Преследуемая нападающим - Майра Стетхем

class="p1">— Кончай для меня, Сара, — потребовал он, скрипя зубами. — Для того, кто заставляет тебя кончать жестко и красиво.

— Да! — я крепко сжалась, когда эйфория захлестнула, сделав слабой в коленях и близкой к изнеможению.

И снова он поменял нас местами. Перевернул меня на спину. Я скучала по ощущению члена внутри.

— На колени, — выдохнул он, и я поспешила дать то, чего он хотел. Могла бы просто кончить, но я еще не закончила.

Хотела большего.

Мне нужно было почувствовать, как он находит свое удовольствие.

Теряет контроль и кончает невероятно сильно. Я почувствовала его тело, находящееся рядом. Внутри меня, там, где ему самое место.

— Да! — прошипела я.

— Черт, такая тугая, — он сжал мою задницу обеими руками. Я была мокрой. Единственными звуками, которые могла разобрать, были тяжелое дыхание и хлопки соприкасающихся тел.

— Марш, — заскулила я, чувствуя себя пьяной. Свободной.

Мои темные глаза встретились с его голубыми, и он прикусил нижнюю губу.

— Давай, — сказал он. — Кончи еще раз, — он наклонился вперед. Рука переместилась туда, где мы были соединены, касаясь чувствительного клитора, который все еще восстанавливался после последнего оргазма. Он пронзал меня, замедляя темп, когда его яйца ударялись о заднюю стенку клитора.

— Марш. О боже… — я не могла в это поверить. Он сделал это. Глаза закрылись, и белые звезды начали вспыхивать, проносясь в темноте перед глазами. Волна за волной не просто захлестывали меня, но и швыряли из стороны в сторону, как будто на волнах. Не в силах отдышаться, тело содрогнулось в конвульсиях, и я выкрикнула его имя. — Марш!

Он набирал скорость, становясь все толще и длиннее. Тело напряглось над моим за секунду до того, как он кончил глубоко внутрь меня. Раскаленные струи тепла ударили в лоно, и я сжалась. В глубине души понимала: мы не использовали защиту. Что это рискованно. Но я была слишком поглощена третьим оргазмом, чтобы об этом беспокоиться. К черту последствия.

Мы пытались отдышаться. Он прижимался к моей спине, губами касаясь задней части потной шеи, осыпая поцелуями там и вниз по плечу. Шептал нежные слова. Каждое из них ощущалось как клеймо.

Что я принадлежу ему.

Сон пришел быстро.

Измученная и удовлетворенная, я заснула с улыбкой на лице и Маршаллом, все еще находящимся внутри меня.

Глава 11

Маршалл

Восемь дней.

Восемь потрясающих гребаных дней.

Как, черт возьми, восемь дней так кардинально изменили жизнь?

Я думал, что, заявив, наконец, права на Сару, зверь будет удовлетворен и чертовски ошибался. Этого не произошло. Возможно, она смотрела фильм, крутящийся по телевизору, но я наблюдал за ней.

Как и всегда.

Знала она об этом или нет.

Чувство вины съедало, но я не жалел, что не снял камеры, установленные в ее квартире. Это заставило почувствовать себя лучше. Она была цела и невредима. Особенно когда пришлось уехать на две ночи на выездную игру в другой город.

Я был там. Рядом с ней, проводил каждую свободную минуту. Черт возьми, я даже копировал глупый поступок Джеймса — ждал возле работы как чертов ястреб, чтобы хоть мельком увидеть ее.

Одержимость переросла во что-то большее.

Что-то, от чего я не мог избавиться.

Любой, взглянувший на фотопленку моего телефона, тоже узнал бы это, учитывая, сколько снимков я сделал, пока тв спала. Черт, даже когда не делала этого. При любой возможности я снимал.

Прошло чуть больше недели с нашего первого официального свидания. И с тех пор многое произошло.

На следующее утро после первой ночи она познакомилась с парнями, а затем, пару дней спустя, и девушкой Джеймса, Милой. Они хорошо поладили. Настолько, что вместе пошли на игру.

Я беспокоился о том, что Мила будет рядом с Сарой. Если каким-то образом что-то в том, как Джеймс был одержим ею, ускользнуло? Что-то, заставившее бы Сару заподозрить меня? Но Мила ничего не сказала.

Каким-то образом осознание того, что сделал Джеймс, не разлучило их, а сблизило.

Я с трудом сглотнул, когда взгляд переместился на камеру, обращенную к нам и в данный момент записывающую. Смогла бы Сара простить такое?

«Черт возьми, нет!» — чей-то голос съязвил у меня в голове.

Ни за что на свете она не приняла бы меня обратно.

Я наблюдал за тем, как уголки губ моей девушки приподнялись, и с них сорвался тихий смешок, заставив меня тоже улыбнуться. Это все, что ей нужно было сделать, успокоив меня. Улыбнуться. Вот как, черт возьми, далеко я зашел, когда дело касалось ее.

Я поговорил с сестрами Сары по FaceTime пару дней назад. Они общались по видеочату, и я поздоровался с ними, а также с ее мамой. Было безумием видеть, насколько по-разному каждая сестра выглядела и вела себя.

Ее мама, почему-то выглядящая значительно счастливее по какой-то неизвестной мне причине, была замечательной. Какая же она сильная, чтобы в одиночку растить шестерых дочерей после потери мужа.

Она принимала всех детей такими, какие они были. Была из тех мам, которые поощряют быть тем, чем ты хочешь. Я так чертовски рад узнать, что у моей девочки было такое в детстве. Они все близки, и я восхищался этим.

Я покачал головой. Мысли вернулись к прошлой ночи.

Сара была на трибунах во время игры. Подбадривала меня так громко, что, клянусь, мог разобрать звук ее голоса на поле даже при рокоте толпы. Я забил четыре тачдауна. Каждый для нее.

Никогда не играл лучше.

Я уставился на нее, не в силах отвести взгляд. Боже, она прекрасна.

Моя. Моя. Моя. Моя.

Зверь внутри начал тяжело дышать, заставляя с трудом сглотнуть. Член начал оживать под джинсами. Я был тверд после игры. Трахал ее жестко, нуждаясь в том, чтобы высосать каждую унцию удовольствия из тела. Заставив кончить четыре раза, я размазал эякуляцию по всей ее спине и втер в кожу.

Сегодня ей не по себе.

«Не стоит быть таким грубым», — отругал я себя. Она повернулась, и ее глаза расширились. Не заметила, что я смотрю.

— Что? — спросила она, затем быстро коснулась своих щек. — У меня что-то на лице?

— Нет. Иди сюда, — приказал я.

Она нахально закатила глаза, но сделала, как я просил.

Проползая по телу, она накрыла его своим. Руки скользнули ее великолепному лицу.

— Ты в порядке? — спросил я, и беспокойство в голосе было ясно как божий день. Я увидел замешательство в глазах и медленно выдохнул. — Я был немного груб прошлой ночью, — пояснил я.

— Ой, — щеки засияли, когда она села и оседлала