Как провести медовый месяц в одиночестве - Оливия Хейл

Я смотрю на него сквозь мягко волнистые волны.

— Я могу одолжить ее?

— Да. Там внизу черепаха. Сделай несколько снимков для своего класса.

Внутри меня поднимается восторг, и я ухмыляюсь.

— Ты ведь не доверяешь моей дешевой подводной камере?

— Ни капельки, — говорит он.

Громкий крик разносится эхом по волнам. Мы оба поворачиваемся в сторону бешеного плеска. В далеких бирюзовых волнах барахтается человек. Его голова погружается под воду, а затем снова всплывает, он брызгается и кричит. Ближайшая туристическая лодка находится в сотне футов от нас. Должно быть, он приплыл оттуда.

— Филипп, — зову я. — Что…? О Боже!

Филипп смотрит на мужчину. Когда он всплывает на поверхность в другой раз, паника отчетливо слышна в его прерывистом дыхании, Филипп срывает с себя маску и бросает ее в мою сторону.

Затем он отправляется в путь, ползком рассекая воду.

Я пытаюсь поймать его трубку, пока она не скрылась под водой, и наблюдаю за стремительным продвижением Филиппа. В тот вечер в бассейне я оценила его как грамотного пловца, но это ничто по сравнению с тем, что он делает сейчас.

Он уже на полпути к паникующему сноркелеру, прежде чем гид с другой лодки успевает среагировать.

Я подплываю ближе, но хотя я могу плавать брассом с лучшими из них, это не чемпионский кроль. Я наблюдаю, как мужчина снова погружается под воду. Филипп не останавливается. Он даже не смотрит вверх. Он просто рассекает воду, словно создан для этого.

Филипп достигает барахтающегося туриста раньше всех. Он плавно поворачивается в воде и переходит к спасению, удерживая мужчину за локти.

— Вау, — шепчу я, наблюдая, как он плывет с ними обоими обратно к другому сноркелинг-круизу.

Через десять минут мы оба вернулись на нашу лодку. Вдалеке виднеется суматоха на палубе другой лодки. Я почти вижу мужчину, которому Филипп помог выйти на палубу, он сидит, обмотав плечи полотенцем.

Филипп вытирается полотенцем рядом со мной. В его облике и быстрых движениях отчетливо прослеживается волнение.

— Бред, — говорит он. — В круизах для сноркелинга всегда предлагают спасательные жилеты. Пользуйтесь ими, если вы не умеете плавать.

— Он сказал, что случилось?

Он качает головой.

— Он был слишком в панике. В общем, ничего необычного.

— Хорошо, что ты был рядом, — говорю я.

Филипп сбрасывает полотенце и садится на скамейку. Его босые ноги загорелые на фоне светлого деревянного настила.

— Да, — говорит он. Его рот сложился в мрачную линию. — Не в первый раз вижу такое в туристических круизах.

— О?

— Нет.

Я кладу руки ему на плечи, проводя ими по мышцам, соединяющимся с шеей. Его кожа уже нагрелась на солнце.

— И не в первый раз тебе приходится изображать рыцаря в сияющих доспехах?

Он замирает, как статуя, под моими руками, но мне требуется еще секунда, чтобы осознать, что я сделала.

Мои руки замирают на его плечах.

— Боже, мне очень жаль.

— Не стоит, — говорит он. Он смотрит на меня серьезными голубыми глазами, и мой мозг замыкается. Он так близко, а я в бикини стою прямо перед ним. А он только в плавках.

Мои большие пальцы мягко впиваются в его мышцы.

— Это был инстинкт.

— Да, — говорит он. Его голос стал глубже. — Я понимаю.

— Мы должны…

— Я принес вам несколько бутылок воды, — говорит наш гид. Он приостанавливается с бутылкой в каждой руке, и его улыбка становится ярче, когда он видит нас. — Точно! Вы же молодожены. Могу я предложить вам что-нибудь еще?

Я опускаю руки с плеч Филиппа, словно меня поймали на краже в магазине. Не то чтобы это было так. Воровство в магазине, то есть.

— Спасибо.

— Ничего больше не надо, — говорит Филипп и встает, чтобы взять свою воду. — Спасибо.

— В любое время!

Я сосредоточенно откручиваю тугую крышку своей бутылки с водой.

— Извини.

— Иден, — говорит он и делает шаг ближе. Между его бровями появляется выемка, и он смотрит так, будто хочет что-то сказать. Мои пальцы остаются зажатыми на крышке, а тело снова становится неподвижным.

— Да?

Его рот смягчается.

— Дегустация рома завтра.

— О. Да, я помню.

— Хорошо, — говорит он. — Не забудь.

Это звучит как обещание.

— Не забуду, — говорю я.

11

Я проверяю часы. Уже десять минут, как мы должны были встретиться, а его нет в холле. Я ворочаюсь на диване и морщусь от натирания. Несмотря на старательное использование солнцезащитного крема и помощь Филиппа на лодке, я пропустила несколько мест. Задняя часть бедер и спина приобрели прекрасный розовый оттенок. Завтра они станут темно-красными.

Просто есть места, до которых девушке трудно добраться, и просить Филиппа помочь и там было… ну.

Лучше сгореть.

Я снова взглянула на часы. Филиппа не было в ресторане вчера вечером, после нашей прогулки на лодке. А сегодня утром шведский стол был полон, как всегда… и он так же отсутствовал. До сих пор кажется преступлением не побаловать себя этой едой.

В отсутствие моего неуловимого спутника я пообщалась с милой парой средних лет из Манчестера. Они приехали посмотреть турнир по крикету, что потребовало глубокого погружения в интернет на тему крикета, а затем уточнения поискового запроса на спорт после того, как я получила фотографии насекомых.

Я встаю с дивана. Может быть, мне стоит проверить снаружи, вдруг он решил подождать там.

В этот момент большие деревянные двери в холл открываются, и входит Филипп. На нем коричневые шорты, голубая льняная рубашка и хмурый взгляд.

— А вот и ты, — говорит он.

Я улыбаюсь.

— Привет.

— Я ждал.

— О, ты ждал? Где?

— Перед вестибюлем.

— Боже, прости, — говорю я. — Но ты же сказал встретить тебя в вестибюле?

— Нет, перед ним. Пойдем, — говорит он и поворачивается, чтобы идти обратно к парковке. Мужчина со вчерашней прогулки на лодке кажется мне далеким.

Нахмурившись, я следую за ним.

— Это было недоразумение. Мы опоздали всего на десять минут.

— Да, — бормочет он и проводит рукой по своим темным волосам. Они мокрые на концах, как будто он только что принял душ. От него, как от облака, исходит мрачное настроение.

— Ты сказал, чтобы я ждала тебя в холле, — тихо говорю я. — Мне жаль, что мы опоздали, но я не позволю этому испортить наш день. А ты?

Он открывает дверь машины и не отвечает. Как будто он снова вернулся к своему дурацкому настроению, а мне это не нравится. Мне и своего дерьма хватает.

— Потому что если так, то я бы предпочла не ехать, — говорю я. — Хотя спасибо.

Его рука на моей руке