Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - Коллектив авторов

«формулы» является «либо исключительно теоретическим, безжизненным, либо исключительно же отрицательным, разрушительным». «А и то и другое одинаково противоречит самой задаче, ибо она имеет целью – жизнь, бытие, реальное. Много пройдет времени, пока это не выработается», – предвидел Голицын.

За несколько лет до революции 1905–1907 годов он свидетельствовал о возрастании самосознания русского народа, считал первоочередными задачами внутренней политики аграрно-крестьянский вопрос, меры по развитию народного образования, обеспечение «безусловного равенства» для всех в сфере правосудия. Признавая важность духовной составляющей в общественных преобразованиях, Голицын был убежден в том, что «должно стремиться к примирению веры с разумом на почве религиозного самосознания». Главным условием для этого он считал «предоставление широкого простора разуму, а, стало быть, и знанию», следствием же – «право индивидуализации религиозного самосознания», которое нельзя «замыкать в тесные, раз навсегда установленные, неподвижные рамки». Вместе с тем, оценивая состояние церковной организации в России, князь приходил к заключению, что «появление нашего Лютера не должно долго себя заставить ждать», поскольку «церковное управление дошло у нас до состояния полного упадка и разложения».

Голицын критически относился к русской аристократии, чиновничеству. Он выражал сомнение в готовности верховной власти к осуществлению ее исторической миссии, указывал на отсутствие последовательности в деятельности правительства («система обратного хода»), его пристрастие к полумерам. Характеризуя опасную традицию отношения «верхов» к общественности, князь замечал: «История России есть борьба царской власти с Россией… Во все эпохи, за весьма немногими исключениями, обществу отказывалось в какой бы то ни было самостоятельности, всякие ее проявления считались чуть не революцией». В дискуссиях на тему о том, «обязана ли Россия своей силой самодержавию, или она создалась, несмотря на это», Голицын склонялся к последнему варианту ответа. Он не считал «образ правления случайным явлением, не имеющим органических связей с характером, духом и потребностями народа». По его мнению, пример Германии и Америки свидетельствовал о том, что «образ правления вырабатывается народом на своих исторических основах, и в силу этого он представляет прочную гарантию народного строя, народного развития и культуры». «Когда же образ правления созидается самим правлением, ради его собственных, личных, так сказать, потребностей и интересов, без внимания к характеру народа, то является царство произвола, случайности, грубой силы или столь же грубого бессилия», – так Голицын объяснял происхождение самодержавия.

Князь негодовал по поводу распространенного мнения о том, «будто бы русский народ не дозрел до какого бы то ни было политического строя»: «Да при царствующем режиме он никогда до этого не дозреет! Отсутствие всякого гражданского воспитания и боязнь его, неуважение к закону, к личности и к собственности, систематически проводимое в нашу жизнь ради охраны общественной – читай, своей собственной – безопасности, страх перед всяким просвещением и развитием, полицейская опека над каждым шагом – да разве все это может воспитать народ, может ли породить в нем что-либо иное, кроме озлобления, ненависти, и притом тупых, диких? Великий грех лежит на тех деятелях, которые на этом основывают государственный быт наш».

Сравнивая переживаемую Россией эпоху с периодом накануне Великой французской революции, Голицын приходил к выводу о неизбежности революции в России, сочувствовал росту общественного недовольства правительственной политикой («гражданские права народов завоевываются ими самими и не даются извне»), в частности, одобрял деятельность П.Б. Струве как издателя журнала «Освобождение». В 1900 году он заявлял о себе как о стороннике конституции. Выражая поддержку идее конституционной монархии, князь критически отзывался о «монархиях единоличных», в которых «преобладание всегда имеют ничтожные люди из-за своей угодливости и удобства обращения с ними, особенно же когда глава – ничтожество». «Как ни много недостатков заключается в парламентаризме, а все же он предпочтительнее всяких охран, единых властей и прочих прелестей нашего режима», – указывал он, полагая, что незавершенность выработки «окончательной формулы народовластия, даже в Англии» нисколько не умаляет достоинств парламентского строя.

«Культурный багаж» В.М. Голицына, искренность и порядочность, активная гражданская позиция определяли притягательность его личности в глазах многих окружающих, способствуя и служебным успехам. Камергер (с 1888 года), действительный тайный советник, он посвятил свои труды обустройству московского управления и самоуправления. Голицын был избран гласным Московской городской думы, когда ему было 26 лет, и продолжал исполнять эти обязанности на протяжении 35 лет (1873–1908), участвуя и в работе губернского земства. Солидный опыт был приобретен им на посту московского вице-губернатора (апрель 1883 – май 1887 года), затем – губернатора (май 1887 – декабрь 1891 года).

Общественная деятельность Голицына всегда отличалась многообразием и насыщенностью. Почетный мировой судья в Москве (1894–1908), он был инициатором образования, членом и главой многих благотворительных заведений, разного рода комитетов и обществ: председатель Попечительского совета Третьяковской галереи (с 1899 года), товарищ почетного председателя Комитета по устройству Музея прикладных знаний (Политехнического) в Москве (с 1895 года), член попечительских советов Московского городского народного университета имени А.Л. Шанявского (председатель – с 1912 года), Высших женских курсов, Мазуринского приюта, член Комиссии по устройству Бахрушинского приюта-колонии и др.

«Звездным часом» В.М. Голицына стало пребывание в должности московского городского головы – с апреля 1897-го до конца октября 1905 года. Его стараниями была проведена широкомасштабная модернизация городского хозяйства (водоснабжение, канализация, транспорт и др.), обеспечены рост и качественное обновление социально-культурной сферы (здравоохранение, общественное призрение, образование, культура). С конца 1890-х годов муниципальные предприятия впервые стали доходными. По инициативе Голицына к 1901 году был реконструирован Мытищинский водопровод, а в январе 1904-го завершено сооружение нового, Москворецкого (в целях усиления санитарного контроля за качеством воды с октября 1903 года велась работа по установке английских фильтров). Приметой того времени стали расширение и муниципализация трамвайной сети, осуществлялся переход с конной тяги на электрическую. Развитие городских железных дорог происходило с учетом расселения москвичей и удобства сообщения между разными районами Москвы. С именем Голицына связана реконструкция старых и строительство новых мостов, постепенная замена керосиновых фонарей электрическими и газовыми, появление (в 1890 году) нового московского района – Сокольники. В 1903 году Дума ввела бесплатное лечение для постоянных жителей Москвы. При Голицыне же впервые было обеспечено всеобщее начальное образование для москвичей, создана сеть бесплатных городских библиотек. Во многом финансирование городских программ осуществлялось за счет частных пожертвований. Причем приток этих денег в городскую казну был самым большим именно при Голицыне – благодаря его авторитету среди деловой элиты. Немалые заслуги принадлежат ему и в развитии музейного дела в Москве. В частности, он способствовал принятию П.М. Третьяковым решения о передаче Москве своей знаменитой галереи. Под руководством Голицына как попечителя галереи была проведена реконструкция здания, воздвигнут ныне существующий фасад по проекту В.М. Васнецова, коллекция пополнилась картинами. Галерея работала триста дней в году,