Сердце Рима - Макс Ридли Кроу

Ника чувствовала себя чуть лучше, чем при погружении. Современная субмарина «Феникс», на которой ей довелось оказаться, была весьма комфортной, вопреки опасениям. И все же ей было не по себе, не только из-за мутной синевы за стеклом иллюминатора, а потому что на борту не было человека, которому можно доверять. Ей очень хотелось ошибаться, хотелось поверить хотя бы Алексу, но пока не получалось.

Глядя, как Колин раздраженно вертит в руках смартфон, она никак не могла отогнать мысли, что именно он является предателем. У компьютерного гения был доступ ко всей технике, а у Алекса так вовремя стал барахлить телефон, и сменился пароль для выхода в защищенную сеть…

– Я тяжело переживаю разлуку с интернетом, – проворчал Колин, отпивая кофе из изящной фарфоровой чашки. – Это все равно, что перекрыть доступ к половине мозга.

– Прости? – не поняла Ника.

– У нашего умника по всему миру разбросаны сервера, куда он сливает информацию, которая временно не нужна, – пояснила Сэб. Она сидела, закинув ногу на ногу, и нервно трясла стопой. – Такая себе частная Википедия.

– Есть плохая новость и хорошая, – заявил Прометей, входя в кают-компанию.

Пока он делал глоток из бутылки с шипящим энергетиком, в дверном проеме со стороны медицинского отсека появился Алекс. На вопросительные взгляды своих товарищей по отряду он покачал головой. Значит, изменений в состоянии Риты не было.

– Итак, начну с плохой, – Прометей вытер мокрые губы и подавил отрыжку. – Моя вилла уничтожена, как и самолет. И катер.

– О, братан, не грусти, – без особой печали в голосе произнес Колин. Он удивленно посмотрел на подавшуюся вперед Сэб, у которой челюсть отвисла:

– Твою да поперек! – шепотом воскликнула она, – значит…

– Что «значит»?

Пока Колин вертел головой, пытаясь понять, почему его товарищи в таком ужасе, Алекс со злостью ударил кулаком по стене, а Сэб закрыла лицо руками. Ника тоже пребывала в недоумении, и лишь за секунду до общего восклицания она поняла!..

– Анимус!

Прометей мрачно кивнул. Аппарат был уничтожен. Его погрузили на катер, о чем успел сообщить человек Прометея по внутренней сети за секунду до взрыва.

– Господи, – Ника вдруг ощутила, как обмякли ноги и руки, как десяток тонн усталости придавили ее к дивану.

Анимус был единственной надеждой узнать, что скрывал тайник в Бодруме, где находится Сердце Созидателей и главное – это был последний способ обрести свободу для самой Ники.

– А какая новость хорошая? – спросила она, рассчитывая услышать о каком-нибудь запасном варианте.

– Мы все живы, с чем я вас и поздравляю, – фыркнул Прометей.

После его предыдущего заявления это почему-то уже не имело такого значения. И впрямь легко забылось, что спасение жизни тоже было под вопросом.

– Тогда обсудим, в каком порту ты нас высадишь, – произнес Алекс, который быстрее прочих справился с потрясением. Как предводитель, он был обязан стойко держать удар и приободрять тех, кто на него полагался. Хотя Ника с трудом могла представить, что означает для того вновь очутиться в мире, где «свои» и «враги» вдруг стали синонимами. – Рите нужен врач. Ближайшая больница, думаю…

– Ты и впрямь считаешь, что я могу в любой порт зайти? «Хелло, парни, припаркуйте мою подлодку, на которую нет ни документов, ни разрешения»…

– Эй, стоп, стоп!

Колин вскочил, разведя руки в стороны, словно разнимал дерущихся.

– Мы никуда не уходим.

– Прости, ботан, ты мне не настолько нравишься, – хмыкнул Прометей. – Мне хватило такого соседа в общаге.

– Ты еще хочешь насрать в душу Созидателям? – перебил его Колин. По его хитрому прищуру не только Нике стало ясно, что дело нечисто.

– Говори, – приказал Алекс.

Тот потер руки, будто согревая, прошелся взад-вперед, изрядно всех нервируя своей медлительностью.

– Несколько лет назад, когда я только поступил в братство, ко мне в отдел IT пришли с просьбой. Странной. Я бы даже сказал, дикой. Показали изувеченный аппарат непонятного назначения и сказали, что он должен считывать память по ДНК.

– Анимус, – подтвердил Алекс, нахмурившись. – Мы добыли его около десяти лет назад.

– Ага, неработающий, с сожженными платами. На тот момент мне было бы проще починить космический корабль. В общем, я почти неделю ночевал в лаборатории, и…

– Давай опустим мемуары о твоей неудачной юности, – поторопила его Сэб. – Конкретней.

– В общем, мы собрали более-менее что-то, похожее на анимус. В его корпусе с новым оборудованием. Прототип того, что уничтожили нынче ночью. И его нужно было испытать. У моего напарника, Джастина, пусть земля ему будет пухом, был дружок, работающий в психиатрической клинике.

– Меня счас вырвет, – с отвращением произнесла Сэб. Не только она догадалась, о чем пойдет речь. Нике стало не по себе.

– Звучало все разумно, – поникший Колин продолжал рассказ, отвернувшись к стене. – Эти люди давно заблудились в своих мозгах. А анимус так и работает – распутывает клубки в извилинах. И мы поехали туда.

– Вы ставили эксперименты на больных, – подытожил Прометей. Не похоже, чтобы он осуждал это решение.

– Да, на тяжелых, самых запущенных случаях, для которых лечение было попросту невозможно. Когда я все настроил…

Он сглотнул. По его выражению лица и дрогнувшему голосу стало ясно, какой ценой дались эти настройки.

– Мы испытали на нескольких добровольцах из тех, кто лечился от наркозависимости, либо пытался отмазаться от тюремного заключения. С них и спроса никакого. В общем, не все пошло гладко. Один впал в кому после сеансов.

– Как мило узнать это сейчас, – сквозь зубы процедила Ника.

– Тот аппарат, к которому я подсоединял тебя, в полном порядке, – поспешно успокоил ее Колин. – Но тот, что был в больнице, там и остался. Я забрал все схемы, программу по считыванию ДНК, оставил там просто мозгокопалку.

– Ты спятил? – спокойно спросил Алекс.

– Это был приказ. Аппаратом заинтересовались, пошел шум, и пришлось выдать его за эксперимент доктора Дарио Симони. Особой популярностью эта штука не пользовалась. Без моих программ это был просто аппарат для погружения в сон, гипноз. Никакой пользы и никакого вреда.

Он замолчал, закашлявшись. Прометей налил ему апельсинового сока.

– Ну хорошо, ты покаялся, мы отпустили тебе грехи, – пожала плечами Сэб. – И что?

– А то, святая матушка, что аппарат, скорее всего, все еще там, – выпив сок одним залпом, ответил Колин. – И он полностью отвечает требованиям нашего анимуса, совместим со всеми программами.

– Ты хочешь сказать…

– Да, если мне докупить пару деталей и кофе, я сварганю вам новый анимус, – с этими словами Колин спрятал руки в карманы и обвел всех присутствующих взглядом, в котором был и вопрос, и тревога.

– Звучит неплохо! – воскликнула Сэб.

– Вы спятили?! – Ника вскочила на ноги. – Они мужика в кому загнали! Я не лягу в этот пыточный аппарат.

– Он в порядке, я сделаю нормальную машину.

– Не трясись, главное же не оболочка, можно и миксер запрограммировать, главное – чтобы поддерживал мощность и был совместим с протоколом…

Не слушая их, Ника повернулась к Алексу. Тот стоял, опершись о стену, скрестив руки на груди. По его лицу было трудно понять, что за эмоции скрывались там, под толщей годами наращиваемой брони.

«Что мне делать?» – спросила она его без слов. Еще недавно ей казалось, что вокруг нет ни одного человека, которому можно доверять, но в этот миг сомнения отодвинулись на задний план. Когда-то в детстве Ника ходила к стоматологу вместе с мамой. Держала ее за руку, пока врач жужжал бормашинй. И казалось, что так пережить боль будет проще.

– Решай сама, – произнес он тихо.

В шуме, который учинили спорящие Сэб и Колин, обсуждающие возможность перепрограммирования старого прототипа, Алекса услышала только Ника.

Она не хотела решать сама, хотя понимала, что обязана. Здравый смысл кричал: «опомнись!» Подключить мозг к технике, не прошедшей проверку, на чьем счету уже есть закипевшее сознание?! Но с другой стороны, что ей было известно об анимусе, в который ее засунули тамплиеры или Созидатели? Скольких они убили или превратили в неподвижно лежащие куски живой плоти? И есть ли хоть один шанс спастись иным путем?

Ника потерла лицо ладонями. Она не заметила, как стало тихо. Похоже, теперь и впрямь все ждали ее ответа. Даже Прометей, который делал вид, что его куда больше заботит этикетка на початой бутылке виски.

– И где эта больница? – спросила девушка.

– В Каире, – с облегчением ответил Колин.

С тех пор, как они пересели на автобус, Ника пересмотрела свои религиозные убеждения. Она никогда особо не задумывалась над тем, существует ли рай или ад, ей достаточно было того, что предлагают на эту тему художники древности или режиссеры современности. Но теперь же она была абсолютно убеждена: один из кругов ада непременно пролегает через Египет, и везет по нему именно этот автобус. Из-за скрежета металла создавалось ощущение, что вот-вот транспорт распадется на части, колеса разболтались, несколько окон отсутствовали, и прорехи закрывали мутные рваные пакеты для мусора.