Утверждение власти - Николай Александрович Метельский

– Я пришёл сюда договариваться об отношениях, а не подкупать вас, чтобы прекратить покушения, – не обратил я внимание на его слова. – Это нужно нам обоим. Вы вот говорите, что кроме Тайра и Отомо есть другие. Но какое мне дело до этих других?

– Мацумаэ не пытались тебя убить, но мы не всё Хоккайдо, – произнёс он. – Так что кто-то из местных кланов, возможно, и пытался тебя убить. Я бы мог узнать, кто это. И повлиять на них.

– Это будет отличным шагом к началу отношений, но лишь к началу, – произнёс я. – Просто потому, что без этого и вовсе не может быть никаких отношений.

– Так что ты хочешь? – спросил он.

– Прекратите покушения на меня, – ответил я. – В ответ я не стану разговаривать с Тайра о будущих Виртуозах. После чего мы сможем говорить о «других». Вы попросите об одолжении, я попрошу об одолжении, так и формируются отношения. Может, вместе мы сможем решить и вашу проблему с императорским родом.

– А вот последнее вряд ли, – вздохнул он. – Да и с какой стати мне что-то решать? Мы выполнили свой долг в прошлом, и не наша вина, что Мэйдзи наша помощь показалась недостаточной. Что могли, то и выделили ему на войну. Императорский род сам придумал проблему и сам на неё обиделся. И теперь мы должны идти на поводу этой бабской обиды?

– Не идти на поводу, а попытаться решить возникшую проблему, – поправил я его. – К тому же женщинам принято уступать в их маленьких слабостях.

– Женщинам… – усмехнулся он. – Ладно, я постараюсь узнать, кто там на тебя нападает. Если это кланы Хоккайдо, я никого не выдам, но договориться смогу.

И если что, просто разведет руками, мол, я пытался. Впрочем, я ведь ему тоже ничего не обещал. Можно сказать, это просто небольшой шажок навстречу. Просто проверка, есть ли вообще шанс договориться.

– Что ж, я рад, что мы… начали диалог, – произнёс я, вставая с кресла. – Надеюсь, в будущем наше сотрудничество не ограничится этой неприглядной темой.

– Посмотрим, – произнёс он. – Время в любом случае покажет. Ты, главное, учитывай, что убить тебя наверняка желают многие, и далеко не факт, что это кланы Хоккайдо.

* * *

Сидя в своём кресле, глава клана Мацумаэ повернулся к окну, расположенному позади его рабочего стола. Сидел и размышлял о только что закончившемся разговоре с молодым Аматэру. Этот засранец заставил-таки его оправдываться. Не напрямую, но уж больно часто он заявлял, что они не пытались его убить. Это не вызывало злости или раздражения, скорее весёлую иронию, если так можно сказать. Парень умён. И смел, что уж там. Даже если он всё рассчитал, самому идти в логово врага – то ещё приключение. А что такое смерть, он точно знает. Парнишка явно не из тех детей, которые считают, что они бессмертны и что мир крутится вокруг них. По прошедшему разговору этого было не узнать, но досье на него достаточно полное, чтобы понимать это как факт. Смел, умён, нестандартен, готов выставить себя не в лучшем свете, если это принесёт выгоду, но и спешить не будет. Ему бы такого внука… Увы, повезло старухе Атарашики.

Предложение парня точно имеет смысл как минимум рассмотреть. В самом худшем случае, если они смогут с ним договориться, это даст время. Время на проведение плана с родом Нийро. Не зря же они столько работали, чтобы подсунуть их малолетнего гения императору. Правда, когда они пошли к Аматэру, план висел на волоске, но те всё же не стали присваивать себе парня. В остальном всё шло по плану. Теперь же, с появлением Патриарха, император может и не воспользоваться родом, настолько явно ненавидящим Мацумаэ, а значит, и подготовка ниточки, ведущей от Нийро к императору, оказывается никому не нужной. А ведь какой план на грани краха висит.

Теперь же… Непонятно. Надо сесть и хорошенько всё обдумать, желательно сначала в составе семьи, а потом и с главами остальных кланов Хоккайдо. В то, что Аматэру сможет помирить их с императорским родом, Нозоми не верил, а вот в то, что в случае конфликта с Аматэру конкретно Мацумаэ не поздоровится, парень его убедить сумел. То есть предварительно они должны с ним договориться. Хотя бы для того, чтобы потянуть время. Остаётся решить, выдавать ли ему их союзника с Хонсю. С одной стороны, это очень хороший довод в переговорах, с другой – союзниками разбрасываться не стоит. Надо думать. Но лично он пока против этого. А вдруг те и без них смогут убить Аматэру? Тогда и проблема решится. Нет, определённо, выдавать их не стоит. Плюс иностранцы. На кланы Хоккайдо пока никто не выходил, но за границей должны что-то планировать, а это тоже шанс, что парня убьют. А вообще, неплохая позиция, на Аматэру всё равно охотятся, но на Мацумаэ теперь уж точно никто не подумает. Да и обещаний, что Хоккайдо никогда не замарается в покушениях, парню тоже никто не давал. И не будет давать. Если не припрёт, конечно. Тем не менее надо объявить своим, что Патриарха мы пока не трогаем. Может, и правда сможем договориться о чём-то полезном.

Глава 12

Скоро меня ждёт ещё одна поездка, причём сколько я буду отсутствовать, неизвестно, поэтому пришлось её отложить. А всё из-за дня рождения Кена. Сам праздник, точнее, официальная его часть, прошла позавчера, а сегодня собираются чисто свои. Отмечать днюху Кена мы будем в загородном домике рода Тоётоми, причём в довольно удалённом от города домике. Во всяком случае, данное место расположено между Токио и Сайтамой, и на машине туда ехать весьма прилично. Я даже хотел полететь к Кену на вертолёте, но слишком уж это опасно, пока за мной столь активно охотятся. Я-то выживу, если нас решат сбить, а вот сопровождающие – нет. Всё-таки вертолёт не самолёт – его атаковать гораздо проще.

Так как ехать было далеко, то есть помощи ждать долго, да и места там малолюдные, а значит, нападающие могут свободно использовать свои силы, со мной ехала усиленная охрана во главе со Щукиным. Атарашики заикалась о Райте, но я отказался. Во-первых, избыточно, во-вторых, дорого. В основном – дорого. Этот старый засранец запросил просто нереальную цену за комфортную поездку за город. Я пытался торговаться, но под конец просто разозлился и закрыл тему. Как выяснилось, в отличие от моих людей, Райт чётко осознавал, на что я способен, а главное, не дрожал над моей персоной.