату. Это была Ира. У неё был встревоженный и немного потрепанный вид, словно она не спала несколько суток.

— Привет, как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила она.

— Уже получше, спасибо, — ответил недоуменно он, — а что ты здесь делаешь?

– 'Как что? — удивилась она этому странному вопросу. — Лечить тебя буду.

Ира поставила сумки на стол и начала оттуда поочерёдно доставать сначала различные коробочки с таблетками, микстурами и прочими лекарствами, а затем всякие фрукты и разные витамины.

— Ты чем лечишься? — спросила она, доставая из кармана аккуратно сложенную бумажку.

— Парацетамол в основном, и горло полощу с содой, и чай с лимоном и мёдом, — отчитался Миша и закашлялся.

— Так, — деловито сказала Ира, — сейчас будешь измерять температуру, затем выпьешь куриный бульон — я тебе привезла, а дальше посмотрим.

Она дала ему градусник и велела лечь. Через семь минут, жестом показав, что пора смотреть температуру, Ира попросила градусник.

— 38,3, — резюмировала она, — плохо. На, пей, — она налила из термоса в кружку куриный бульон, который был ещё горячий, и дала ему.

Миша выпил, тепло разошлось по всему телу. Но больше его поразило то, с какой заботой и ответственностью подошла Ира к этому моменту. Он был готов выздороветь и встать на ноги от одной мысли, что Ира проявляет такую заботу. К сожалению, так сразу этого сделать не получилось. Польщенный вниманием, Миша выпил бульон и послушно лёг в кровать. Следом ему была дана микстура от кашля и капли в нос. После всех этих процедур, Ира взяла стул и села напротив него, внимательно разглядывая его глаза.

— Ира, я хотел спросить, — начал он хриплым голосом.

— Если ты о том поцелуе, — перебила она, мягко улыбнувшись, — то я прекрасно понимаю твой порыв и не держу на тебя обиды или зла. Мне наоборот, как девушке, приятно, что я вызываю у тебя такое желание.

— А я себя успел накрутить, что все испортил, — смущённо сказал он, — к тому же, ты быстро ушла, и я даже не успел объясниться.

— Да тут и не нужно ничего объяснять, — она взяла Мишу за руку, — я давно все поняла.

— Как? Давно? — недоуменно спросил он, немного приподнявшись на кровати.

— Ты бы не стал писать мой портрет, если бы я тебе была безразлична, — она пожала плечами и положила вторую руку поверх уже переплетенных.

— Это правда, — засмущался Миша, — после того провала, я вообще себе пообещал, что писать портреты не буду. Но встретив тебя, понял, что хочу. Это будет моя лучшая работа, вот увидишь.

— Не сомневаюсь в тебе, — она мягко улыбнулась.

Возникла неловкая пауза. Миша вдруг откашлялся и произнес:

— Я люблю тебя.

Реакция Иры была вполне закономерной. У неё бешено заколотилось сердце и слегка бросило в пот. Но несмотря на это, она не отпустила Мишиной руки и посмотрев ему в глаза ответила:

— Я тоже тебя люблю.

Они улыбались друг другу и время для них остановилось. Если бы не Мишино самочувствие, то он бы вскочил, поднял бы её на руки и кружил до упада. Он почувствовал такую лёгкость, душевный подъем и вдохновение, что забыл обо всем на свете. Сейчас существовали только она и он. Весь мир кружился вокруг них, и все казалось далёким, мелким, незначительным и неинтересным.

Она поцеловала его в лоб и велела снова померить температуру. Градусник показал 37,9.

— Снижается, но пока незначительно, — сказала Ира, — тебе надо поспать. А я пока приготовлю что-нибудь покушать.

— Посиди ещё со мной, — попросил Миша, — мне так хорошо и спокойно.

Ира улыбнулась и села рядом.

— Хочешь, я расскажу тебе одну притчу? — предложила она.

— Конечно, хочу, — согласился Миша, устраиваясь поудобнее.

Голосом опытного рассказчика Ира начала:

"Собрал прокаженный хворост и прямо на площади разжег костер.

Что ты делаешь? — спросили собравшиеся, стоя поодаль от прокаженного.

Жгу свою проказу! — ответил он.

Взял с земли колючую ветку, отломал одну колючку и бросил в костер.

Превращайся в пепел, моя улыбка подлости!

Так отламывал он колючки, бросал в огонь и приговаривал:

Превращайся в пепел, моя улыбка ненависти!

Превращайся в пепел, моя улыбка зависти!

Превращайся в пепел, моя предательская улыбка!

Сжег он свои улыбки хамства, равнодушия, злорадства, вожделения.

Из глаз прокаженного лились потоки слез.

Наконец, бросив в костер последнюю колючку, воззрел на Небо и торжественно и с великой мольбою произнес:

Боже, верни мне Улыбку Сердца!

И с этими словами сам бросился в костер.

О-о-о!.. — с ужасом воскликнули собравшиеся.

Спустя мгновение над пылающими языками пламени возвысился прекрасный юноша с сияющей Сердечной Улыбкой.

Смотрите, Бог очистил меня! — произнес он торжественно. — Огонь примет и ваши пороки. Очиститесь, кто хочет!

Но хочет ли кто?

Улыбки, которые сжигал прокаженный, можно назвать оскалом тьмы. Всякий, кто победит в себе оскал тьмы, достоин таких же почестей, как тот, кто идет к людям с Улыбкой Подвига."

Ира закончила, посмотрела на Мишу, который внимательно и серьёзно слушал, и спросила:

— Как тебе? Какое наставление, по твоему мнению, можно вынести из этой притчи?

Миша задумался, словно перебирая в голове разные варианты и сказал:

— Думаю, что смысл в том, что каждый должен помочь себе сам. Главное — захотеть этого.

— А ещё — это вера. Он поверил в то, что