Первая колония - Юрий Ижевчанин

На Сейме все прошло быстро и гладко. Атару дали фамилию Тронэу и сделали его основателем нового рода Принца Империи. После этого его освободили от обязанности присутствовать на Сейме, поскольку он должен был собирать войско и колонистов, чтобы занять свои новые владения. Не приглядываясь и не прислушиваясь к дрязгам Империи, которые теперь его уже не волновали, Атар стал собираться обратно в Зоор. Но новоиспеченному Принцу Империи сразу же передали, что на послезавтра Патриарх пригласил его, чтобы проверить и, если сочтет возможным, благословить. Этот вызов не мог не встревожить Атара. Ведь он понимал, что Каменщики поставили ему ментальный блок и что обнаружить этот блок Патриарху и его приближенным не составит труда. С другой стороны, он вновь благодарил Судьбу за то, что в свое время настолько увлекался духовной тренировкой, что его даже упрекали отец и старшие братья, поскольку он из-за нее несколько пренебрегал другими искусствами. Так, например, в боевом искусстве он, безусловно, далеко уступал не только Клингору, но и ныне спивающемуся Крангору. Правда, в карьере полководца это ему не повредило: единственным боем, который можно было с натяжкой считать поединком, стало нападение на Жугэ и царя Шжи. И в этом бою Атар уничтожил врагов без единой царапины на себе. А вот высокая духовная тренировка позволила ему пробить трещины в ментальном блоке и, более того, сохранить их незаметными для Каменщиков. В частности, теперь Атар стал напряженно думать, как же обойти клятвы, взятые с него Каменщиками, чтобы не оказаться вынужденным лгать Патриарху. Ведь ложь будет моментально выявлена.

И тут Атара осенила блестящая идея. Тайное Общество может стать в некоторый момент очень опасным для обеих религий и для государств. Но, с другой стороны, оно обеспечивает еще один вид контроля. Важно лишь, чтобы и оно не оставалось вне перекрестного контроля. Решение принято. Он, действительно, не будет говорить ни одного слова и не сообщит ни одного слова из того, что делалось на Обществе. Атар сел за стол, пододвинул к себе листы бумаги, обмакнул кисть в тушь и начал писать.

"Недостоверные сведения об Открытой Толпе Кровельщиков."

"Эта Открытая Толпа собирается прежде всего не в столицах княжеств, особенно вновь образованных. Сходка их в одном из таких захолустных городишек происходит на кровле дома нищего Ратракила Ниса".

В таком духе он исписал двадцать листов, после чего почувствовал себя подготовленным.

Князь Клингор, в отличие от вновь испеченного Принца Империи Атара Тронэу, активно участвовал в работе Сейма. Сейм сам по себе был почти бессилен, но это было отличное место для разведки общей ситуации в Империи, налаживания конфликтов и разыгрывания интриг. Он обратил внимание на нездоровый вид Императора, чего Атар даже не заметил, за что потом себя ругал. Он осторожно подошел к Императору с пожеланиями здоровья и был немедленно приглашен на личную аудиенцию. Поскольку приглашение делалось при свидетелях и не замаскированно, ясно было, что обсуждающийся вопрос будет либо совершенно незначительным и личным, либо исключительно важным и публичным. Так что князь направился во дворец Императора, будучи готовым к любому повороту событий.

Император после кратких церемоний перешел к делу.

— Князь, я скоро умру. Я теперь вижу, что моей основной ошибкой было то, что я всю жизнь играл по правилам. Империя нуждается в настоящем императоре: властном, воинственном и авторитетном. Если ты согласен, я завтра объявлю о моем предстоящем отречении и предложу срочно созвать Большой Имперский Сейм для выборов. Одновременно я предложу тебя в качестве нового Императора. Я уверен, что короли, не желая уступить эту честь друг другу, согласятся на тебя. А там ты возродишь единство и могущество Империи.

"Вот и наступил тот момент, о котором меня давно уже предупреждали предсказатели. Если взять общее из их предсказаний, они предвещали, что я смогу стать Императором, если только сам захочу. Остается один лишь вопрос: захотеть ли? Сейчас в Империи слишком стабильное положение. Если потихоньку усиливаться, то все равно на меня обратят внимание задолго до того, как я сравняюсь по силе со Старквайей и Валлиной. А там почти наверняка раздавят, объявив законный рокош против ущемления прав уделов. Я чувствую, что мой род может стать императорским, но сначала нужно дождаться, чтобы это принесло ему славу и процветание, а не упадок и разгром."

— Ваше Величество Император старков! Я обдумал твое благородное предложение и вынужден отказаться. Сейчас в империи все так хорошо завязано друг на друга, особенно после брака Красгора с Икторассой Валлинской. Два королевства вместе будут делать с Императором что захотят. Я знаю своего брата, он искусный дипломат и не допустит, чтобы этот союз разорвался по мелочи. Так что мне придется сидеть на троне раззолоченной куклой. Я и мои потомки будут ждать своего часа для того, чтобы взойти на престол и править, и я уверен, что этот час настанет, а затем мы удержим престол надолго.

Император был чрезвычайно раздосадован. Ведь он хотел убить двух зайцев: дать Империи достойного нового императора и оградить свой маленький лен, поскольку после такого благодеяния Клингор был бы вынужден защищать всеми силами герцогство Куктинга, вернее, уже его сына. В том, что сын удержится сам, Куктинг весьма сомневался, зная средненькие способности своего наследника и в дипломатии, и в военном деле. А самое главное, что даже понизить его и сделать наследником другого бессмысленно: взрослых сыновей четверо, но все они средненькие, ни рыба, ни мясо. И Куктинг совсем приуныл.

Примечание. Конечно, в романах герой исключительно редко отказывается от короны, которая плывет к нему в руки. Но даже в нашем мире были ситуации, когда слишком раннее взятие короны отбрасывало сильный и славный род далеко назад. Последним таким примером являются Люксембурги, взявшие корону Священной Римской Империи не в тот момент, когда это было выгодно. А до них были еще швабские императоры, и другие…

Подумайте, неужели же с самого детства натренированные и обученные на владетелей, да еще и по природе исключительно способные люди не смогут сообразить, когда нужно брать, а когда лучше не хапать? Ведь заповедь силы: хватай столько, сколько можешь удержать. Поэтому, вообще говоря, господство аристократии лучше господства денежных мешков, поскольку золото меры не знает и на своих детей не рассчитывает, ограничиваясь лишь ближайшим будущим.

Принц Атар с трепетом в сердце переступил порог внутренних покоев Имперского Храма Двенадцати Победителей. Монахи-эмпаты отметили его волнение и еще что-то, что они не сумели сразу идентифицировать, но тем не менее сочли возможным провести его к Патриарху. Поклонившись и пробормотав ритуальные слова приветствия: