Не целуйтесь с незнакомцем - Мерил Сойер

Пифани окаменела. Ее изумление было совершенно искренним.

– Не могу в это поверить! Как же это могло произойти?

– Я надеялся услышать об этом от вас. Он не говорил, где побывал?

– Нет, но я решила, что он наведывался на свой катер. По субботам он обычно посещал яхт-клуб.

– Он не называл имен, ничего не рассказывал?

Думая о последних минутах жизни своего друга, Ник старался не закрывать глаза, чтобы не навоображать невесть чего.

– Нет, – тихо ответила Пифани. – Он твердил, что боль пройдет. Уверена, он и не подозревал, что доживает последние минуты. Внезапно он потерял сознание. Тут же произошла остановка сердца. Мы с Кларой пытались привести его в чувство, но...

«Где же был ты, когда Трейвис так в тебе нуждался?» – не впервые задал себе вопрос Ник.

Пифани крутила на пальце кольцо с мальтийским крестом, отражающее утренний свет.

– Трейвис был удивительным человеком. Он рассказывал вам, как мы с ним встретились? Это случилось на приеме в «Оберж де Кастиль», резиденции премьер-министра. Он сжалился надо мной, старушкой, и пригласил на танец. Мы разговорились, и я узнала, что он ищет жилье. Я предложила ему снять мой домик для гостей.

Ник не удивился, что Трейвис пригласил танцевать Пифани Кранделл. Он всегда спешил на выручку людям. Чем больше человек нуждался в нем, тем преданнее становилась дружба Трейвиса. Никто не знал этого лучше, чем Ник.

За полчаса до делового ленча Ник прошел по сходням Королевского яхт-клуба на Маноле, озираясь в поисках причала номер 666, у которого была пришвартована яхта Трейвиса. Переговорив с Пифани, он сначала отправился в полицейскую префектуру. Префект, Альберт Аттард, уже получил факс от властей Хьюстона и возобновил следствие по делу об обстоятельствах гибели Трейвиса Прескотта. Оттуда Ник поспешил в яхт-клуб, где спросил, не виделся ли кто-либо с Трейвисом в день его кончины. Один официант сказал, что как будто видел Трейвиса в баре «Корсар», но не смог вспомнить, было ли это в тот самый день или раньше. Остальные члены клуба, к которым обращался Ник, знали имя, которое он называл, но не более того.

Ничего удивительного Ник в этом не усматривал. Трейвис, в отличие от своей сестры, не был хорош собой. Такие, как он, тихие, непритязательные люди редко когда могут похвастаться большим количеством друзей. Зато в друзьях у него ходили самые завидные личности.

Ник спохватился: а не был ли Трейвис все четыре года, которые он провел на Мальте, так же одинок, как Ник в Японии? Им следовало бы переписываться, как-то встречаться, звонить друг другу...

Ник глядел на цепочку яхт и заставлял себя восхищаться ими. У причала 664 стояла яхта под названием «Скромница». Ничего скромного в ней на самом деле не было – она превышала размерами дом матери Ника в Копыте Мула. Следующая яхта имела в длину больше пятидесяти футов. Целый матросский десант находился на борту, усердно полируя медные части. На Мальте определенно водились денежки, и немалые.

Для того чтобы узнать яхту Трейвиса, Нику не пришлось сверяться с номером на борту. Название заставило его замереть: «Аманда Джейн».

Превосходное название! Как еще назвать столь грациозную яхту, если не именем самого совершенства? Он провел рукой по полированной обшивке, вспоминая старый катер, приобретенный им и Трейвисом на озере Хауленд для буксировки водных лыжников. Они сами написали на его транце «Мокрушка». Аманда Джейн была в ужасе, но они дразнили ее, говоря, что у них были на примете гораздо более двусмысленные названия. Забыв о матросах, Ник рассмеялся. Он вновь вспомнил счастливые времена и свою любовь.

И, временно отмахнувшись от горестного воспоминания, он ступил на палубу. «Аманда Джейн» была скромнее соседних яхт, однако и она представляла собой дорогое гоночное судно в итальянском стиле. У него появился соблазн опробовать приборную панель – вне всякого сомнения, тут были использованы все те новейшие приспособления, о которых они когда-то грезили; однако вместо этого Ник поднялся в капитанскую рубку, чтобы заглянуть в судовой журнал. Никакого журнала он там не обнаружил.

Из журнала он надеялся почерпнуть, кто и когда поднимался на борт «Аманды Джейн». Вдруг всплыло бы имя загадочной женщины с фотографии? Может быть, именно она прихватила с яхты журнал, чтобы затруднить работу сыщикам? Ник упал в капитанское кресло и уставился поверх, темно-синей воды на желтый полуостров, окруженный еще в эпоху Крестовых походов каменными бастионами. Впрочем, сейчас ему было не до любования красотами Валлетты.

В голове Ника гвоздем застрял вопрос, кто же отравил Трейвиса. Местная полиция не слишком продвинулась в расследовании, зато она связалась с медицинским экспертом, рассказавшим о быстродействии олеандрового яда. Видимо, Трейвис принял яд во время трапезы в яхт-клубе или позже, прямо в «Соколином логове».

Чутье подсказывало Нику, что Пифани Кранделл винить не в чем, однако пока все улики указывали на нее...

– Нет! – пробормотал Ник.

Пожилая дама искренне симпатизировала Трейвису. Почему он не принимает во внимание возможность несчастного случая? Вдруг Трейвис на пути в «Соколиное логово» остановился где-то, чтобы перекусить, и отравился? Очень маловероятно. Зачем ему было где-то перекусывать, раз его ждали к столу, практически к ужину, хоть это и носило другое название? К тому же Трейвис никогда никуда не опаздывал. Никогда, кроме вечера своей смерти...

Ник не знал, сколько времени он вот так просидел в кресле, размышляя о загадочной смерти друга. Внезапно яхта покачнулась от волны, поднятой пролетавшим мимо катером, и Ник встрепенулся. Морское такси, подобно местным рыбацким лодкам, было разрисовано ярко-зелеными, желтыми и красными мазками, с вкраплениями голубого. Нику эти посудины напоминали гондолы, но Пифани утверждала, что эти деревянные лодки восходят по конструкции к финикийской модели, принесенной на остров ранними поселенцами. На носу лодки, слева и справа, красовалось по свирепому человеческому глазу. То были глаза Осириса – защита от злого духа. Ник буквально физически ощущал чувство потери, как громадную тяжесть, давившую на плечи. Он с трудом поднялся. Где был Осирис, когда в нем так нуждался Трейвис?

Посмотрев на часы, Ник спохватился, что опаздывает на ленч с Кертом Бредфордом. Он кинулся на пристань, где стояли шлюпки, принадлежавшие крупным яхтам. Его терпеливо ожидала шлюпка с «Песни сирены», превосходившая по размеру его «Мокрушку». Моряк в белой форме поспешно отчалил.

Ник печально смотрел на «Аманду Джейн», слегка покачивающуюся на волнах в глубине бухты Марсамксетт. Приглашение на ленч с Кертом Бредфордом вызывало у него недоумение. По информации, которой снабдила его компания, семейство Бредфорд принадлежало к числу богатейших на острове. Помимо сети отелей, они владели кое-какими предприятиями, в частности, разливочным – совместно с «Империал-Кола». Разливочные мощности функционировали в соответствии с долгосрочным контрактом, не вызывавшим никаких вопросов. Странно, зачем Керту Бредфорду понадобилось так срочно встретиться с ним. Ник, подумав, решил, что его подозрительность – наследие Японии, где каждый шаг должен был соотноситься с деловыми интересами.