Гость из бездны - Георгий Мартынов

— Откуда вы знаете всё это? — спросила Мэри. — Вы же не биолог, а астроном.

— Если бы ваш отец, — продолжал Владилен, в своём возбуждении не обративший никакого внимания на её реплику, — крупнейший биолог Земли, упустил этот случай, не использовал его до конца, то он совершил бы предательский поступок по отношению к науке. Но, к счастью, у него ясный и трезвый ум. И я просто не могу понять, как вы можете рассуждать иначе. По-вашему, надо сжечь это тело, как это делается всегда. Кто же с вами спорит? Это и будет сделано. Но предварительно тело должно послужить науке.

— Оно уже послужило. Вполне достаточно. Сам отец говорит что результаты огромны. Но нельзя глумиться над мёртвым. Они собираются отрезать голову, вынуть мозг. Потом возьмутся за сердце и так далее, — она содрогнулась. — Это уже слишком. Всё должно иметь границы. Таково моё мнение.

— И тут вы неправы, — сказал Владилен. — Неправы формально и по существу. Отделять голову, насколько я знаю, никто не собирается. А вынуть мозг — что же здесь плохого или оскорбительного? Разве не производят вскрытия людей, умерших от неизвестной причины… или для учебных целей. Я знаю, вы скажете, что эти люди дали согласие ещё при жизни, а Дмитрий Волгин, или кто бы это ни был, такого согласия не давал. Но это же чистейший формализм. И ради такого формализма отказываться от полезных и нужных опытов… Не понимаю! Выходит, что наша индивидуальная свобода может приносить вред. Абсурд!

Мэри посмотрела на него весёлыми глазами.

— С вами трудно спорить, — сказала она ещё раз. — Со своей точки зрения вы и мой отец правы. Недаром же все были вынуждены согласиться, и тело Дмитрия Волгина — я совершенно уверена, что это именно он — находится сейчас в этом здании, где над ним вот уже три года работают все или почти все выдающиеся наши учёные под руководством старого Ио и моего отца.

— Вы видели его? — спросил Владилен.

— Кого, отца?

— Нет, тело.

Мэри поморщилась.

— Не видела, — сказала она. — Я ни разу его не видела. И не увижу. Смотрите на это как на женский каприз, но мне неприятен «великий опыт», как его называют. В нём есть что-то мрачное и невыразимо тягостное. А я люблю цветы и солнце. Я люблю жизнь и никогда не войду в лабораторию отца, пока там находится мёртвое тело. Так что идите туда один. Кстати, мы уже пришли, и дверь перед вами. Я думаю, что вы найдёте отца во втором этаже, прямо напротив лестницы. Он знает о вашем прилёте и будет рад увидеть такого же энтузиаста, как он сам.

Она кивнула головой. Светлые волосы рассыпались по её лбу, и Мэри лёгким движением руки отбросила их назад.

— Скажите отцу, что я жду вас обоих к завтраку ровно через два часа. Он сам, конечно, забыл об этом. Не забудьте и вы. Через два часа. Надеюсь, этого времени достаточно для первого разговора.

Она повернулась и пошла обратно по дорожке сада. Владилен смотрел ей вслед, пока её красное платье не скрылось среди зелени. Он внезапно обратил внимание, что на ней не видно пояса.

«Странно! — подумал он. — Неужели она так молода? Или пояс спрятан под платьем. Тогда, значит, она кокетлива. Во всяком случае, она стала красивее, чем была три года тому назад. Интересно всё-таки, сколько ей может быть лет?»

Он ждал, что Мэри почувствует его пристальный взгляд и обернётся. Но молодая женщина не обернулась.

Он вошёл в здание.

Громадный вестибюль был украшен многочисленными бюстами великих биологов прошлого и настоящего. Владилен обратил внимание, что бюста Люция здесь не было.

«Он скромен, как и подобает большому учёному», — подумал молодой астроном.

Он поднялся по голубой лестнице, на каждой ступеньке которой стояла каменная ваза с цветами, на второй этаж.

Мэри была права: Владилен сразу увидел здесь того, кого искал. Сквозь стеклянную дверь был виден Люций, который сидел за столом и писал. Он казался всецело поглощённым работой, и Владилену стало жаль прерывать его труд. Он решил подождать, пока Люций освободится, но тот, словно почувствовав присутствие гостя, поднял голову.

Через несколько секунд они крепко пожимали руки друг другу.

— Я рад, что вы, наконец, вспомнили о вашем обещании, — сказал Люций. — Почему вы так долго не показывались?

— Был очень занят, — ответил Владилен. — Пришлось ещё раз слетать на Венеру. Я только что оттуда, прилетел рейсовым ракетопланом. Невыносимая планета! Там мозг буквально плавится от жары. Вспомнил, что обещал посетить вас. И вот я здесь. Кстати сказать, перед отлётом на Венеру я присутствовал на вашем докладе о первых результатах работы над телом, но вы были так заняты, что я не решился подойти к вам.

— Напрасно, — сказал Люций. — Ну а как метеорит? Нашли вы его?

— Нашёл. Как только прекратились поиски второго свинцового гроба, которого, как вы знаете, так и не нашли, я вернулся к своей задаче. Камень погрузился на пятьдесят два метра. Он был совершенно цел и весил четыреста тридцать восемь килограммов. Но к сожалению, этот метеорит имеет солнечное происхождение.

— То есть как «солнечное»?

— Мы называем «солнечными» те метеориты, которые образовались внутри Солнечной системы, — пояснил Владилен, — в отличие от «космических», залетающих к нам извне. Нас больше интересуют эти последние.

— Так что, вы трудились зря?

— Нет, почему зря? Солнечные метеориты также полезны, только в меньшей степени. Но это несвоевременная тема, и вряд ли она интересна для вас. Да и для меня тоже. Сейчас мне хочется говорить о вашей работе. Я прилетел сюда с единственной целью — повидаться с вами.

— И я вас скоро не отпущу, — сказал Люций. — Я совсем переселился сюда и за все три года ни разу никуда не вылетал. Со мной живёт Мэри.

— Я видел её. Мы с ней только что расстались. А где ваш отец?

— У себя. Он покинул нас два года тому назад. Мы с ним немного не поладили. И с тех пор не виделись в натуре.

— Ваша дочь мне кое-что рассказала. Кроме того, я внимательно следил за всей полемикой, которая поднялась в связи с вашими предложениями. Должен сказать, что я целиком согласен с вами, хотя, конечно, моё мнение ничего не может значить. Как идёт дело?

— Очень хорошо, — ответил Люций, и его глаза блеснули. — Гораздо лучше, чем мы могли даже желать. Вы видели тело три года тому назад. Пойдёмте, я покажу вам его теперь. Предупреждаю, вы будете поражены.

— Я почему-то уверен в этом, — улыбаясь ответил Владилен. — Ведь вы очень скупо сообщаете о своей работе.

— Так надо, — ответил Люций. — И то чрезмерный интерес к ней вредно отражается на её же перспективах.