Следы ведут в Караташ - Эдуард Павлович Зорин

сидел у стенки, отбросив в сторону руку. Второй нукер лежал чуть поодаль. Он не был так обезображен — просто небольшая дырочка в виске... Спичка потухла. Джелял зажег вторую, поднял ее над головой — в нише торчали доски, кое-как присыпанные мелкими камнями. Еще несколько больших птиц, потревоженных светом, с шумом устремились к белеющему в ночи выходу.

Джелял разгреб ящик, оторвал доску. Сверху лежали золотые браслеты. Драгоценные огнистые камни вспыхнули на его ладони. Такие сокровища не просто увезти с собой за кордон!.. Погасла последняя спичка...

Джелял подошел к отверстию, в которое пробивался свет луны. Внизу чернела пропасть. А по дну ее, неясный, как привидение, ехал Аламбек на белом жеребце.

...Через неделю после той памятной ночи отряд Аламбека попал в окружение, наполовину был перебит, наполовину рассеян. С двумя или тремя верными людьми сам курбаши ушел за кордон. Среди спасшихся был и Джелял. Но Аламбек уже не доверял ему, как прежде. Да ему и не нужны были теперь советчики. Пусть Дэвис катится к чертовой матери. Каждый воюет за себя, и Аламбеку лучше знать, что ему нужно. Еще раз проскользнуть за границу, вывезти ценности, а там хоть трава не расти!..

Все, наверное, и вышло бы так, как думал Аламбек, если бы не водилась за ним одна губительная, но сильная страсть, о которой знали лишь немногие: он курил опиум. Однажды в ночлежке за Северными воротами произошла драка: один из басмачей, служивших когда-то в банде Аламбека, узнал своего командира и стал к нему придираться. Аламбек ударил его плетью. В ход пошли ножи. Курильщики опиума разбежались кто куда: в ночлежке остался Аламбек со вспоротым животом. Перепуганный хозяин вывез ночью тело его за город и сбросил в один из старых, полузасыпанных колодцев: он боялся привлечь к своему заведению внимание полиции...

...Харди молчал. Закончив рассказ, Джеферсон провел рукой по лбу — опять начинались головные боли, мучившие его вот уже несколько лет. Достаточно было чуточку поволноваться... Не тем, не тем стал Джеферсон, утратил прежнюю форму... Он снова потянулся за сигаретой.

— И это все? — спросил Харди.

Джеферсон поднял отяжелевшую голову. Все? Нет-нет, не может быть, чтобы Харди знал. Да и откуда?..

— Пора кончать, — сказал Харди. — Хотите, я расскажу вам, как это было на самом деле?!.

...Аламбек разругался с Дэвисом, который требовал от него полнейшего повиновения, сел на коня и поскакал в город.

Южные ворота были закрыты, и Аламбеку пришлось объехать почти весь город, чтобы попасть в Северные.

Покружив с полчаса по каменистой дороге, он свернул в грязную, узкую улицу, по обеим сторонам которой тянулись высокие дувалы. В серой глине синели низенькие украшенные замысловатой резьбой калитки.

Аламбек въехал в темный переулок и постучал в высокие ворота рукояткой плети. С сильным скрипом ворота распахнулись, и хозяин караван-сарая, толстый, с жирным красным лицом, взял белого жеребца под уздцы.

Очевидно, Аламбек был здесь частым гостем, потому что за все это время не было произнесено ни слова. Аламбек бросил хозяину монету, тот поймал ее на лету и повел клиента во внутренний дворик, а оттуда по прохладной лестнице в низкое помещение с расположенными вдоль стен тахтами. На тахтах небрежно лежали потертые ковры и подушки.

Хозяин указал Аламбеку в дальний угол — там было чуточку почище, и мальчик в полосатой зеленой рубахе поставил перед курбаши курительный прибор.

Прежде чем забыться, Аламбек снял пояс, расстегнул халат и огляделся. В комнате было несколько посетителей. Все лежали в самых неестественных позах с глазами, блестящими от принятого опиума. У всех были спокойные умиротворенные лица, улыбка мерцала на слегка приоткрытых губах.

...Поздно вечером хозяин снова проводил Аламбека, раскланялся и заскрежетал тяжелым железным запором. В переулке было очень темно. Аламбек дал коню шпоры и выехал за город. Едва только он скрылся за поворотом, как от дувала отделился человек, подозвал коня и поскакал вслед за Аламбеком к Северным воротам...

— Ладно, — прервал плавную речь Харди Джеферсон, — все ясно. Джелял убил Аламбека. У него были свои причины...

Харди согласно кивнул, зажег потухшую трубку.

— Веские причины, — повторил Джеферсон. Головная боль не давала ему сосредоточиться. В висках постукивали звонкие молоточки... На чем они остановились?.. Ах да, Харди не устраивает полуправда. Он знает все. Тогда зачем ему Джеферсон, зачем эта полузабытая история?.. Нет, Джеферсону нельзя ошибиться. Он не имеет права ошибиться. Он ждал этого случая много лет. И упустить последний шанс?..

— Джелял не мог забыть о кладе, — торопливо добавил он. Харди по-прежнему молчал, размышляя о чем-то своем...

— Джелял пытался перейти границу, — продолжал Джеферсон, почувствовав внезапное облегчение. — Однажды его чуть не подстрелили. А тут еще у Дэвиса появились подозрения, и Джелял вынужден был бежать.

Неизвестно, каким образом пронюхали о его существовании немцы — они умели работать. Джеляла обхаживали несколько лет, и в 1934 году он согласился с предложенными ему довольно выгодными условиями. Война застала его в Польше. Оттуда — снова опасное путешествие в Россию.

И тут, нарушив строжайшую инструкцию, он устремился в знакомые горы. Однако за ним следили, и около Узунабада он долго отстреливался. А потом...

Джеферсон говорил долго. Он рассказал, как Джелял снова перешел границу, как оказался в знакомых краях. Но Дэвис давно уже умер, и ему не угрожала расплата. Джелял понял, что счастье окончательно ускользнуло из его рук и что строить жизнь свою следует заново.

Он нанялся матросом на пароход и уехал в Штаты с надеждой разбогатеть и найти наконец тихое семейное счастье, купить ферму где-нибудь в Калифорнии...

Но жизнь сурова. Джелял работал грузчиком в порту, чернорабочим на фабрике, судомойкой в третьестепенном ресторане, заправщиком на автостанции, разносчиком газет, репортером, а долларовый дождь шел где-то в стороне от него. Люди богатели и приобретали независимое положение, а он все тянул и тянул свою лямку...

Казалось, Джеферсон забылся. Рассказ его был похож на исповедь.

А Харди слушал его с тем же нерушимым молчанием: трубка снова потухла, пепел осыпался на пиджак...

Но вот по его губам скользнула улыбка. Он встал, подошел к Джеферсону и протянул ему руку с длинными тонкими пальцами.

— Рад познакомиться с вами, мистер Джелял!

Джеферсон приподнялся.

Глаза Харди были совсем рядом. Он пододвинул ящик с сигарами.

— Курите?..

— Благодарю...

— Отличный табак. С Кубы.

В Москве

С тех пор как утвердили проект экспедиции, Югов совсем потерял покой. Нужно было срочно