Ду Фу - Леонид Бежин

Последователи чань-буддизма любовались веткой цветущей сливы, осенней луной, желтеющими листьями клена, бабочкой на цветах. Они учились понимать язык живой природы и с его помощью выражать невыразимое. Охваченные мгновенным ощущением слитности с природой, они за несколько минут создавали картину или стихотворение, а затем, наподобие великого Чжуанцзы, «забывали слова». Бессловесное знание ставилось выше умения говорить. Когда Хуэйчжуна, одного из чаиьских наставников VIII века, приглашали принять участие в философском диспуте, он забирался на стул и молчал. Его противники ждали, чтобы он высказался. Хуэйчжун отвечал на это: «Я уже высказался». - «В чем же суть вашего высказывания?» - в недоумении спрашивали собравшиеся. «Вам этого никогда не постигнуть», - говорил Хуэйчжун, чье молчание и было главным аргументом в споре. Иногда таким аргументом служили неожиданные и парадоксальные жесты: вместо терпеливого разъяснения урока наставник мог ударить ученика, ошеломить его восклицанием «хэ!» или другой абсурдной выходкой. Это делалось для того, чтобы сбить инерцию заданной логики и высвободить в сознании ученика тот спонтанный импульс, без которого, по мнению последователей буддизма, невозможен полет фантазии.

Ду Фу, совершивший путешествие к Воротам Дракона, никогда не был ревностным буддистом, но он усвоил все то живое и ценное, что было заложено в этом учении. «Внезапное просветление» рождало не только религиозные, но и художественные образы, и поэт тоже «становился буддой», создавая прекрасные строки стихов. Ду Фу долго блуждал лабиринтами пещерных храмов, останавливался перед огромными статуями и трогал холодный камень, словно бы примеряя его прочность к прочности своих будущих строк, воспевающих буддийскую святыню. Он начнет стихотворение словами о том, как постепенно - издали - возникают над просторами полей Ворота Дракона, опишет деревья вдоль почтового тракта, «золотые и серебряные» крыши буддийских храмов, а закончит словами о непостоянстве жизни, о том, что люди, однажды встретившись, затем теряют друг друга. Такова судьба, но, может быть, учение Будды поможет примириться с судьбой? Звук буддийского колокола вселяет в душу спокойствие и отрешенность, не эти ли чувства желанны сейчас для Ду Фу!..

ДУ ФУ В РАННИЕ ГОДЫ ЖИЗНИ

Итак, годы с 731 по 744-й были наполнены для Ду Фу самыми разными событиями: он путешествовал, сдавал императорские экзамены, ему пришлось за это время похоронить отца и тетушку Пэй. Путешествие на юг продолжалось четыре с лишним года - когда Ду Фу отправился в путь, ему было двадцать (в Китае принято начинать отсчет возраста с момента зачатия ребенка, таким образом, ребенок рождается на свет уже годовалым), а вернулся домой двадцатичетырехлетним юношей. Известно, что в 730 году Ду Фу предпринял попытку побывать на севере и даже пересек Хуанхэ, но его остановили наводнения рек Ло и Чань, принесшие немало разрушений окрестным районам: были снесены знаменитые лоянские мосты - Мост Небесной Переправы и Мост Вечной Переправы. Поэтому приходится согласиться с мнением современного китайского исследователя Фэн Чжи, что началом юношеских путешествий Ду Фу следует считать 731 год.

Путешествие имеет почти ритуальную значимость в жизни китайского поэта и часто занимает центральное место в его биографии. Отправляясь в дорогу, надолго (или, может быть, навсегда) покидая родину, поэт как бы совершает этический жест разрыва с прошлым, жалуется на свою непризнанность среди современников, которые «не отличают орхидеи от полыни» и готовы предпочесть истинному дарованию искусственные цветы ложного таланта, обвиняет своих политических врагов в стремлении, подобно плющам, опутывающим ствол дерева, оклеветать его перед государем и говорит о желании навеки покинуть суетный мир и до конца дней стать оттельником. Такому путешествию обычно предшествуют драматическое столкновение с императорским двором, изощренные придворные интриги, невинной жертвой которых и становится поэт, чье служебное перемещение заменяет собою ссылку. Ранние путешествия Ду Фу, что особенно важно отметить, имеют совершенно иной характер, иную окрашенность - это именно юношеские путешествия, лишенные драматизма и еще слабо подчиняющиеся традиционному ритуалу. Правда, второму путешествию Ду Фу (в 736-740 годах на север) предшествовала неудача на императорских экзаменах, но она не оставила в душе поэта заметного следа и не стала поводом для трагического разрыва с миром. Странствующий поэт полон радости, ликования, восторга, опьяненности жизнью, недаром позднее он назвал эти годы годами счастливой свободы.

Биографы Ду Фу расходятся во мнениях о времени и месте его экзаменов. Ряд ученых считают, что императорские экзамены состоялись в 735 году и проходили в Лояне, где в это время находился Сюаньцзун; другие переносят эту дату на год вперед и доказывают, что Ду Фу держал экзамены в Чанъани. Вторая версия представляется убедительнее: она лучше согласуется с последующими событиями в жизни поэта и известными фактами его биографии (по словам самого Ду Фу, он снова вернулся в Чанъань через восемь с лишним лет после экзаменов; установлена дата этого возвращения - 745 год, следовательно, экзамены состоялись в 736 году). Исследователей творчества Ду Фу неизменно волнует вопрос: почему талантливый и образованный потомок Ду Юя и Ду Шэньяня, воспитанный в семье с прочными конфуцианскими традициями и выступавший кандидатом от столичной области, провалился на императорских экзаменах? Сам поэт ничего не сообщает о причинах провала, но было бы вполне естественным предположить, что его необычный талант попросту не укладывался в рамки экзаменационных правил. Это не означает, будто Ду Фу с младенческих пеленок всех поражал своей гениальностью, - напротив, избыток творческих сил мог и помешать ему, лишить внутреннего самоконтроля. Один из самых авторитетных биографов поэта - Уильям Хан - отмечает, что стихам Ду Фу порой недоставало простоты и плавности речи, они требовали медленного и вдумчивого постижения и с первого взгляда наверняка казались угловатыми и неуклюжими. Возможно, причина провала в этом, если искать именно логическую причину. Но неудача на экзаменах могла объясняться и чистой случайностью, неудачным вопросом, дурным расположением духа экзаменаторов и т. д. По предположениям и подсчетам биографов, отец Ду Фу скончался в 740 году. Затем, как уже было сказано, Ду Фу отправился в Лоян на похороны тетушки и провел в Восточной столице 743 и 744 годы. Почему он не вернулся домой, мы не знаем. Остается лишь предположить, что ему не слишком хотелось жить рядом с мачехой, да и к тому же в Лояне было больше возможностей для заработка. В целом период с 743 по 744 год остается самым «темным» для биографов. Неизвестно, чем именно занимался Ду Фу в Лояне и как он зарабатывал на жизнь. У. Хан предполагает, что поэт либо давал частные уроки, либо выполнял обязанности домашнего секретаря у знатного лоянского вельможи. Это предположение вполне допустимо: провалившись на императорских экзаменах, Ду Фу не мог занять чиновничью должность, а возможностей для заработка иным путем было не так уж много. Как человек образованный и владеющий кистью, он, вероятно, сочинял на заказ надгробные надписи - похожие на ту, которой он почтил память тетушки Пэй. Писал ли он стихи в это время? Скорее всего да, хотя из ранней лирики поэта мало что сохранилось до наших дней. Всего несколько стихотворений датируются 731-744 годами - стихотворений, непохожих на лирику позднего периода. В них еще не слышен набатный звон колокола, пробуждающего в людях доброту и любовь, и его ранние стихи так же безмятежны, как и он сам, скакавший на среднеазиатских лошадках с охотничьим соколом на парчовой рукавице. В них - то же упоение жизнью, радость общения с природой, созерцательный покой: