Обличия тьмы - Мария Кущиди

я уже стал слишком стар для всего этого. А может, я просто устал вот так работать, без конца являясь частью остросюжетного романа.

В кабинет вошел мой напарник и просто хороший приятель Николас, с которым мы уже целых шесть лет работаем спина к спине. Устало посмотрев мне в глаза, он тяжело вздохнул, присев на соседний стул.

− Слушай, не пора ли тебе домой?

− Рабочий день еще не окончен, − возразил я, посмотрев на свои наручные часы, которые подарила мне жена, будучи еще при жизни.

− Я не в том смысле. Сколько ты уже здесь работаешь?

− Тридцать семь лет, − легко ответил я, потянувшись в своем кожаном кресле.

− Вот именно. В твоем-то возрасте.

− А что мне прикажешь делать дома, в этих четырех стенах? Я ж умру от одиночества.

− Люди не умирают от одиночества. Это только твои предрассудки. Ну, и романтики часто любят так шутить. Ты же не один из них, а?

− Садоводством прикажешь заниматься что ли?

− Ну, найдешь дело по душе. Многие, кто и два года не отработал, уже мечтают о такой жизни. Тишина, покой, дерево растет, цветочек цветет… Ха! Забавная мечта.

− Понимаешь, без работы я не смогу. Не смогу без дела, которому посвятил свою жизнь. А цветочки, деревья сами как-нибудь проживут.

Николас не ответил, только с упреком посмотрел на меня. Знаю, что он не разделяет моих интересов, но все же я не был таким, как он. И как мы вообще стали приятелями? Удивительно, что нам порой преподносит жизнь. Но, признаться, видел я в этом парне кое-что колкое. Он уже давно уговаривает меня оставить эту работу, забыться и жить для себя. Но чист ли он был? Эти хитрые зеленые глаза явно добра не принесут тому, на кого они смотрят. Если он хочет добиться чего-то, он обязательно это сделает. Но вот мешать ли мне ему? Знаю только, что он далеко пойдет с этим сложным характером.

− Как давно ты навещал внучку? Своего сына?

− Давно. Где-то полгода прошло с моего прошлого визита к ним. Давно…

Да, я действительно давно не видел свою семью, свою маленькую, горячо любимую Холли, которая всегда радостно бежит меня встречать, когда я только выхожу из машины. Я горячо люблю ее, но вот только работа не позволяет часто с ней видеться. А может, я и сам этого не хочу? Сложно все это, и я не знаю, где уже я нахожусь, что для меня важно, и что ждет меня впереди. Сложно, и я никак не пройду эту миссию с хорошим финалом. Лишь бы просто завершить все, чтобы хотя бы попытаться найти себя. Найти? Нет. Уже не смогу. Время не то, да и возраст тоже. Остается только ждать и надеяться, что я хоть что-то сделал правильно.

− Так навести завтра. Возьми отгул. Начальство тебе не откажет. Питтерсен тебе же предлагал взять пару дней, чтоб отдохнуть.

− А что тогда делать с работой? У меня много всякой рутины скопилось. Не могу же я бросить все только ради пары дней.

− Филл, ты хочешь побыть с семьей или как? Я тебя вообще не понимаю. Холли и забудет, что у нее когда-то был дедушка, а твой сын даже не вспомнит о тебе. Ты этого хочешь? Потом же не простишь себе такую ошибку.

− Ладно, так уж и быть. − Поднявшись со своего кресла, я набросил на свои плечи черный пиджак, направившись к выходу из участка. − Дела оставляю на тебя. Я знаю, ты не подведешь. Но, Николас, я еще вернусь. Попомни мои слова. Поэтому незачем списывать меня в утиль.

− Без проблем?! – Пожав плечами, Николас собрал с моего стола все документы. – В утиль тебя уже вряд ли примут, старина. Давай, увидимся.

Когда я приехал домой, то сразу же завалился спать. Завтра утром я уже должен буду быть в полном сборе. До того города, где живет мой сын со своей семьей, добираться не меньше трех часов. Я рад был навестить их, ведь уже так давно не виделся с ними. Но почему-то все же колеблюсь с решением. Вспомнит ли меня Холли? Будет ли рад сын? Снова все сложно. Да так сложно, что я ничего не могу решить. Правильно ли, что я так долго отрекаюсь от родных, чтобы залечить собственные раны? Правильно ли? Не знаю. Но по-другому у меня просто не получается.

Наутро, неплотно позавтракав, я направился в Найджел Парк. Этот город был тихим уголком во всем белом свете, где спокойно можно было прожить свои оставшиеся деньки. Когда уйду на пенсию, перееду туда, к своей семье. Это нужно нам всем. По дороге я заехал в магазин игрушек, прикупив моей дорогой шестилетней Холли большого плюшевого медведя, который был в два раза больше нее самой. Думаю, ей понравится новый друг. Да и мне будет с кем поговорить, пускай это будет даже этот плюшевый парень. Не хуже, не лучше обычного человека. Да и перебивать меня по дороге не будет. Отличный собеседник. Вот только долго я точно не продержусь. Придется все же включить назойливое радио. Как ни крути, а без человеческого голоса ни один человек не выживет в своем гордом одиночестве.

Проехав уже два часа, я вдруг остановился, заметив знакомый дом у пшеничного поля. Это место не такое, как все остальные. Оно другое, словно не из этого мира. Этот дом скрывает больше всего историй, а это пшеничное поле прекрасно о них умалчивает. Идеальные напарники, чтобы совершить удобное преступление.

Сам не знаю, зачем я остановился, сделав это точно подсознательно. Никогда не перестану смотреть на это место без ужаса и сожаления. Помню, мне тогда было двадцать три года, и я только начинал свою работу в полиции. Славное было время, вот только история выдалась тяжелой.

София Палански была невероятно красива, и все мужчины любовались ею, когда та появлялась в городе. Она была добра и дружелюбна и не могла пройти мимо человека, даже если он ей был незнаком, чтобы не поздороваться, не подарить в дорогу доброе слово. Чудесная женщина с прекрасными бледно-голубыми глазами и русыми локонами. Я и сам был в нее одно время влюблен. Это было нормально, никто уже не удивлялся новым признаниям в любви случайного прохожего. Но выбрала она простого фермера, построившего свой огромный дом за чертой городка. Он любил уединение и работал с удовольствием только тогда, когда кругом царила полная тишина. Порядок у него был во всем, и даже в отношениях с Софией этот человек был очень щепетилен в любом вопросе.

Все было