Посвященная. Как я стала ведьмой - Аманда Йейтс Гарсиа

не было, – сказала я Джереми, когда он открывал мою дверь.

– Я был здесь все время, – пожал он плечами. Когда мы сели в машину, мы оба сделали вид, что не заметили лежавший на полу пакет из-под тако, которого час назад не было. Джереми залез в карман и, вытащив оттуда скомканные купюры, начал медленно класть двадцатки мне на ногу. С каждой бумажкой я думала о часах, которые я не проведу, работая в кафе, многих свободных часах, которые я получу взамен только что прошедшего.

– Вот, – сказал он в итоге, шлепнув сверху лишнюю двадцатку. – Бонус за первый день, так-то.

Он сложил деньги на мое бедро, и все обрело смысл, тысячи кусочков встали по своим местам. У меня могли быть деньги соответственно уровню моих страданий. Я могла страдать быстро, как в комнате мотеля, рискуя своей жизнью, или медленно, проводя долгие изнуряющие часы в кофейне, физически целая, но неспособная полноценно питаться, платить за аренду, творчески развиваться или позволить себе терапевта и медицинскую страховку до конца своих дней. Я выбрала быстрые страдания.

Долгие годы весь опыт «первого стриптиза» вспоминался мною как смешной. Я забыла об угрозе изнасилования. О наркотиках в туалете. О нищете. Я забыла, что, вернувшись в свой маленький сарай той ночью, я свернулась калачиком на скрипящей раскладушке и плакала, чувствуя, словно моя жизнь выходит из-под моего контроля, а у меня нет никого, чтобы обратиться за помощью. Я забыла, как на следующую ночь разыгрался шторм, и я бродила по улицам под завесой дождя, вымокшая, сотрясаемая громом. Около двух часов ночи я обнаружила себя в одиночестве на краю пирса. Я сидела, одной рукой обвив деревянный столб, вымазанный смолой, а мои ноги свисали с края причала в черную пропасть забвения. Вода стекала вниз, мне в глаза, и бежала сзади по шее. Я не видела, а скорее, чувствовала под собой воду двумя этажами ниже. Великий Тихий океан, поднимавшийся и опускавшийся, тянувший мое кровавое, кровоточащее сердце со всей неумолимой силой Луны. Я думала о десяти мечах колоды карт Таро, той, которую мама использовала, когда учила меня, как их читать, о подарке на мое первое посвящение, Ритуале Роз. В картах Таро жрицы Богини знают, что орды патриархата идут за ними; они знают, что потерпят поражение, поэтому предпочитают броситься в амниотические воды Средиземноморья, вместо того чтобы принять насилие и мародерство.

Я часами сидела на краю того пирса, ощущая, как он поднимается, и шевелится, и скрипит вместе с волнами, молнии вспыхивали уже на горизонте. Я хотела вернуться домой, к своей богине преисподней, восстановленная и счастливая в том забвении, которое она предложила. Затем я услышала голос, вспыхнувший вместе с молнией, треск у себя в мозгу. Она скомандовала: «Ты еще не закончила. Вставай».

Многих ведьм процесс их первой инициации затягивает в преисподнюю. Но существует множество подобных миров. Все взаимосвязаны. Первый опыт ведьмы зависит от того, куда она попадет.

Моя преисподняя была лабиринтом секса, власти и патриархата. Я ступила внутрь, и демоны начали пировать на моей самооценке. «Все, что есть в тебе ценного, – это твой пол, – каркали они, высовываясь и прячась, – и даже это дешевое и ущербное». На протяжении семи лет я бродила по залам этого мира и не могла найти выход. Каждая попытка сбежать заводила меня все глубже в лабиринт.

Когда пришли инквизиторы Европы, они заявили, что мы, ведьмы, – королевы ада. Они не знали и половины всего. Мы, ведьмы, и есть королевы преисподней, мы побывали в ней столько, что сегодня совместно мы имеем представление о каждой скрытой там комнате. В одиночку, без чьей-либо помощи ведьма должна понять, как выйти из этого лабиринта. Чем сложнее прохождение, тем значительнее ее инициация. Могущественные посвящения увеличивают силу ее магии, когда она вернется домой. Но не всякая ведьма способна выбраться из своего ада живой. Иногда даже самые отважные и сильные могут пасть, их кости и клочки волос останутся на дорогах лабиринта. Ведьмам, которые увидят пирамиды из останков, навечно заключенные здесь, это хорошее напоминание: у преисподней есть двери. Держи при себе своих хранителей, помни, кто ты. Когда Богиня явится пред тобой, следуй за ней. Осознаешь ты или нет, первопричина, по которой тебя сюда отправили – найти ее.

Глава шестая. Эгрегор

В фильме [Экзорцист] мужчины отбивалисьот дьявола и его зловонного духа;они приказали дьяволу покинуть девочкуи прекратить свое существование.Разумеется, дьявол не мог этого сделать.Он овладел этой девочкой по какой-то причинеи не собирался уходить.Джон Хаскелл, «Лики Жанны Д’Арк»[44]

В оккультизме есть сущность, известная под названием эгрегор, нечто похожее на ангела. Слово «эгрегор» имеет греческое происхождение и означает «наблюдатель». Спиритуалисты и теософы конца XIX – начала XX столетия назвали этих духов мысленными формами: энергетическими существами, созданными мощными мыслительными процессами людей и их эмоциями. Если обобщить, эгрегор – это дух группы. Эгрегоры могут возникать спонтанно из беснующейся толпы на футбольном матче, в политических гонках, на сборище в церкви или на концерте, а потом так же быстро рассеиваться. Но, если в них было влито достаточно энергии, они в итоге становятся бессмертными. Иисус – эгрегор, как и Мохаммед или Афродита, которые по-прежнему разговаривают с нами через наши сны или песни. Когда мы молимся эгрегорам, рисуем их изображения, пишем гимны в их честь, они обретают собственную жизнь.

Города имеют эгрегоры, они есть у домов; даже компания друзей может их создать. Ни отрицательный, ни положительный, эгрегор – это просто то, что есть, как вулкан или горностай. Ты можешь не хотеть делиться своей спальней с горностаем, но они предотвращают переполнение лесов крысами. У эгрегоров тоже есть свое предназначение – вместилище воздействий. Однажды созданные, эгрегоры имеют собственную повестку дня, и их не волнует, согласна ты с этим или нет. Чего они хотят? Того же, чего хочет Бог, того же, чего хочет дьявол. Того же, чего хотим все мы. Жить, жить, жить. Быть замеченными. Наблюдатели хотят, чтобы мы тоже их видели. Они хотят близости.

Одно из наиболее важных посвящений для любой ведьмы – научиться понимать, что близость – это синоним воздействия. Ей необходимо уметь выбирать, какое из воздействий она примет.

Эгрегор Фултон-стрит ожидал моего прибытия. Фултон-стрит располагался несколькими кварталами севернее от «полуострова» Сан-Франциско: узкая полоска лужаек, уходящая вниз от парка Золотые Ворота.

Эвкалипты, платаны и ольха, словно друиды, неясно маячили над бездомными бродягами и панками-беспризорниками, рыскавшими в тусклом свете старинных уличных фонарей. У моего друга Уильяма была комната на втором этаже четырехэтажного эдвардианского дома, нависающего над улицей. Он присылал мне письма, усыпанные спорами эгрегора этого дома, который искал нового хозяина, чтобы усилить свою мощь. Я