Несостоявшийся шантаж - Платон Обухов

— Чего ты улыбаешься? — настороженно посмотрел на него Демирчян.

— Мне кажется, я разработал очень удачный план, — весело ответил Олег. Он не уточнил — кражи или побега.

Туалет был платным. Олег сунул в прорезь кассового аппарата карточку «Дайнерз Клаб», а Гайзаг ссыпал мелочь.

Олег быстро прошел к свободной кабинке. Уже берясь за ручку дверцы, услышал, как в помещение вошел Кеворк. Он с достоинством захлопнул за собой дверь и тихо опустил крышку унитаза на стульчак. Осторожно встав на нее, поддел носком ботинка пластмассовый шарик, укрепленный на стержне рычага слива.

Под ногами Олега заклокотала вода. Ухватившись за две ручки, запиравшие раму окна, он повернул их до упора вправо. Затем рванул раму на себя.

Окно подалось не сразу. Очевидно, его открывали лишь в дни генеральных уборок. А окна в итальянских туалетах моют реже, чем в туалетах других стран.

В кабинку ворвался свежий воздух. Олег глубоко вздохнул и стал ждать, когда резервуар туалета вновь наполнится водой.

Затем он снова заставил воду с шумом политься из бачка. Уцепился за края оконной рамы. Подтянувшись, оторвал ноги от крышки унитаза и заболтал ими в воздухе. Еще несколько движений — и Олег наполовину высунулся из окна.

Внизу, на расстоянии примерно пяти метров, находилась зеленая железная крыша соседнего здания. Прыгать с такой высоты Олег не решился. К счастью, совсем рядом проходила водосточная труба. После двух попыток он дотянулся до нее правой рукой и вскоре повис на ней.

Быстро перебирая руками и ногами, Олег опустился на зеленую железную крышу. Пригибаясь и ступая как можно тише и осторожнее, он подошел к ее краю.

До земли было чуть больше двух с половиной метров. Соседнее с музеем здание оказалось удивительно низким.

Олег прыгнул вниз. Слегка подогнутые ноги самортизировали при приземлении. Он огляделся. Узкая улочка была вымощена грубым булыжником. С обеих сторон ее обрамляли двухэтажные серые дома. На двух-трех из них были вывески — велосипедная мастерская, склад, какая-то контора. Остальные дома были жилыми.

«Наверное, здесь живут бедняки, — подумал Олег. — Впрочем, для Италии такой контраст характерен. Это только в Америке и Бразилии в богатых кварталах живут одни богачи. А здесь близость к палаццо Медичи, к Санта-Мария-дель-Фьоре не играет никакой роли…»

Но то были праздные размышления. Сейчас главной задачей Олега было как можно быстрее скрыться из Флоренции, оторваться от людей Акопяна.

Он вновь осмотрелся, ища глазами какую-нибудь машину. Перед отлетом из Вашингтона Брюс Локкарт вручил ему новейшее изобретение специальных мастерских ЦРУ — электронно-механическую отмычку, отпиравшую 95 процентов всех существующих в мире замков. Отмычка годилась и для замков зажигания автомобилей.

Автомашин поблизости не было. Олег нахмурился и заспешил к видневшемуся невдалеке куполу Санта-Мария-дель-Фьоре. Рядом с собором, вспомнил он, обычно много машин. Конечно, когда армяне увидят, что он исчез из туалета, они побегут в том же направлении, но иного выхода не было.

За спиной раздался шум мотора. Он усиливался, эхом отражаясь от стен домов. Мимо Олега пронесся мощный мотоцикл, на котором сидела девушка. Из-под шлема выбивались светлые волосы.

Олег восхищенно покачал головой. Черные кожаные брюки и красная кожаная куртка подчеркивали одну из самых грациозных фигурок в мире!

Мотоцикл скрылся за углом. На повороте мотоциклистка чудом не врезалась в стену дома. Олег покачал головой. Жаль, если девушка разобьется из-за своего лихачества…

Неожиданно треск мотоцикла снова стал нарастать. Олег с удивлением увидел, что девушка возвращается. Подъехав к нему, она на полной скорости затормозила. Заднее колесо занесло так, что Олег едва успел отскочить в сторону. Мощный «БМВ» замер.

Сорвав с головы черный с позолотой шлем, девушка тряхнула головой, собирая разметавшиеся волосы. Олег невольно залюбовался ее красотой. Она была северного, скандинавского типа — крупные кольца волос цвета спелой пшеницы, широко открытые голубые глаза, тонкого рисунка крутые брови. Ровные белые зубы и немного припухлые алые губы могли свести с ума любого мужчину.

Девушка внимательно разглядывала Олега. Казалось, она о чем-то размышляла. Смирнов почему-то смутился. Впрочем, тут же одернул себя: «Люди Акопяна уже пронюхали о моем исчезновении. Может быть, они уже на крыше, с которой я соскочил на эту улицу…»

Он сделал нетерпеливое движение, показывая, что хочет уйти. «Эта красавица наверняка из местной „золотой молодежи“, которая изнывает от безделья и ищет любых способов развлечься. Мотоцикл, постель, может быть, наркотики. А сейчас она для развлечения решила пристать к одинокому прохожему».

— Хочешь прокатиться на мотоцикле? — неожиданно предложила девушка.

— Но у меня нет шлема… да и костюм мой — не как у вас… — замялся Смирнов.

— Пустяки, — девушка нетерпеливо передернула плечами. — Все это мы найдем мигом…

Она спрыгнула, раскрыла пластмассовые дорожные ящики, укрепленные над задним колесом мотоцикла, вынула шлем, брюки и куртку.

Олега не надо было уговаривать. «Недаром я всю жизнь считал, что мне везет больше, чем другим, — размышлял он, проворно облачаясь в кожаные доспехи мотогонщика. — В таком виде меня сам черт не узнает. Можно будет легко выбраться из Флоренции. Акопян останется с носом!»

Он даже улыбнулся. Девушка не могла увидеть его улыбки под затемненным стеклом модного шлема.

Олег уселся поудобнее на заднее сиденье, и мощный мотор, словно порывом ветра, сорвал тяжелый «БМВ» с места.

У дорожного знака, обозначавшего границу города Флоренция, девушка затормозила. Обернувшись к Олегу, она сквозь спущенное забрало шлема проговорила:

— Пора представиться. Меня зовут Лючия.

— Очень приятно. Майкл.

Пожимая руку Лючии, Олег даже сквозь толстую ткань мотоциклетной перчатки ощутил, какая она тонкая и нежная.

— Мой дом в двадцати километрах отсюда. Через четверть часа будем там.

Олег хотел было сказать, что спешит покинуть Италию, но промолчал. Он был не в том положении, чтобы диктовать правила игры.

США (Вашингтон)

Счет в третьем сете был 6:5, и Коэн со Скаукрофтом получили право на подачу. Директор ЦРУ занял место у задней линии. Обслуживавший игру агент секретной службы выбрал и кинул ему три зеленых мяча «данлоп». Подумав, директор ЦРУ отбросил один. Скаукрофт считал, что лишний мяч будет мешать ему передвигаться по корту.

Он высоко занес ракетку и одновременно выпустил мяч из пальцев левой руки. Туго натянутые струны встретили мяч в намеченной точке. Скаукрофт вложил в удар всю мощь своего тела — и попал в сетку. Возьми он повыше на какие-то два с половиной сантиметра, мяч перелетел бы через сетку, и удар был бы неотразим.

Второй удар Скаукрофт выполнил более тщательно и уже не стал бить изо всех сил. Но все равно получилось классно. Президент дернулся влево, однако лишь с сожалением проводил взглядом уходящий с корта мяч. Скаукрофт и Коэн вели 15:0. Если они выиграют этот гейм, счет в третьем сете станет 7:5. А это означает, что они выйдут победителями в поединке!

Директор ЦРУ ободряюще посмотрел на Коэна, который, сосредоточенно глядя себе под ноги, брел к задней линии.

Постучав мячиком о покрытие, Коэн сжал его пальцами и высоко подкинул. А затем, словно срезая кожуру с яблока, «прогладил» ракеткой.

Удар вышел отменный, но Пенн был готов к нему. Он вовремя замахнулся и сумел отразить мяч.

Скаукрофт с колоссальной силой закрутил мяч, и игравший в паре с президентом глава аппарата сотрудников Белого дома Джон Сигрэм сумел лишь отбить его вверх.

Мяч завис высоко над кортом. Коэн размеренно бежал к нему. Он готовился вбить мяч в землю неотразимым ударом и выиграть еще одно очко. Тогда счет в решающем гейме станет уже 30:0. Мастер психологических операций, Скаукрофт знал, что это деморализует соперников и их сопротивление будет сломлено. Разгромить Пенна и Сигрэма станет только делом техники.

Коэн замахнулся и с силой послал мяч вниз. Сигрэм лишь проводил его обреченным взглядом. Нечего было и думать пытаться отразить такой удар.

Но уже в следующее мгновение на его лице появилось радостное выражение. Коэн промахнулся. Мяч ушел за линию. Ему не хватило каких-то трех сантиметров. Но правила тенниса неумолимы. Счет сравнялся — 15:15.

Скаукрофт не подавал виду, что огорчен. «В теннисе всякое бывает, — утешал он себя. — Все-таки Коэн не профессионал, чтобы бить по мячу с точностью отлаженного автомата».

Его подача, как и в первый раз, была безупречна. Правда, Сигрэм сумел отразить ее, но Коэн приготовился, готовый принять мяч и завоевать долгожданное очко.

Мяч от Сигрэма летел к нему тихо, на самой удобной высоте — на уровне живота. Дождавшись, когда он отскочит от земли, помощник президента резко ударил. Словно выпущенный из пращи, мяч пролетел мимо Пенна.