Сборник "Cambiare Podentes: Invocare" - Jordan Grant

Гарри пожал плечами. Сейчас ему казалась невероятной сама мысль о том, что можно беспокоиться из-за еды. Все предыдущие годы лето было для него самым голодным временем. Теперь же он мог есть столько, сколько захочется, и тогда, когда захочется — хоть днем, хоть ночью.

— Наверное, я расту, — невнятно ответил Гарри с набитым ртом.

Северус поморщился. Гарри быстро проглотил то, что было у него во рту, и вытер губы салфеткой.

— Хочешь, чтобы я что-нибудь сделал?

— Ты так говоришь, как будто тебе нечем заняться.

Гарри улыбнулся и прикоснулся палочкой к столу, чтобы отправить тарелки обратно на кухню.

— Ну, в общем, да. Наверное, это прозвучит странно, но мне правда становится скучно. Никогда не думал, что полеты на метле могут надоесть. Раньше мне казалось, что я могу летать дни напролет, а теперь... — Гарри смущенно посмотрел на зельевара.

Отодвинув второй стул, Северус сел напротив юноши.

— Я не собираюсь давать тебе задания.

— Я знаю. — Гарри вздохнул. — Просто... не помню, чтобы я вообще когда-нибудь скучал. Во всяком случае, так, как сейчас. Пока я был студентом, у меня всегда было, чем заняться — уроки, квиддич, домашние задания, не говоря уж о вечеринках в гостиной факультета...

— Или безумных гриффиндорских выходках, — дополнил Северус. Он откинулся на спинку стула и скрестил ноги.

По правде говоря, Гарри уже начал привыкать к подобным замечаниям, даже получать от своеобразного чувства юмора мужчины определенное удовольствие.

— Ну, не скажи, философский камень действительно надо было спасать. Хоть и не от тебя.

— И, несомненно, ты никогда не использовал плащ-невидимку в менее похвальных целях.

Гарри проигнорировал и эту колкость.

— Так вот, что я хотел сказать. Ты все время повторяешь, что я могу делать все, что захочется. Но, по большому счету, я же даже не знаю, чего мне хочется!

— Когда семестр начнется, на тебя навалится столько дел, что ты будешь скучать по этому благословенному времени, — пообещал Северус. — Наслаждайся каникулами! Ты их заслужил. Хотя, полагаю, ты сможешь с пользой потратить их, например, чтобы выяснить, что тебя еще интересует кроме защиты от темных сил и квиддича.

Хороший совет.

— И еды. — Северус не мог удержаться от того, чтобы не поддразнить Гарри.

— Очень смешно.

— Хедвиг ведет себя хорошо? — в темных глазах мужчины светилось веселье. — Если нет, то у меня всегда найдется причина, чтобы отправить срочное сообщение мастеру зелий во Владивостоке.

Гарри не знал, где находится это место, но совершенно точно где-то на краю света. Слишком далеко, чтобы посылать туда сову.

— С Хедвиг все в порядке, — коротко ответил он.

— И, конечно же, ты не стал бы вводить меня в заблуждение насчет этого.

— Ну, я мог бы, — скривился Гарри, — но раскалывающаяся голова все же не самая приятная перспектива, плюс ты все равно сразу поймешь, что я вру.

Северус кивнул, и прядь волос скользнула по его лицу.

— Я не пытался обвинить тебя во лжи. И прекрасно понимаю, что ты всегда будешь пытаться защищать сову, которая с тобой уже столько лет.

— Думаю, она меня хорошо знает, — задумчиво произнес Гарри, — и наверняка догадывается, что происходит что-то необычное. Сначала она сердилась и обижалась, но сейчас она выглядит так, как будто... даже не знаю. Как если бы она все понимала. — Гарри почувствовал, что заливается краской. — Я выдумываю, да? Как это называется? Олицетворяю?

— Это называется очеловечивание. Но нет, ты этого не делаешь. Как я уже говорил, совы очень чувствительны к магии. Подозреваю, она действительно понимает, что ты больше не можешь быть ее владельцем.

— Да, но не зная Ноктуалтанга, как можно с уверенностью говорить, что Хедвиг понимает, а что нет?

— Вот как, — ответил Северус и вытащил что-то из внутреннего кармана мантии. Это оказался конверт, вместо адреса на котором было написано просто «Гарри Поттер».

Почерк был Гермионин.

Гарри закусил губу.

— Знаешь, она единственный человек, ну, кроме тебя и Альбуса, ах да, еще Поппи, кто знает, что я здесь. Честно говоря, я даже беспокоился, почему она не написала раньше. Наверное, просто не знала, что сказать.

— Она проявила похвальную осторожность, не упомянув твое местонахождение, но из-за этого письмо шло дольше. — Северус сделал паузу. Гарри показалось, что сейчас он услышит какие-то неприятные новости. И действительно:

— Боюсь, Гарри, что почта, предназначенная для тебя, будет доставляться мне.

Гарри почувствовал комок в горле.

— Типа как если бы я писал Косолапсусу, то их получала бы Гермиона, — безрадостно прокомментировал он.

Северус поднял бровь.

— Кот Гермионы, — пояснил Гарри.

— Не смей сравнивать себя с домашним животным, — укоризненно сказал Северус. — Дело всего лишь в способности наших сов чувствовать магию. Они осознают, что ты принадлежишь мне, и что все, касающееся тебя, по праву находится в моей компетенции. Это письмо было доставлено в мою классную комнату.

Гарри постарался прекратить чувствовать себя недочеловеком. Разумеется, в юридическом смысле он больше не был личностью. Согласно заклинанию, под действием которого он теперь жил, Гарри считался собственностью. Однако он все так же оставался человеком, как не раз напоминал ему Северус. Гарри ухватился за эту мысль, но не удержался от того, чтобы пожаловаться:

— И часто письма для преподавателей приносят прямо в кабинеты? Это не создаст нам лишних трудностей, если студенты, над которыми ты там издеваешься, заметят адресованные мне конверты и начнут задавать вопросы?

— Думаю, я в достаточной степени владею чарами отвлечения внимания, чтобы они не замечали таких вещей.

— А. Да.

— Однако ты затронул важный момент, — продолжил Северус. — Во время каникул письма доставляются в мой кабинет, но во время учебного года совы приносят почту на стол преподавателей в Большом зале. И если мы не хотим, чтобы подробности нашей жизни стали известны, необходимо предпринять определенные шаги. Я предлагаю садиться рядом — тогда будет не так заметно, что я получаю твою почту.

— Это будет смотреться слишком странно. Сам подумай — я сижу рядом с тобой, тогда как все мои друзья знают, что... — Гарри неожиданно замолчал. — Прости. Я хотел сказать, они думают, что я терпеть тебя не могу. На самом деле могу, ты знаешь.

— Да. Учитывая все обстоятельства, мы неплохо ладим.

По мнению Гарри, «неплохо ладим» было преуменьшением. Он до сих пор не мог поверить, насколько хорошо все сложилось. Не то, чтобы его сильно радовал статус раба, и уж конечно мало было приятного в том, что даже совы догадывались о его положении, но приходилось признать, что Северус вел себя... ну, достойно. Как он и обещал, Северус ни словом, ни жестом не намекал на то, что Гарри ему принадлежал. Вся ситуация выглядела, скорее, так, как будто они просто делили жилплощадь.

Продолжая мысль, предполагалось, однако, что они должны были делить и кое-что еще. Но даже в этом вопросе Северус не выходил за определенные рамки. Гарри знал, что мужчина хотел его. Трудно было бы не замечать этого, учитывая, в каком состоянии Северус просыпался каждое утро. Проблема решалась душем, но иногда в течение дня или вечерами Гарри ловил на себе взгляды Северуса, ясно говорившие, что в такие моменты тот думает именно о сексе.

Зная, какие картинки наверняка представлял себе Северус, Гарри холодел внутри.

Но Северус держал слово. Отдав право проявлять инициативу Гарри, он не пытался даже обнять юношу в кровати или поцеловать его, вообще ничего. Все было в руках Гарри. Порой они просыпались в объятиях друг друга — в подземельях действительно было нежарко — но, полностью очнувшись ото сна, Северус всегда быстро отодвигался на свою половину кровати.

Гарри действительно не на что было жаловаться. Во всяком случае, относительно действий Северуса. Наоборот, зельевар делал все возможное, чтобы помочь Гарри скорее привыкнуть к новой жизни. Норвегия. Хедвиг. Личные вещи. Даже сейф с запасом золота. Северус убил Боула и Талмаджа. Может быть, частично он руководствовался и собственными соображениями, но в первую очередь это было сделано для Гарри. А что Гарри сделал взамен?