Эгоист - Роман Калугин

— У тебя здорово получается, — похвалила она, — я бы ещё посмотрела на портрет, все-таки интересно, как ты видишь людей. У тебя не сохранилось эскизов или набросков?

— На самом деле они ужасны, — шутливым голосом ответил Миша, — но если ты хочешь, я могу попробовать изобразить тебя.

В этот момент у него возникло чувство, словно он захотел прикоснуться к шедевру и спрашивал на это разрешение.

— Да, хочу, — она смущенно улыбнулась и поправила очки, — ты можешь приходить ко мне в студию по вечерам, поскольку днем у меня учёба.

— Отлично, — Миша обрадовался и добавил, — а у меня — работа.

— А где ты работаешь? — поинтересовалась Ира.

— В издательстве одном, так, ничего интересного, бегаю, помогаю, — он замолчал, думая стоит ли ему говорить, что на самом деле работает мальчиком на побегушках или же это не солидно и в некотором роде позорно для парня его лет. Затем, видя, что пауза затянулась, добавил, — но в скором времени я попрошу, чтобы меня перевели на должность карикатуриста — буду рисовать иллюстрации к статьям.

Миша был доволен, что так ловко выкрутился и решил, что идея стоит того, чтобы попробовать её осуществить. На следующий день он набрался смелости и озвучил свою идею начальнице.

— Карикатуристом? Ты? Серьёзно? — небрежным тоном спросила та, услышав предложение.

— Да, я уже давно рисую, а вчера мою работу выставили в галерее на целый месяц, — поделился он своим успехом.

— Это все, конечно, замечательно, но ты мне нужен здесь, — она кинула исподлобья взгляд, полный смеси гордости, уверенности и снисходительности по отношению к собеседнику.

— Да, я понимаю, — поник Миша, — но попробовать стоило.

Он развернулся, чтобы выйти, но Елена Викторовна остановила его.

— Подожди. Не нужно сопли размазывать, — по-своему утешила она, — есть у меня идея. У тебя же есть свободное время на работе, пока заданий нет?

— Есть, час, а то и два бывает, — ответил Миша, понимая намёк.

— Значит, в это время будешь помогать другим карикатуристам и верстальщикам. Если хорошо себя проявишь, то буду больше времени давать, а там видно будет.

— Спасибо! — обрадовался Миша, и с горящими глазами хотел уже было приступать к новой работе, но его снова остановила начальница для того, чтобы дать пару заданий.

В первый день он провел с карикатуристом около получаса. Тот не очень был рад новому напарнику и давал ему задания просто для того, чтобы Миша отстал и был занят. За эти полчаса он успел сделать набросок к колонке гороскопа. Получилось довольно-таки неплохо, но Миша остался недоволен мелочностью работы.

Вечером, как и договаривались накануне, они встретились с Ирой и пошли к ней в студию. Студия находилась недалеко от Фонтанки, в нескольких улицах от бумажного завода. Она представляла собой единственную комнату без прихожей, с одним санузлом и раковиной, которая цветом больше напоминала разноцветную кляксу из-за смывавшихся в неё красок. В комнате был один стул, несколько холстов и старый потрепанный диванчик. Ира быстро передвинула все так, чтобы она сидела спиной к окну, а Миша расположился напротив неё на стуле.

— Думаю, так тебе удобнее, — она переставила холст чуть левее от центра комнаты, чтобы свет падал более мягко.

— Как ты видишь себя на картине? — спросил Миша, — может руку опереть на щеку или положить за голову? Вот так, — он продемонстрировал задумку на себе.

— Ты художник, тебе решать, — улыбнулась Ира, — как скажешь, так и сделаю.

— Тогда, — Миша задумался, прикидывая, как будет лучше, — давай все-таки руку под щеку, указательный палец положи сверху, а большой под подбородок. Будто ты задумалась, но не слишком серьёзно, хочу, чтобы была легкая улыбка. Она у тебя просто обворожительная, — сделав комплимент, Миша подумал, не перегнул ли он.

— Да ты джентльмен! — рассмеялась она, принимая комплимент, как должное, хотя не без тени смущения, — мерси!

После этого она села, как показал Миша, и смиренно стала позировать.

— Может очки снять? — спустя пять минут тишины вдруг спросила она, — мне как лучше?

— Ты мне нравишься и так, и так, — ответил Миша, будучи сосредоточенным на эскизе лица.

Потом он понял, что сказал это как-то уж слишком легко и откровенно, и пока Ира думала, что ответить, спросил:

— А ты сама как хочешь? В очках или без?

— Ну, раз я тебе нравлюсь всякой, — кокетливо ответила она, — тогда давай в очках.

Спустя час они прервались, чтобы немного отдохнуть. Ира подошла к холсту, чтобы посмотреть первые результаты. Миша успел нарисовать линии руки, шеи и очертания головы. Поскольку он очень старался, то делал все не торопясь и тщательно думал над каждой линией.

— Вот здесь и здесь уже получается чуть не симметрично, — Ира указала своим аккуратным пальчиком на две линии, — а в остальном пока хорошо.

Ничего не ответив, Миша сразу же принялся поправлять ошибки. Ему очень хотелось сделать этот портрет самой лучшей из всех своих работ.

— Может, пойдём, погуляем? — предложила Ира, глядя в окно, — погода отличная.

— Да, давай, — недолго думая, согласился он, — сейчас последний штрих только сделаю.

Через пять минут они шли по набережной Фонтанки. В основном говорила Ира — она внезапно раскрылась и рассказывала о себе и своей жизни.

Ира выросла в достаточно обеспеченной и благополучной семье. Её отец, Дмитрий Борисович, — крупный бизнесмен, владелец сети магазинов для строительства. Строгий и своенравный человек, каким и подобает быть слишком деловым людям. Портрет, который Миша видел в галерее, живо описывал его. Несмотря на то, что он уже человек в возрасте, старается держать себя в спортивной форме. Регулярно бегает по утрам вокруг посёлка, где живёт в загородном доме с женой и двумя дочерями. Его жена, она же мать Иры, — Наталья Алексеевна, — полноватая добрая женщина невысокого роста с белыми волосами, одетой стильно и со вкусом, но не вызывающе дорого. Одно время работала в администрации Эрмитажа, где они с мужем познакомились, когда тот приезжал на особую выставку старых работ. Отсюда и выходит, что они оба очень трепетно относятся к искусству, особенно к художественному. Поэтому дочерям прививали любовь к творчеству с самого раннего детства. Для Иры рисовать было сплошное удовольствие, а для её младшей сестры, Маши, это была сплошная скука и пустая трата времени. Ей была интересна музыка, что тоже вполне удовлетворяло родителей. Маша была больше похожа на мать, а Ира — на отца. А вот характеры у девочек оказались с точностью противоположные: Маша была более строгая и суровая, Ира же — спокойная, добрая и улыбчивая. Тем не менее, несмотря на разницу в