Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

кузена Неда, и на клыкастого Белого Вепря Ричарда. Пока она смотрела, флаг натянулся и развернулся во всю длину, продержавшись так какой-то миг, будто пришпиленный к яркому небу с несущимися по нему облаками.

Обернувшись, Анна увидела, что Ричард остановил коня рядом с ней.

'Мы дома', - сказал он.

Книга третья   Властелин Севера

Глава первая

Лестер, сентябрь 1472 года

В зале висело почти физически ощутимое напряжение, которое еще чуть-чуть и можно было отведать, вдохнуть, к которому казалось реальным прикоснуться. Редко, когда Ричард чувствовал себя так неловко и потерянно по причине нехватки нужных слов. Кейт стояла у окна, глядя на раскинувшийся внизу сад, - ее сад, - будто бы на некое чуждое и поразительное, никогда раньше не виданное ею явление. Одна Кэтрин создавала впечатление непринужденности и незатронутости. Она доверчиво и естественно обхватила ручонками шею Ричарда, словно он, на самом деле, являлся неотъемлемой частью ее мира, словно не было этих двух длинных месяцев, прошедших с момента последнего их подобного объятия.

Девочка унаследовала его цвет волос, при каждой новой встрече это трогало Ричарда, как в первый раз. Выскользнув из слабых оков алых шелковых лент, ее локоны обрамляли личико летящими эбонитовыми кудрями, глаза отличались огромностью и глубиной своей голубизны. Юноша подумал, хорошо ли она понимает, кем он ей приходится. Девочка слишком мала, всего пять месяцев минуло после ее второго дня рождения, а ему удается видеться с ней крайне редко.

'Папочка? Ты привез мне щенка?'

Ричард улыбнулся, это был пятый раз за прошедший час, когда ей показалось удобным напомнить ему о данном ранее обещании.

'Я не забуду, Катрин. Я привезу его, когда наступит время нашего следующего свидания'.

'Завтра?' - спросила малышка, и Ричард рассмеялся. Также как и Кейт.

'Не завтра, Катрин, но скоро. А сейчас попрощайся с папой, куколка', - поторопила ее мать, и Катрин послушно запечатлела один мокрый поцелуй на щеке Ричарда, другой - на его шее. Молодой человек неохотно снова поставил дочь на ноги, проследив, как няня выводит девочку из комнаты.

Он и Кейт впервые остались наедине, в прошлый раз, когда Ричард приезжал увидеться с Катрин, она оставалась в своей спальне, передав сожаления из-за постигшего ее недомогания и неспособности принять его. Юноша не поверил ей, но был благодарен за обман, ибо не хотел предстать перед прежней возлюбленной со свадебной лентой другой женщины на руке.

Сейчас Кейт довольно натянуто ему улыбнулась, пробормотав обязательную любезность о краткости нанесенного визита. Ричард тоже промямлял нечто бессмысленное, но понял, что его глаза постоянно блуждают по озаряемой отблесками заката дымке ее волос, здесь, внутри пространства собственного дома, она носила их распущенными, собирая исключительно широкой бархатной лентой, обернутой вокруг лба. Нельзя было лучше выбрать цвет для акцентирования медной позолоты локонов, чем взятый Кейт совершенный бирюзовый оттенок. Пока Ричард наблюдал, она перебирала прядь, приглаживая ее на лифе платья. Эта манерность уже являлась юноше знакомой и говорила о переживаемом внутри беспокойстве. Он заметил, что Кейт до сих пор носит подаренный им ей на семнадцатый день рождения перстень с опалом. Серьги она тоже получила от него, а на столе между ними стоял серебряный ларец, знак мира, врученный после давно позабытой сейчас ссоры.

'Кейт...' Что он мог сказать? В наступающем декабре исполнится четыре года. Разворошенные воспоминания обладали горько-сладким привкусом, но не переставали от этого быть для них менее яркими. Обоим исполнилось по шестнадцать лет. Кейт пришла в его постель невинной девушкой и уже в следующем году родила ему внебрачного ребенка, подарила Катрин.

'Кейт, с тобой все в порядке? Боюсь, ты не сказала бы мне, возникни у тебя неожиданная нужда...'

Она покачала головой, завиток ее волос привел на память Ричарду подхваченные ветром осенние листья. 'Нет, Дикон, у меня все хорошо. Катрин и я ни в чем не нуждаемся. Кроме того, ты проявил высшую степень щедрости'.

Присутствовала ли в последней фразе ирония? Он не сумел бы ответить и не был уверен, что хотел бы знать.

'Дикон, у меня есть для тебя кое-что'. Ее улыбка смягчилась, став менее натянутой. 'Я не ожидала, что ты вернешься повидаться с Катрин раньше твоего дня рождения в следующем месяце и...ну, я хотела, чтобы это находилось у тебя'. Объясняя, Кейт подняла крышку сундука, извлекая оттуда завернутый в белый шелк конверт.

Их пальцы соприкоснулись сначала, когда Ричард забирал его у нее, а потом, когда девушка помогала ему открывать сверток, доставая содержимое. Молодой человек поразился, осознав длительность своей реакции на это случайное сближение. Он почувствовал, что сопротивляется желанию прикоснуться к локонам цвета красного золота, струившимся потоком и мерцающим при каждом совершаемом ею движении. Аромат, нанесенный на запястье, волосы и шейную впадину Кейт, остро обволакивал, это тоже было знакомо и являлось ее отличительной давно приобретенной чертой, ибо она нравилась Ричарду.

Он отступил, сосредоточившись на разворачивании конверта, и, к своему огромному удовольствию, обнаружил там сделанный Катрин рисунок, выполненный угольным карандашом.

'Тебе нравится, Дикон? Правда?'

'Представить не могу, что понравилось бы мне больше!' Ричард наклонился и поцеловал ее в щеку настолько торопливо, что казалось, - он боялся, как бы при прикосновении ее кожа не обожгла его.

Какое-то время они смотрели друг на друга. Кейт стояла совсем близко, и молодой человек мог видеть неровное вздымание и опускание ее груди. Он не ожидал, не предвидел, что способен до сих пор так сильно желать ее. Ричард взял девушку за руку и поднес ту к своим губам, произнеся: 'Храни тебя Господь, Кейт'.