Игра теней - Тэд Уильямс

Эрил прижал ко лбу ладони с мученическим видом жреца, которого всуе отвлекают от общения с богами.

— Значит, юная госпожа, вы хотите, чтобы я рисковал жизнью ради спасения чужеземного узника? Не знал, что вы так жестоки. Думаю, мы поступим благоразумно, если дождемся возвращения хозяина. Пусть он сам распорядится на этот счет.

Пелайя уставилась на Эрила, пытаясь испепелить его взглядом. Он был упрям, как только может быть упрям старый преданный слуга. Девочка прекрасно понимала, что спорить с ним бесполезно. Даже если ей удастся заставить его выйти из дома, нет никаких гарантий, что он выполнит ее поручение. В городе сейчас царит полный хаос, и, вернувшись, Эрил со спокойной совестью заявит, что не сумел добраться до крепости.

Сердце Пелайи колотилось, как пойманная птица. Казалось, в груди ее эхом отдаются разрывы снарядов, сотрясающие крышу над головой злополучного Олина Эддона. Пойти в крепость сама она не могла, ибо появляться на улицах в одиночестве было совершенно недопустимо для девицы благородного происхождения. Столь безрассудный поступок, несомненно, имел бы самые печальные последствия для Пелайи, но ничем не помог бы королю Олину. Ей нужен был вооруженный охранник.

— Хорошо, дождемся папы, — стараясь казаться спокойной, кивнула девочка, поспешно отвернулась и вышла из буфетной.

В голове у нее созрел план — такой дерзкий, что Пелайя сомневалась, сумеет ли осуществить его. Но если уж она смогла воспользоваться материнской печатью, неужели все сорвется из-за трусости старого слуги?

Выйдя на улицу, девочка решительно направилась к воротам соседского дома, где проживало состоятельное семейство Палакастрос. У ворот, как всегда, стояло несколько нищих. В отличие от бережливой матери Пелайи, богатая вдова Палакастрос уже задумывалась о том, что произойдет с ней после смерти, и пыталась заслужить расположение богов, помогая неимущим. Почти каждый день слуги выносили нищим остатки хозяйской трапезы, и толпа сирых и убогих, неизменно собиравшаяся на улице, изрядно раздражала Айону Акуанис и других домовладельцев. Осада заставила нищих попрятаться по углам, сегодня их было меньше чем обычно. Они быстро окружили Пелайю.

Девочка редко бывала в обществе чужих людей, тем более таких оборванных и грязных, поэтому она с трудом удержалась от желания убежать. Однако Пелайя справилась с собой. Она выбрала самого старого и хилого нищего, от которого трудно было ожидать каких-то опасных действий, схватила его за рукав и оттащила в сторону. Остальные недовольно заворчали.

— Ступай вон в тот дом, — сказала она, сунула ему в руку медную монету и указала на собственный особняк. — Спроси Эрила, дворецкого. Скажи, что будешь говорить только с ним. Когда он выйдет к тебе, передай ему, что Пелайя будет ждать его у храма Сиведа на улице Милостивого Заккаса. А еще скажи, что она просила его взять с собой меч. Если выполнишь поручение в точности, завтра я принесу тебе еще две монеты. Понял?

Старый нищий поспешно кивнул и сунул монету за пазуху.

— Храм Сиведа, — повторил он.

— Правильно. И еще скажи: если Эрил приведет с собой мою мать или кого-то еще, я спрячусь и они никогда меня не найдут. Дома меня больше не увидят — по его вине. Запомнил?

— Ради трех монет я что угодно запомню, — ухмыльнулся старик и залился смехом, перешедшим в кашель. Или наоборот: он закашлялся, и кашель перешел в смех. — За три монеты я выучу наизусть Книгу Тригона. Три дня я не ел ничего, кроме травы, а голод, как известно, обостряет память.

Пелайя нахмурилась, опасаясь, что старик потешается над ней. Разве человек может питаться травой? И откуда этот жалкий беззубый бродяга знает про Книгу Тригона? Впрочем, это не имело значения. Важно только одно — во что бы то ни стало спасти короля Олина.

«Если мой план сработает, то когда-нибудь король Олин в знак благодарности пригласит меня в свое королевство, — пронеслось в голове у Пелайи. — Мама и сестры рты раскроют, когда узнают, что монарх Южного Предела желает видеть меня при своем дворе. А я лишь пожму плечами и скажу: разве вы забыли, что мы с королем Олином старые друзья?»

Увлеченная мечтами, она свернула на улицу Милостивого Заккаса. Конечно, неплохо было бы иметь с собой оружие, вздохнула Пелайя. Но девочка не могла взять с собой даже кухонный нож, не вызвав подозрений. Поэтому ей особенно нужен был Эрил и его меч. Правда, прошли долгие годы с той поры, когда Эрил сражался под началом ее отца. Но дворецкий еще не слишком стар и крепко сложен. Вряд ли злоумышленники рискнут приблизиться к Пелайе, когда ее сопровождает такой охранник. К тому же сейчас день, а разбойники нападают под покровом ночи.

«Не сошла ли я с ума?» — внезапно спросила себя Пелайя, окинув взглядом улицу.

Большинство прохожих, попадавшихся ей навстречу, были солдатами. Мирные жители, испуганные пушечной канонадой, отсиживались в своих домах за плотно закрытыми ставнями.

«Что я делаю?.. Ты делаешь доброе дело, — ответила сама себе Пелайя и тут же поправилась, вспомнив, что Зория предостерегает против гордыни и самомнения: — Пытаешься сделать доброе дело».

Тряпка, которой комендант крепости завязал лицо, сползла на подбородок, и вездесущая пыль забилась в нос и рот. Граф Перивос выплюнул пыль и подтянул тряпку на место. Чтобы завязать ее, ему пришлось положить на землю лопату. Граф выругался сквозь зубы. Подумать только, у него под началом сорок эскадронов солдат, а он вынужден собственноручно орудовать лопатой!

— Дым! — раздался голос дозорного.

— Всем лечь! — крикнул граф Перивос и бросился на землю.

Приказывать не было необходимости — солдаты в большинстве своем уже распростерлись на земле, уткнувшись лицами в пыль. В воздухе повисла напряженная тишина, прорезанная жутким свистом. Огромный снаряд попал в стену цитадели, заставив ее содрогнуться. Несколько увесистых камней с грохотом сорвались со своих мест.

Выждав несколько мгновений, граф Перивос открыл глаза и встал. В воздухе стояла густая туча каменной пыли, не позволявшая ничего рассмотреть даже в двух шагах. Солдаты медленно поднимались на ноги, и комендант крепости невольно отметил, что они похожи на оживших покойников.

Один из мастеров-каменщиков осмотрел стену, за последние несколько дней выдержавшую не менее сотни пушечных ударов.

— Запас прочности на исходе, граф, — сообщил каменщик, приближаясь к Перивосу. — Нам повезет, если стена простоит до завтра.

— Значит, мы должны закончить работу сегодня, — отрезал граф и повернулся к старшему мастеру Иринису. — У нас очень мало времени. Еще несколько таких ядер, и внешняя стена рухнет.