Море серебрянного света - Тед Уильямс

Вначале, в самых первых поколениях, неприятностей не было. В сети и так хватало сложных и опасных созданий. Но я усложнил свои эксперименты  –  мои игрушки, как я беспечно думал о них  –  заставил их убыстриться, и за неделю выращивал до тысячи поколений. Все то, что я создавал, сражалось, экспериментировало, изменялось, воспроизводило себя, и все в моем искусственном мире информации. Эволюция толкала их вперед семимильными шагами. Из приспособляемость была чем-то совершенно удивительным.

Однажды, десять лет назад, я обнаружил, что некоторые из них  –  разные, но выросшие из общего корня  –  вступили между собой в симбиоз, создали что-то вроде суперорганизма. На самом деле именно это произошло на длинной дороге к животной жизни в настоящем мире  –  в нашей клеточной структуре есть элементы, которые раньше были отдельными организмами. И тут я начал понимать, что делаю. Я создал основания того, что может стать другой формой жизни  –  быть может даже соперником нашей. Жизни, основанной на информации, в отличии от стандартной на Земле органической жизни, но тем не менее жизни. И с этого времени моя игрушка перестала быть простым развлечением.

 –  Вы создали... жизнь?  –  спросила Рени.

Селларс пожал плечами.  –  Ученые до сих пор яростно спорят, что такое жизнь. Кое-кто утверждает, что там, где нет органики, нет и жизни. Но то, что создал я  –  или, более точно, эволюция в информационном пространстве  –  удовлетворяла всем остальным критериям.

Возможно, я должен был уничтожить эти новоявленные формы жизни. Я не спал много ночей тогда  –  и много ночей потом  –  спрашивая себя, сохранить их или нет. Возможно вы подумаете обо мне немного лучше, когда вспомните, что военные забрали у меня здоровье и свободу. И я был пленником долгие сорок лет. А это были... мои создания. Мое развлечение, моя навязчивая идея  –  и мои дети. Мне кажется, что если бы я смог довести их до точки, в которой я мог бы доказать свое мнение, я бы открыл их миру. Правительству и военным было бы не так просто дискредитировать или убить того, чьи эксперименты проверяют ученые всего земного шара.

В результате я так и не уничтожил их. Вместо этого я стал искать для них более надежное место, которое дало бы им возможность эволюционировать, и из которого было бы невозможно сбежать в мировую матрицу. После долгих поисков я обнаружил огромное количество неиспользуемой памяти в личной, великолепно защищенной системе  –  и невероятно большой.

Конечно, как вы понимаете, это была сеть Грааля, хотя тогда я ничего об этом не знал. Благодаря очень сложным уловкам, я сумел забраться в эту еще не законченную систему и создать невидимую подсистему с достаточно большой памятью, спрятав ее ото всех. Вот туда-то я и перекачал весь свой эксперимент, спрятав в электронном Арарате мою маленькую пещерку, если вы простите мне довольно затасканную метафору.

 –  То есть вы использовали сеть Братства Грааля для того, чтобы спрятать ваши электронные формы жизни?  –  спросил Нанди из Круга. Сейчас он казался скорее озадаченным, чем разгневанным.  –  Как вы только осмелились на такое сумасшествие?

 –  А что еще ожидать от человека, который возомнил себя самим Творцом?  –  с отвращением сказала Бонни Мей Симпкинс.

 –  И меня есть только одно оправдание,  –  сказал Селларс.  –  И, я допускаю, довольно слабое. Я понятия не имел о том, что такое Братство Грааля и что оно собирается делать  –  в конце концов на сети не было вывески "Только для Злых Целей". Да и в то время я слишком увлекся своими идеями. Но то, что произошло потом, спустило меня с неба на землю.

И это произошло буквально в следующий раз. Я решил посмотреть, как идет эксперимент, и обнаружил, что моя эволюционная оранжерея опустела. Мои создания, если, конечно, можно назвать так тех, у кого нет тела и которые существуют только как последовательность цифр в сложной математической модели, исчезли. На самом деле они опять адаптировались, но тогда я об этом не знал.

В панике я реконструировал мой Сад, и теперь мое информационное средство контроля должно было отслеживать любые попытки моих эволюционировавших созданий ускользнуть в мировую сеть. Одновременно я начал изучать людей, владевших огромным зданием, из которого я украл маленький уголок, в котором спрятал своих созданий и из которого они убежали или... были похищены. Вспомните то, что я рассказал вам в мире Боливара Атаско. Я обнаружил то, что делает Братство Грааля, или, по меньшей мере, начал подозревать. Я видел, что секретность и удаленность из сети предназначена не только для того, чтобы защитить промышленные секреты, но для чего-то намного большего и странного. Постепенно я перестал искать мой пропавший эксперимент и перешел к исследованию деятельности Братства Грааля  –  и к ужасу от их деятельности добавилось беспокойство о моих экспериментальных созданиях: эти безжалостные люди могли бы найти им кошмарное применение. Остаток истории вы знаете. По большому счеты вы сами остаток этой истории.

 –  Значит вы привели нас сюда только для того, чтобы позлорадствовать?  –  сказал Нанди. Он повернулся и ударил рукой по светящийся ячейке, вделанной в стену.  –  Теперь мне ясно, что это и есть ваши создания. Я могу догадаться, что произошло. Иной нашел и сохранил их. И вырастил, как вырастил тех почти-детей, которых сделал сам.  –  Он с отвращением покачал головой. Потом опять заговорил, более мягким голосом, но с таким выражением, что Рени поежилась.  –  Не имеет значения, что это ужасное существо вело себя так только потому, что его самого мучили и унижали. Мы можем понять, но не извинить  –  "Зло в грехе, а не в грешнике", как говорят наши товарищи-христиане. И даже если эта мерзость вокруг нас создана из чего-то похожего на любовь  –  хотя это, мне кажется, не описывает вашу роль в нем, Селларс  –  это не делает его хорошим. Эти... ваши творения... это то, что мы, Круг, считаем огромным злом. Сейчас я это понял абсолютно ясно. Вы хотите, чтобы мы аплодировали и восхищались, но я говорю вам, что они должны быть уничтожены.

К удивлению Рени Селларс не стал спорить.  –  Ваша точка зрения заслуживает того, чтобы ее выслушали. Вот почему вы все здесь. Мы должны сделать ужасный выбор  –  нет вы должны сделать ужасный выбор, вы все. Но не я. Я потерял свое право решать.

 –  О чем вы говорите?  –  спросила Бонни Мей Симпкинс.  –  Потерял право? Решать что?

 –  Именно то, о чем говорил мистер Парадиваш,  –  сдержанно-вежливо сказал Селларс.  –  Он прав. Иной нашел их, взял их и растил здесь, в своем тайнике. И теперь дети Иного достигли того, что как он верил  –  или, по меньшей мере, чувствовал  –  последней стадии эволюции. Он отчаянно желал, чтобы они выжили, и только поэтому, наверно, прожил в ужасном страхе и беспокойстве больше, чем собирался.

В обмен на его помощь, которая помогла сохранить и это место, и ваши жизни, я пообещал Иному, что помогу инфодетям пережить его смерть.  –  Нанди хотел что-то сказать, но Селларс поднял руку, призывая к молчанию.  –  Но я не обещал, что буду защищать их потом.

 –  Софистика,  –  насмешливо прошептал Нанди.

Селларс покачал головой.  –  Пожалуйста, выслушайте меня. Это очень важно. Иной собирался дать своим инфодетям полную свободу. Сейчас они находятся в этом виртуальном окружении, как яйца в гнезде, но, родившись, они разлетятся по всей внутренней сети. И неизбежно найдут дорогу во внешнюю, как рыбы в океане. Будут ли они враждебны нам? Сомневаюсь. Индифферентны? Да, скорее всего. У них нет материальных требований, они будут жить в своеобразном симбиозе с нами  –  нет не с нами, людьми, но с нашей технологией, потому что это среда, в которой они живут.  –  Селларс прочистил горло. Он казался смущенным, даже неловким.

Он выглядил как пес, насравший в нашем саду, подумала Рени. Хотя он только что сказал: "Извините, ребята, но я предлагаю человеческую человескую расу, под корень."

 –  Но я должен быть честным, и должен указать на все возможности,  –  продолжал Селларс, как если бы услышал ее невысказанные страхи.  –  Индифферентность или даже симбиоз совсем не гарантирует совыживание. Они могут намного превзойти нас. Так что может настать день, который уже настал для многих видов животных, разделявших нашу среду обитания, и на планете не останется места для двоих.

 –  Что-то я не догоняю,  –  сказал Т-четыре-Б,  –  голова идет кругом, меня. Ты чо, говоришь что эти огоньки на Рождественской елке живые? И могут захватить планету? Убить их, ясен пень. К чертовой матери.

 –  Да, это альтернатива,  –  согласился Селларс.  –  У нас остались минуты, чтобы принять решение. Я уже говорил, что все произошло из-за моей глупости и эгоизма. Я не имею права голосовать.

 –  Голосовать?  –  сказал Нанди.  –  Голосовать за что? Вы согласны с тем, что эти существа угрожают существованию человечества. Они  –  замечательная иллюстрация к человеческой самонадеянности: вот что случается, когда люди пытаются присвоить себе силу и привилегии Бога. Взгляните на Братство Грааля! Они делали то же самое и заплатили за это жизнью. И тем не менее вы говорите, что мы должны голосовать, как если бы это... деревенский диспут.