Ошибка исправлена - Елена Иосифовна Селиванова

В доме свекрови

Одна за другой с гиканьем и веселым шумом мчались тройки. Разукрашенные лошади, круто извив гривы, дружно, под звон бубенцов, отбивали копытами, неся за собой устланные коврами сани. Все быстрее и быстрее из-под полозьев уходила вдаль снежная дорога, а по сторонам мелькали гигантские сосны и ели. Сердца людей переполнялись радостью и счастьем. Мартовский воздух оглашался веселыми переливами гармони и разудалыми хоровыми песнями.

Были последние дни проводов русской зимы.

— Вот он, наш Урал, Машенька! Сколько ни смотри — не налюбуешься! И люди у нас хорошие, — ласково укрывая пуховой шалью плечи своей жены, говорил Иван Карташев.

Он недавно женился на Марии Павловне — сироте с ранних лет. А теперь оба, счастливые, с белокурым мальчуганом Сашей, возвращались с Воткинской ГЭС, на строительство которой уходили добровольцами по комсомольским путевкам. Там они и познакомились. И вот молодожены приехали в Челябинск. Марии давно хотелось побывать на Урале. Небезразлично ей было знать и родителей мужа.

— Но как еще посмотрят они на наш приезд? — заглядывая в глаза мужу и легонько опираясь на его руку, спрашивала Мария.

— Ты чего сомневаешься? Разве мать с отцом будут против? Жить нам будет где. Дом у них из трех комнат, а живут в нем только двое. Старики-то уж знают цену любви.

— Я так же думаю. Признаться, Ванюша, мне очень хочется жить с твоими родителями. Своих я не знаю, — поддержала его Мария и замолкла. Она задумалась. Ей вспомнились рассказы знакомых о гибели отца и матери на фронте в годы Великой Отечественной войны. Затем — детский дом, школа, стройка ГЭС и встреча с Иваном.

— Ничего, не беспокойся. Устроимся на работу, и все пойдет хорошо.

Тем временем Саша то отца, то мать постоянно спрашивал:

— Ну скоро ли я увижу деду и бабусю?

— Скоро, скоро, сынок. А вот и их дом.

Обрадовавшись, Саша тут же бросил снежком в дворняжку и первым заскочил на крыльцо.

В ответ на детский шум из-за двери донеслось:

— Кто там?

— Это мы, папаня! Встречайте гостей! — входя в прихожую, Иван представил Марию и сынишку.

Лукерья Спиридоновна с Лукой Федотовичем, не поднимаясь с мест, чинно сидели за столом.

— Приятного аппетита, мама! Как говорят, хлеб да соль!

— Едим, да свой, — ответила на приветствие снохи Лукерья. И тут же принялась допивать из блюдца чай, прикусывая кусочком сахара. Саша, как только мать раздела его, забился в угол и смотрел оттуда на бабушку. Она только молча поглядывала на него, не торопясь, заканчивала ужин. Внук, не дождавшись приглашения, сел на край кушетки.

Мария отнесла такой прием за счет патриархального порядка, поэтому не обиделась. Однако ее охватило чувство неловкости.

— Ну вот что… Садитесь, пейте чай и рассказывайте, с чем пожаловали, — предложила хозяйка дома.

— Я уже вам писал, что мы закончили стройку, а теперь вот к вам решили приехать на работу.

— Писать-то писал. Это правда. А ответ о нашем согласии на это ты, сынок, получил?

— Нет… Но я думаю, что вы, мама, не будете возражать.

— Ишь, какой самоуверенный! — поддакнул своей супруге Лука Федотович.

— Ну что ж… посмотрим. Пока поживите. А там видно будет. Располагайтесь вот в этой комнате — она пустая. Вещи сложите в угол прихожей, — распорядилась мать.

Саша, отогревшись с улицы после чая, долго прислушивался к разговору, но ничего не поняв из него, задремал на кушетке и уснул. Молодая мать, плотно прижав его к своей груди, перенесла сына в отведенную комнатку, где отец приготовил постель. В эту ночь все трое спали на полу.

* * *

Иван Карташев вскоре устроился на работу в автоколонну шофером. Мария готовилась стать матерью второго ребенка. После родов она собиралась работать электрообмотчицей, как и на стройке.

Лукерья Спиридоновна и Лука Федотович знали о беременности невестки, но не очень-то жаловали ее. Сын заметил это, хотя Мария никогда ничего ему не говорила.

— Мама! Вы, вроде, чем-то недовольны? — как-то спросил он, заметив, как Лукерья Спиридоновна переставляла в комнате кровать.

— А чему радоваться? Ты спросил нас, когда женился на этой вот, которая не имеет ровным счетом ничего — ни денег, ни одежи, ни родных? — пренебрежительно ткнув пальцем в сторону снохи, сварливо буркнула Лукерья. — Что корысти нам от вашего приезда? Место только в доме занимаете. Без вас мы пускали квартирантов. Глядишь, ежемесячно — доход. А теперь что?

— А теперь мы с Машей вам будем помогать, — примирительно сказал Иван. — Ты бы, мама, присматривала лучше за Сашей, а Маша пойдет на работу. У нее хорошая специальность.

— За вашим бандитом Сашкой ходить не буду. Не нужна нам и ваша помощь: без нее обойдемся. Уходите, откуда пришли, а я квартирантов пущу, — прервав сына, властно распорядилась Лукерья Спиридоновна.

— Подождите немного, мама. Я вот поправлюсь, пойду на работу, а там и квартиру с Ванюшей будем хлопотать, — вежливо попросила невестка.

— Не вмешивайся, не с тобой говорю, а с сыном! — прикрикнула свекровь и тут же вдруг поинтересовалась: — А сколько ты будешь зарабатывать?

— На заводе хорошо зарабатывают. Во всяком случае, трудовая копейка всегда лучше, — ответила Мария.

— А-а-а! Ты мне опять намекаешь? Тогда вот что: убирайтесь! И чем быстрее, тем лучше! — Свекровь подозревала сноху в недоброжелательности, поэтому в каждом ее слове искала тайный смысл, обидный для нее.

Вскоре вещи сына и снохи были выставлены в чуланчик у самых дверей.

Оставшись вдвоем в трех светлых комнатах, Лукерья и Лука Карташевы решили пустить в дом квартирантов.

— Мама, образумься, что ты делаешь?! Как же нам жить, ведь у Маши скоро будет маленький, нам нужна комната.

— А меня это не интересует. Я сказала, значит, будет по-моему.

Жадность к деньгам заслонила у этой женщины все. И не удивительно. Всю свою жизнь она прожила на нетрудовые доходы, от сдачи дома в наем квартирантам. А вот теперь, изволь, отдавай сыну комнату. И Лукерья Спиридоновна провоцировала в семье один скандал за другим.

Лука Федотович был безвольным человеком. Он поддерживал Лукерью и помогал в осуществлении ее замысла. Чтобы выселить семью сына из дома, он умышленно сломал трубу в печи, оставив чулан без отопления.

Мария Павловна с мужем вынуждены были подумать о своей защите. Посоветоваться обо всем они пришли в народный суд. Однако, к их удивлению, судья, выслушав, тут же предъявил им для ознакомления заявление родителей Ивана Карташева. В нем говорилось: «Просим выселить из нашего дома сына и сноху. Они нас обижают, нарушают наш покой под старость лет. Надоел нам и их разбойник Сашка» (это