Афганский гладиатор - Александр Тамоников

– Конечно, конечно!

Тимохин протянул руку подошедшему капитану:

– Привет, Сапар! Обход рынка проводишь?

– Здравствуй, Саша! Да нет, просто до отдела решил пешком пройти, заодно посмотреть, чем дышит поселок, нет ли чужаков.

– Ну и как?

– Нормально все! Спекулирует народ потихоньку. Но хитро. Видишь, вдоль забора женщины сидят и всякой мелочью торгуют?

– Вижу.

– Так вот на ковриках перед ними обычный, безобидный товар, пряжа, носки, табак, а под юбкой и сигареты импортные, я имею в виду западные, и пиво польское, и лезвия, и насвай. А еще... коробки спичечные с отборной анашой.

Александр спросил:

– Так чего не прекратишь это безобразие?

– Не все так просто, Саша! Попробуй, подойди к женщинам и прикажи, чтобы юбки подняли. Представляешь, что начнется? Это же нанесение кровной обиды! Торгуют они семьями, мужья, братья рядом бродят. И прикрывает их кто-то из отдела. Догадываюсь кто, но прямых улик не имею. Да если и имел бы, все равно ничего не смог бы сделать. Планирую рейд – торгашки исчезают. Отменяю – появляются. Специфика местной жизни.

– Но, продавая дурь, они не боятся, что и их многочисленные дети могут подсесть на нее?

– Боятся?! Они знают, что их дети употребляют анашу, так же, как мужья и братья. Ты знаешь, что такое ханка?

– Знаю!

– Так вот, некоторые мамаши, чтобы ребенок не плакал и спал, грудничкам добавляют в молоко ханку. И дитя спит беспробудным сном.

– С ума сойти!

– Так, Саша, здесь жили всегда. И ничего с этим не поделаешь! Я тебе не рассказывал, как за колхозом «30 лет ТССР» целое поле конопли обнаружили?

Старший лейтенант отрицательно покачал головой:

– Нет!

– Так вот, обнаружили поле, хотели сжечь, а председатель колхоза справку нам в нос сует. Мол, конопля эта выращивается совершенно официально для передачи конечного продукта в фармацевтический комбинат Минздрава республики.

– Но, может, так и есть?

– Если бы! Просто председатель колхоза – младший брат заместителя министра. Отсюда и справка. А конечный продукт, или анаша, с поля ушла прямиком на многочисленные рынки Ашхабадской области, включая и наш Кара-Тепе. Вот так. Но не будем о грустном. Все равно ничего не изменить. С бандитами, что напали на женщину, чью честь ты так яростно защищал, разобрались. Предстанут перед судом. И это благодаря тому, что ты зацепил насильника Ахмеда. Правда, в протоколе мы представили все иначе. Но они получат свое. Прокурор дал «добро» сажать их!

– А что, разве не суд решает, виновен подозреваемый или нет?

Капитан бросил иронический взгляд на товарища:

– Конечно, суд! Как известно, самый гуманный суд в мире. Но... после того, как отмашку даст прокурор.

– Да! Остается только удивляться.

– Чему, Саня? Это жизнь. Такая, какой ее наши партийные бонзы сделали. Ты дом первого секретаря райкома видел?

– Нет! Откуда?

– Вот и хорошо, что не видел. На такое смотреть простым людям вредно. Сразу кровь от негодования закипает и попутно возникает вопрос, а на какие такие деньги ты, партийный чиновник, крепость каменную себе отгрохал? А ты говоришь – дурь, спекуляция. Все прикрыто, не подкопаешься. А сунешь не туда нос, в лучшем случае из органов вылетишь.

Тимохин улыбнулся:

– А почему ж тебя до сих пор не выгнали из милиции? Ведь ты ж не гнешься перед начальством, бандитов ловишь, добиваешься их наказания. Плантации находишь – и продолжаешь служить. Почему?

Мурадов тоже улыбнулся:

– А все потому, что тоже прикрыт. У меня дядя в Ашхабаде не последний человек при ЦК. Вот и не трогают. Боятся.

– Ясно! Попросить тебя об одной услуге можно?

– Какой разговор, Саша? Все сделаю, если, конечно, это будет в моих силах и возможностях.

– В твоих, Сапар, в твоих!

– Говори!

Тимохин отвел в сторону капитана милиции:

– Ты помнишь, Сапар, женщину, что отбили у бандитов здесь на площадке?

– Ну, скажем, отбил ее ты, мне лишь пришлось подбирать то, что от них осталось. Но как я могу помнить женщину, которая убежала тогда?

– Верно, я совсем забыл. Но ладно. Ее зовут Татьяна, живет в двухэтажке напротив вокзала.

– Подожди, Зиновьева, та, что в детском саду работает? У нее еще дочь есть, а муж уехал.

– Да, значит, ты знаешь ее.

– Знаю! Хорошая женщина. У нас по поселку, как наверняка и у вас в городке, слухи о многих женщинах ходят. Кто гуляет, с кем гуляет, а кто нет. Так вот о Татьяне этой ничего плохого не слышал, что редкость для одиночек.

– Теперь это моя женщина.

– Поздравляю! Неплохой выбор, совсем неплохой. За тобой она будет, как за каменной стеной. Тяжело ей одной.

– Все это так, но завтра я должен уехать в командировку. На сколько, неизвестно. Если что, помоги ей.

– Конечно! Но при условии ее обращения ко мне за помощью или поддержкой. Согласись, я не смогу приставить к ней наряд. Но только позвонит, и я решу все проблемы.

– Спасибо, Сапар!

– Да ладно тебе! Скажи лучше, когда в гости заедешь? А то все обещаешь! Нехорошо. Офицер должен держать слово.

– Заеду, Сапар! Обязательно.

– Всегда жду. А насчет Татьяны не беспокойся. Я сегодня же сброшу кому надо в поселке нужную информацию и предупреждение. Твоя женщина будет в полной безопасности.

– Еще раз спасибо! Ну все? Пока?

– Удачной тебе командировки, Саня!

– А тебе службы.

Офицеры разошлись. Тимохин сел за руль машины.

Продавщица цветов спросила:

– Вы знакомы с Сапаром Мурадовым?

– Да, а что?

– Он один из немногих порядочных в Кара-Тепе милиционеров. Хорошие люди его уважают, плохие боятся. Справедливый он.

– Полностью с вами согласен. Так куда нам ехать?

Женщина сказала:

– К вокзалу.

Тимохин переспросил:

– К вокзалу?

– Да! А почему вас это удивило?

– Нет, не удивило, просто... в принципе, это не важно. К вокзалу так к вокзалу.

Ведя автомобиль в указанном направлении, Тимохин подумал: а действительно, что удивительного в том, что продавщице цветов надо к вокзалу. Там в частном секторе живет много людей.

Но женщина попросила остановиться у двухэтажного деревянного дома. Дома, где жила Татьяна.

Александр повернулся к продавщице:

– Вы живете в этом доме?

– Да!

Тимохин спросил:

– И наверняка знаете Татьяну Зиновьеву.

– Конечно, мы соседи. Моя квартира напротив Таниной. Так... подождите... купленные вами цветы... предназначены для Татьяны?

Александр рассмеялся:

– Ну надо же какое совпадение! Да, цветы для нее. Ведь у Татьяны завтра день рождения.

– Верно! А вы, значит, знакомы? Хотя я спросила глупость.

– Ну почему глупость? Знакомы, с недавнего времени.

– Поэтому мне о вас ничего не было известно? Знаете, за долгие годы жизни я научилась разбираться в людях, можно сказать, с первого взгляда и рада за Татьяну! Наконец-то она познакомилась с хорошим человеком. Таня заслужила лучшую жизнь, нежели та, которой живет сейчас. Она порядочная, чистая и светлая душой, очень добрая. Самой плохо, а другим помогает. Вы уж не обижайте ее!

Тимохин улыбнулся:

– Вы же сами сказали, что я хороший человек, а разве хороший человек может обидеть женщину?

– Ну и хорошо. Всего вам наилучшего.

Александр сказал:

– А у меня к вам, извините, так и не узнал вашего имени-отчества...

– Елизавета Владимировна, или тетя Лиза!

– У меня к вам, Елизавета Владимировна, большая просьба.

Женщина ответила:

– Все, что смогу!

– Завтра у Танюши день рождения.

– Да!

– А она уехала к родным в Ашхабад.

– Я слышала, Таня собиралась к родителям.

– Собиралась и уехала. А я, так уж получилось, завтра должен убыть в командировку. И преподнести цветы и подарок, боюсь, с утра не смогу. Не сделаете это вы от моего имени?

Елизавета Владимировна сказала:

– Ну, конечно же! С удовольствием выполню вашу просьбу. Так от кого передать поздравления?

– От Александра. Она все поймет!

– Хорошо! Тогда букет в дом?

– Да. Вы берите цветы, а я донесу сумки.

Александр с продавщицей цветов прошли в дом. Елизавета Владимировна приняла коробку с подвесками.

– Значит, от Александра?

– Да.

– Хорошо! Знаете, а вы чем-то похожи с Таней! Да, у вас такие же, как у нее, открытые, добрые глаза. Хорошая пара. Извините, может, вмешиваюсь не в свои дела, но вы действительно подходите друг другу. У нее и дочка такая же, как мать, красивая, не по годам спокойная, послушная и добрая. Некоторые из жильцов котят на улицу выбрасывают, так вот Оленька всех подберет, всех пожалеет и накормит.

Тимохин спросил:

– А где же вы, тетя Лиза, цветы-то выращиваете? В квартире это невозможно, в палисаднике я роз не видел.

– Здесь рядом. За сараями в частном доме мужчина один живет. Не живет, а существует. Пьет сильно. Раньше же был самым лучшим хирургом в районной больнице.