Роксолана. Королева Османской империи (сборник) - Сергей Плачинда

— Айда в Сечь, к пану кошевому Байде!

Рано утром триста отборных казаков со старшинского отряда князя Александра Вишневецкого двинулись в путь. Князь и сам пан Ярема хотели незаметно отправить этот отряд. Но разве можно утаить такое событие от красивых девушек славной Вишневетчины! На проводы этих казаков приехали девушки отовсюду, даже из самой Полтавы. Было… было прощание! Не одна казачка плакала по любимому парню, не один казак торжественно прятал вышитый платок в память о чернобровой милой невесте. Даже не знаешь, сподобит ли Бог встретиться снова, станут ли перед образом святой Девы Марии на рушники…

Ехали степью молча, долго, пока вдруг не крикнул пан Ярема:

— А что это вы приуныли, сердешные! Не годится казаку быть бабой и еще вздыхать. Сделаем дело, тогда уж можно будет вспомнить, что за спиной оставили родной край и красивых своих девчат… А ну-ка походную!

И затянул сам, махнув шапкой:

«За свит встали козаченьки»… — и сотни сильных голосов как один подхватили: «в похид з полуночи…»

Шли долиной, а на холмах, где в ряд выстроились мельницы, жнецы и девчата разогнули спины и долго смотрели вслед, казалось, беззаботным всадникам. Кто-то махнул шапкой. Платки запестрели в девичьих руках.

А казаки давно свернули за холмы, выскочили на вороных из Золотаревых оврагов прямо на битый шлях к седому Днепру.

Пан Ярема призвал Зиновия Барата и старого Молочая.

— Поведете казаков вон в ту рощу, которая темнеет на горизонте, уже без меня. Я задержусь так на один-два часа: надо заскочить к Настенькиной тете…

— Хорошо, отец, сделаем, как велишь.

— Там, у оврага подождете меня, — продолжал пан Ярема.

— Разве пани Висовская в Чернигове? — удивился Барат. — Вроде бы слышал, что и ее убили в Санджарах.

— Нет, она переждала в погребе, а потом пошла в Чернигов, в свое старое гнездо, — так говорит князь Александр. Нужно выразить свое почтение и спросить кое о чем…

И скоро съехал на дорогу до Чернигова. Казаки отправились в рощу на отдых.

Нашествие Золотой Орды, отброшенное далеко за Волгу в конце XV века дало Украине небольшую передышку, и государства, в частности Литва-Польша, недолго наслаждались. Скоро они увидели на своих границах более организованную и более дисциплинированную орду, которая называлась турки-османы. Эта воинственная орда захватила все Балканы, захватила Молдавию и скоро оказалась прямо перед воротами таких уже цивилизованных государств как Австрия и Польша.

Какими же силами защищалась Украина в те страшные времена, и кто именно защищал ее от нападений?

Киевское государство после татарского хана Батыя перешло к Великому княжеству Литовскому и самой Польше. Эта дуалистическая держава раздарила большие земли православным князьям, потомкам Рюриковичей и Гедиминовичей.

Эти князья, которых по всей Украине — и правосторонней, и левосторонней — насчитывалось около 250 семей, правили всей Украиной, за это их и называли «корольками». Они действительно были здесь будто малые короли, особенно в степной Украине, далеко от центра и населенных мест. Для охраны державных границ вынуждены были поставлять определенное количество войска, а самовольные постройки крепостей и нападения на соседние державы считались большим преступлением, и виновные сурово карались.

Байда-Байденко, Дашкович, Ланцкоронский, Зборовский, Ружинский… Вот имена тех, кто сумел создать непобедимую казацкую когорту, которая под Веной (1685) успела расстроить старания турецкой империи и увенчала славой имя Низового казачества.

Евнух Ахмет благополучно привез ценный подарок султану Сулейману от крымского хана. Он приказал осторожно подплыть на галере к Золотому Рогу, перевел Настеньку с Оксаной в лодку, и таким образом пристали к самому Стамбулу. Когда пленниц накрыли длинными чадрами и посадили в паланкин, охрана неожиданно исчезла, а ее заменила гвардия евнухов.

Шли молча узкими улицами и переулками и внезапно оказались на широком и чистом дворе перед пышным дворцом с целым рядом белых колонн. Поставили паланкин не у главной двери, а у боковой. Обеих панночек взяли под руки и повели в широкую залу, где уже стояли только дворцовые евнухи, которые с любопытством, как хорошие знатоки, рассматривали прибывших.

— Сними с них чадры! — хмуро приказал старший евнух.

Ахмет осторожно снял покрывала. Все вновь начали рассматривать пленниц. Один из них повернул Оксану к свету и причмокнул.

— Якши… — буркнул он.

— Не на ту смотришь, — робко сказал Ахмет. — Наш властелин хан Гирей дарит светлому султану вот эту пленницу, а эта всего лишь ее служанка.

Адриен Анри Танук. «Турецкая купальня»

Он властно взял Настеньку за руку и через мгновение содрал с нее расшитую золотом камизельку. Настенька невольно прикрыла лицо руками. Евнухи чмокали губами, качали головами и ласково улыбались. Старший рассматривал долго и внимательно, попросил открыть рот. Но Настенька не поняла, что он нее хотят, тогда он сам открыл ей рот грязными пальцами и пересчитал зубы. Он еще раз кивнул, отвел в сторону Ахмета и стал что-то ему говорить, произнес «мягче», легонько ударил Ахмета по плечу и крикнул ближайшему евнуху со следами оспы на лице:

— Отведи к купели…

Длинными в витражах коридорами евнух повел панночек к большой двери. Они вошли в роскошный вестибюль, украшенный восточным орнаментом. Евнух приказал девушкам присесть на любую из множества скамеек.

— Что с нами будет? — чуть не плача, спросила Настенька.

— Не зарежут, милая, не бойся и посмотри на меня… — сказала нежно Оксана и села на мягкую кушетку: ее утомило долгое путешествие.

К ним направлялись две молоденькие турчанки: они шли легко, будто танцевали, одна из них даже тихонько что-то напевала и, подойдя, спросила:

— Вы, наверное, новенькие? Я что-то не видела у нас таких…

— Да, мы только что приехали, — шепнула Оксана.

— Нам сказали идти в… купели.

— Хорошо… это и есть купель… правда, купель еще дальше, а это прихожая, — и турчанка потянула Настеньку за шаровары.

— Снимайте все это, ведь не будете же вы купаться в одежде, да еще и в этих шароварах, — и она звонко рассмеялась.

— Но и вы в шароварах! — осмелилась вымолвить слово Настенька: ей понравилась молоденькая турчанка, и от сердца отлегло.

— Я здесь только раздеваю, а в купели не иду, равно как и моя подруга.

— Как же вас зовут? — поинтересовалась Оксана.

— Меня зовут Заира, а подругу — Мариам. Сейчас отведем вас в купели: там вас натрут благовониями, во время купания еще раз намажут розовым маслом, после дадут вкусный соус, шербет, кофе… потом поцелуют и уложат спать, — уже смеялась Заира.