Странница - Шарон Крич

— О господи. И мне никто ничего не сказал.

Потом мы ужинали.

Я ел с трудом, потому что мог только смотреть на Софи, да и все остальные на нее поглядывали, так что она наконец положила вилку и потребовала ответа:

— Что вы уставились на меня, словно на привидение какое?

— Да просто, Софи, сегодня ты выглядишь особенно хорошо, вот и все, — попытался оправдаться дядя Док.

Софи низко опустила голову, и я сам видел, как крупная слеза покатилась у нее по щеке и упала в тарелку.

Наконец-то мы пересекли реку Северн (по настоящему мосту, никаких паромов!) и теперь находимся в Англии. И дядя Док, и мой папа заплакали, ступив на английскую землю. Софи спросила, в чем причина, и дядя Док промычал:

— Англия! Англия! — что, в общем-то, нельзя назвать вразумительным ответом.

— Англия? И что же здесь такого? — переспросила Софи.

— Здесь родился наш отец, — ответил папа.

— Понимаю, — кивнула Софи.

— Но почему это заставляет вас плакать? — изумился Брайан.

— Наш отец. Бомпи. Родился здесь. — Папа повернулся к дяде Стю: — Понимаешь, о чем я? Бомпи здесь родился.

Дядя Стю вел машину:

— Я должен сосредоточиться. Куда теперь ехать? У кого карта?

Тогда отец повернулся к дяде Доку:

— Док, объясни лучше ты. Я немного взволнован…

— Конечно. Я понимаю, что ты имеешь в виду. В этой стране родился наш отец, и, значит, в нас тоже есть частица Англии. Мы тоже родом отсюда…

Они все притихли, вглядываясь в окрестности.

— Подумать только, если бы Бомпи и его родители не уехали в Америку, вы бы тоже выросли в Англии. И не стали бы американцами. Ваш дом был бы здесь. — Софи словно услышала мои мысли.

— Именно об этом думал и я, — кивнул папа.

— Но если бы Бомпи жил здесь, возможно, он не женился бы на своей жене, и вы все здесь не жили бы. Или, если бы вы здесь жили, то, став взрослыми, не женились бы на ваших женах, и меня бы здесь не было. И Коди… — Брайан увлекся.

— А я, я жила бы здесь? — прошептала Софи.

И все оглянулись на нее, а потом снова уставились на окружающий пейзаж. Только Брайан изрек очень серьезно:

— Да, это вопрос века.

Софи прислонилась к окну и закрыла глаза. Наверное, заснула.

Брайан прошептал мне на ухо:

— Как же быть с историями о Бомпи? Откуда она узнала эти истории? Может, она сама их выдумала?

— Не знаю, — протянул я.

И подумал, что я не знаю о Софи очень многого. Я хочу знать, почему умерли ее родители. От смертельной болезни? Погибли они одновременно или нет, и если так, то кто из них умер первым? И что об этом думает Софи? И что она чувствует?

Интересно, что снится Софи?

Сегодня вечером мы приедем к Бомпи.

70. Дворец

Мы проехали юго-запад Англии через Бристоль, Суиндон и Рединг, а сейчас сидим на скамейке у Виндзорского дворца, который возвышается за нашей спиной, это величественный замок из серого камня. Возможно, там сейчас королева пьет чай. А через дорогу стоит «Макдоналдс». Мы жуем чизбургеры прямо у Виндзорского дворца.

Теплый воздух насыщен предчувствиями. Мы так близко от дома Бомпи, всего в получасе езды.

Пора ехать.

71. Коттедж

Проснувшись утром, я подумал, что очутился на другой планете или нахожусь в чужом теле. Возможно, из-за того, что я спал на полу, а может, от того, что ожидало нас вчера вечером у Бомпи.

Городок Торн мы нашли без труда, но из-за того, что дома не имели номеров, разыскать дом Бомпи оказалось немного труднее. Все дома имели собственные названия, например, Гленакр, Желтый коттедж, Зеленый коттедж, Старая почта.

Дом Бомпи называется Ореховый коттедж, поэтому мы долго разъезжали, высматривая ореховое дерево, а потом мы узнали, что орехового дерева у дома Бомпи больше нет. Пришлось остановиться у одного из домов. Женщина, отворившая дверь на мой стук, сказала:

— Тебе нужен дом напротив, дорогой, — и указала на небольшой белый дом, что стоял через улицу.

В доме Бомпи горели все огни. Мы постучали, и дверь нам открыла медсестра.

Дядя Док объяснил, кто мы такие, и вся команда вошла, а дядя Док спросил: «Где он?»

Сиделка провела нас через комнату, потом через другую, с такими низкими потолками, что, казалось, их можно задеть макушкой, потом через третью, затем по узкому коридору в спальню Бомпи.

Там на постели, закрыв глаза, лежал Бомпи. В голове пронеслось: «Мы опоздали, Бомпи умер».

72. Бомпи

О, Бомпи!

Теперь я понимаю, почему он так хотел вернуться домой, в Англию. Здесь так красиво, стены домов увиты розами, вдоль дорог благоухают поля лаванды, внутри домиков прелестные маленькие комнаты с крошечными оконцами и словно игрушечными каминами.

Мне так хотелось увидеться с ним наедине, но вместо этого мы всем скопом ввалились в его комнату.

— Он умер? — произнес Коди.

— Тс-с-с! — Сиделка приложила палец к губам. — Нет, он не умер, но иногда его сознание путается. Не испугайте его.

Бомпи выглядел не совсем таким, каким я его себе представляла, но потом я поняла, что это из-за закрытых глаз и сжатых губ. Я видела круглое, очень бледное лицо, окруженное легкими седыми волосами. Он очень походил на состарившуюся копию дяди Дока.

Дядя Док взял руку Бомпи и легонько погладил ее.

— Бомпи, Бомпи, — прошептал он.

Бомпи раскрыл глаза, моргнул, посмотрел на Дока и произнес:

— Питер?

— Питер? Какой Питер? Это же я. Иона, — отвечал дядя Док.

— Иона уехал, — ответил Бомпи. — Он в лагере.

Дядя Док прикусил губу.

— Бомпи, — окликнул его дядя Мо. Бомпи присмотрелся и спросил:

— Кто ты?

— Это я, Мозес.

— Мозес уехал. Он в лагере, — последовал ответ. Пришла очередь Стю:

— Бомпи, ты узнаешь меня? Я Стюарт.

Бомпи мигнул еще три раза и:

— Стюарта нет. Он в лагере.

Тогда вперед выступил Коди, и Бомпи сказал:

— О! Вот и Мозес. Ты вернулся из лагеря?

— Да, я вернулся из лагеря, — пробормотал Коди. А когда вперед шагнул Брайан, Бомпи и его узнал:

— А вот и Стюарт! Ты тоже вернулся из лагеря?

И Брайан ответил:

— Да…

Тогда я опустилась на колени у изголовья кровати и спросила Бомпи:

— Бомпи, ты знаешь, кто я?

Он посмотрел на меня:

— Ты Маргарет?

— Нет… — Я покачала головой.

— Клэр?

— Нет.

Брайан не выдержал:

— Софи, замолчи. Он не знает тебя.

И тут Бомпи вдруг сказал:

— Софи! Ты — Софи?

— Да, — ответила я.

73. История

Кажется, что прошло гораздо больше недели с тех пор, как мы приехали сюда, к Бомпи, и, кажется, целая жизнь утекла с того дня, когда мы подняли паруса и отправились в свое первое пробное океанское плавание.

В день нашего приезда Бомпи спал большую часть дня и не узнавал нас. На второй день Софи принялась рассказывать Бомпи его собственные истории. Она говорила:

— Помнишь, Бомпи, когда ты был молодой и жил на ферме в Кентукки, твоя семья обменяла двух мулов на автомобиль? Помнишь, Бомпи?

Он широко раскрыл глаза и кивнул.

— А помнишь, Бомпи, как ты отправился в город, чтобы забрать автомобиль и приехать на нем домой? А по пути домой…

После каждого описанного события Бомпи кивал головой и говорил: «Да, да, так было со мной».

— А в воде, когда ты боролся, чтобы выплыть…

— Я? — протянул Бомпи.

— Когда ты оказался под водой…

— Вот тут я что-то плохо помню, — отвечал Бомпи. Сегодня Софи рассказала ему другую историю.

— Помнишь, Бомпи, когда ты был молодой и жил в Кентукки, недалеко от реки Огайо, ты однажды пошел через железнодорожный мост…

— По эстакаде, да, да, — подтвердил Бомпи.

— Помнишь, еще был сильный ветер и дождь…

— Да, да.

— И когда приблизился поезд, ты спрыгнул в воду…

— Да, да, это был я.

— И вода крутила и вертела тебя, ты пытался вдохнуть воздух…

— Вот это я что-то не совсем припоминаю, — отвечал Бомпи.

Она рассказала Бомпи все истории, что поведала нам, и мы все потихоньку заглядывали в комнату, пока она рассказывала, и прислушивались. Бомпи припомнил почти все, что она описывала, за исключением тех моментов, когда он боролся с водой.