Молодежь в зоне риска. Социально-культурные основы профилактики пьянства и алкоголизма - Коллектив авторов

Как отмечает директор белорусского РНПЦ психического здоровья С. Игумнов, главная же ошибка – мы недооцениваем эмоциональную составляющую, поскольку уровень депрессивных состояний у нас такой же, как и в Западной Европе, но количество суицидов гораздо больше. Почему? Может, потому, что за помощью к психологу или психотерапевту обращаться до сих пор постыдно… Надо помнить, что этому состоянию часто сопутствуют неврозы, алко- и наркопристрастие.

Одним из определяющих факторов суицидального поведения логично назвать «кровь». Кроме прямого значения «жидкой среды организма, необходимой для жизненного процесса», она имеет множество привнесенных значений: близкое родство, братство, признак избранности, невинность, война, гибель и т. д. В молодежной среде «кровь» означает необходимый (под сознательный) атрибут в отношениях сверстников, который достаточно часто встречается в межличностном или групповом общении. Кстати, вино напоминает кровь, что еще больше взвинчивает азарт молодежных конфликтов. Анализ подростковых отношений свидетельствует: доказательство доминирования конкретной группы обычно осуществляется через столкновение, проще говоря, драку, а в масштабе группировок молодежной преступности данный акт именуется традиционно – «стенка на стенку» и т. д. с соседями или «чужаками», причем обязательно с кровопролитием, кровопусканием. В случаях суицидального поведения «кровь» приобретает особое мистическое значение в попытке пореза вен, частей тела, что часто происходит под воздействием алкоголя. Кратко проанализируем сущность символа крови, о чем нам поведают ответы учащихся 5–10-х классов.

Что означает кровь в Вашей жизни?

1. Кровь обычно означает гибель, рану, несчастье – 42 %;

2. Кровь, скорее, связана с горем, чем с радостью, успехом – 22 %;

3. Кровь – символ силы, смелости, воли – 17 %;

4. Затрудняюсь ответить – 19 %.

По мнению белорусского ученого в области психиатрии и наркологии (БелМАПО) Е. Ласыя, алкогольные и суицидальные рецидивы – признак конфликта, о чем можно узнать из предсмертных записок самоубийц. Сущность конфликтной ситуации формируется не на пустом месте, она – результат взаимоотношений прежде всего отцов и детей, что издавна определяет характер семейного климата. В самом деле, эти вечные вопросы каждый раз приходится ставить по-иному и трактовать ответы по-новому, о чем емко и образно пишет Борис Олейник:

«Отцы и дети… Круг наш неделим.Отцы и дети… Путь наш неогляден.Ведь поле жизни не на час, не на день,А на века засеять мы хотим.Года меж нами – не межи, не рвы:Не ваша ль кровь клокочет в нашей доле,И в чаяньях своих, не заодно лиИ дети, и отцы, и мы и вы?»

В анализе как алкогольных, так и суицидальных ориентаций – конфликты в семьях, которые системно обуславливают особую категорию внутри и межличностных отношений, тем самым выявляя специфику одного из доминирующих социальных факторов современности. По мнению российского исследователя А. А. Реана, социальная среда, прежде всего семья, оказывает сильнейшее влияние на формирование «Я-концепции», несмотря на то, что с возрастом все более весомым в развитии психолого-эмоциональных качеств ребенка становится значение опыта социального взаимодействия: например, в школьном коллективе, неформальных группах [13, с. 35–42]. Тем не менее, в период отрочества, юности и значительного временного этапа, характеризующего молодость человека, семья как институт социализации продолжает играть определяющую роль, ведь именно здесь закладываются начала формирования отношений практически всех уровней, реализуется феномен общения, но тут же могут проявляться первичные предпосылки психосрывов детей. В ряде зарубежных научных изданий отмечается, что насильственные взаимоотношения в семье могут стать пусковым механизмом процесса виктимизации личности ребенка, причем он становится не только жертвой физического или морального (психолого-физиологического) насилия, пренебрежения, но и объектом сексуальных и иного рода домогательств.

В этой связи тема семейного конфликта вызвала повышенный интерес у российских исследователей (И. В. Дубровина, М. И. Лисина и др.), а также у специалистов дальнего зарубежья (А. Маслоу, К. Флейк-Хобсон, К. Хорни и др.). Считается, что в нормальной стандартной семье ребенок окружен вниманием, заботой взрослых, однако среди детей, воспитывающихся в такой относительно благоприятной обстановке, по данным ученых, все чаще наблюдается весьма высокий процент неуравновешенных, переживающих состояние страха, тревожности, симптомы различных психических заболеваний, в том числе неврозы, появление которых обусловлено не столько биолого-наследственными, а скорее социальными факторами. На наш взгляд, причины конфликтов лежат главным образом в сфере межличностных отношений первичной ячейки общества. Фактически ребенок не может перенести недопонимание с взрослыми, их размолвки, что проявляется в блокаде эмоциональных потребностей, а также тому способствуют интенсивные психомотивационные ограничения, непоследовательность в словах и поведении родителей, близких родственников.

Статистически выявлено, что в 90 % случаев суицидальное поведение в виде угроз, высказываний, намерений, уход в мир грез через алкоголь, наркотический дурман – это «крик о помощи», адресованный прежде всего родственникам. Если попытки сведения счетов с жизнью юных носят ярко демонстративный характер, это прямо указывает на педагогико-воспитательную неподготовленность, упрямство, неграмотность близких людей.

За последние двадцать лет произошла трансформация естественных институтов социального развития – семьи и детского сообщества. Коллективистская модель советского образца утеряла актуальность и тут же была перекроена на индивидуалистскую в образовательно-педагогических и подобных им институтах, произошло ослабление игровых интерактивных форм совместной деятельности ребенка и взрослого, усиление агрессивной информационной среды. По степени значимости для подростка, по свидетельствам самих же молодых людей, эта среда располагается по нисходящей – Интернет, «улица», ТV, внеучебная деятельность в школе, секции, кружки, семья, учеба.

Взрослое сообщество в лице семьи и не только ее в наше время выступает преимущественно в качестве критика молодых людей, указывающего на ошибки и несоответствие эталонам устоявшейся жизни. Интеллектуальная, психофизиологическая сущность подростка проявляется в эмоциональной неудовлетворенности в связи с ослаблением реального количества и соответствующего качества взаимоотношений с людьми среднего и старшего возраста. Они становятся либо нейтральной силой, либо враждебной стороной «вечных зануд». Достаточно напомнить события не столь отдаленного прошлого, когда в качестве демонстрационного вызова семье, взрослым, всему обществу прозвучала легендарная музыкальная композиция (по оценке «BBCWORLDSERVICE») российской группы «ТАТУ», слова из которой отозвались набатом по всей Европе:

«Мы убежим,Нас не догонят.Дальше от них,Дальше от дома!Ночь-проводникСпрячь наши тениЗа облака.За облакамиНас не найдут,Нас не изменят!Небо уронитНочь на ладони.Нас не догонят!Нас не догонят!»

Призыв «высвобождения» из оков традиций, законов, моральных норм, приведший, как выяснилось позднее, к сотням самоубийств и десяткам тысяч бегств из семей, причем только на территории Российской Федерации. Такого ажиотажа по поводу взрыва молодежного неповиновения, активно подогреваемого актами пьянства и разнузданности, не ожидал никто. Нынешнее общество не готово конструктивно понять, выработать творческий алгоритм единения интересов взрослых и юных.

Взрослые осознают, что угнаться за молодыми все сложнее, кроме того мешает устоявшаяся (часто устаревшая, архаичная) система ценностей, спасительное обращение к временам своей молодости. Ностальгический ракурс обычно вызывает у взрослых чувства вины, стыда, недопоминания, закрепощающих волевые качества, творческие инициативы, реальное осмысление окружающего мира и роли в нем молодого поколения. Не случайно подобные перекосы в семейных отношениях – путь распространения в социуме устойчивого негативного психоориентирующего стереотипа в отношении различного уровня контактов вне родительской опеки.

Конфликтные ситуации закономерно дополняются алкоголем и наркотическими веществами, которые в настоящее время представляют собой достаточно серьезные факторы формирования и последующей активизации суицидального поведения молодежи. Они рассматриваются специалистами в качестве основного инструмента в процессе достижения ею важных целей: принятия в группу сверстников, стремления быть «хладнокровным» или «всеповидавшим», удовлетворения любопытства, изменения настроения, усиления удовольствия от секса и т. п. Водка, вино и даже пиво, выпитое в большом количестве (свыше 1–2 литров), временно снижают тревожность, страх, порождаемые пережитыми конфликтами в семье, среди друзей, одноклассников, соседей, поднимают настроение, бодрость, стимулируют так называемое в подростковой среде состояние кайфа. Сочетание пьянства с табакокурением значительно усиливает эффект расслабления, формируя устойчивую зависимость и к алкоголю, и к никотину, что неизбежно деструктивирует нервную систему неокрепшего организма юноши. Употребление алкогольной продукции вкупе с сигаретным дымом не является случайным симбиозом активизирующих средств, скорее носит социально и даже политически целенаправленный характер данного действа, включая подготовительную эйфоризацию будущих актов. По мнению ведущих российских психологов (В. Ю. Меновщиков, Е. В. Гальцев, В. В. Абраменкова, И. Д. Егорычева и др.), вышеотмеченный коктейль становится одним из прописных правил молодых людей в стремлении заявить свои права на взрослость, тем самым ускоряя процесс «вхождения» в данный возрастной этап жизни. Кроме того, симбиоз спиртного и никотинового составляющих действенно помогает их восприятию (принятию в свои) среди подростков как ответной реакции в форме выражения групповой солидарности, «свойственности».