Пленница босса мафии - Екатерина Орлова

которого я встретила в заброшенном здании. Нет, этот Финн гораздо страшнее. Он в такой ярости, что я чувствую эти вибрации, и мне хочется сбежать как можно дальше от него и всего этого кошмара.

Я отступаю, пока не упираюсь ногами в кровать и не сажусь на нее. Финн подходит вплотную и нависает сверху.

– Ты. Не выйдешь. Отсюда, ― рявкает он, а я содрогаюсь от страха. ― Ты будешь сидеть здесь и ждать, пока я позволю высунуть хотя бы нос за эту дверь.

– Да пошел ты! ― выкрикиваю я.

В глазах Финна мелькает нечто… что-то, что я уже видела. Так похожее на боль, но нет, конечно, это не она. Он превратился в животное. В машину, которая не чувствует боли, только доставляет ее.

– Сиди здесь, Мишель, и не высовывай носа! ― он снова хватает меня за руки, но на этот раз сжимая кожу сильнее, до боли.

– Пусти! Мне больно!

– Не смей бесить меня! Будет еще больнее! ― снова выкрикивает мне в лицо, а потом резко разворачивается и уходит.

Я сворачиваюсь на кровати и рыдаю. Что будет дальше? Он ударит меня? Теперь так будут складываться наши отношения? Он подавляет ― я подчиняюсь, он наступает ― я пячусь назад.

Глава 19

Мишель

Месяц проходит для меня, как день сурка, который все никак не заканчивается. Мне приносят еду, я ем, чтобы не умереть. Принимаю душ, переодеваюсь, читаю книги, смотрю фильмы и корректирую фотографии. Выхожу на балкон и смотрю на то, что происходит на террасе, у бассейна и в беседке. Если присмотреться, то я могу видеть, как конюх выводит лошадей на прогулку. Финна все это время я вижу в основном только на расстоянии, тоже с балкона. За месяц он посетил мою комнату только один раз, когда я простыла. Он вошел в спальню с врачом и присутствовал на протяжении всего осмотра. После этого не появлялся. И больше со мной ни разу не заговаривал. И я должна радоваться этому, наверное, учитывая нашу последнюю встречу перед моим заточением. Но радости нет. Только гнетущая, унылая тоска, которая все больше загоняет меня в депрессию. Потому что теперь я точно знаю, что осталась одна в этом мире. Если до этого я еще могла наивно полагать, что Финн со мной, то теперь и этого утешения у меня не осталось.

Кали я тоже больше не видела. С момента перестрелки она в этом доме не появляется. Охрану усилили, и теперь по двору маячит вдвое больше людей в черном и с оружием. Зато и перестрелок больше не было. Теперь можно прикрыть глаза и слушать пение сверчков по ночам, иногда ― как напевает горничная, убирая соседние комнаты. И даже ее перепалку с одним из охранников, который все пытается ее соблазнить. Такое вокруг все нормальное, спокойное… как затишье перед бурей. А она будет, я в этом не сомневаюсь. Чувствую нутром, что что-то назревает. Страшное, неминуемое. Вот только предотвратить это не могу. Да и объяснить ―тоже. Приходится свою усилившуюся тревожность списывать на вынужденное заточение.

– Доброе утро, ― раздается позади меня голос горничной.

– Доброе, ― отвечаю, не поворачиваясь от окна.

– Миссис Фоули, Кали вернулась.

Я резко разворачиваюсь и смотрю прямо в глаза своей компаньонки, которая стоит на пороге спальни. Впервые за это время я искренне улыбаюсь.

– Кали! ― выдыхаю.

– Доброе утро, миссис Фоули, ваша компаньонка прибыла.

Она разводит руки в стороны и тоже улыбается. Мне становится немного легче. И пускай Кали со мной только из-за того, что отрабатывает таким образом долг мафии, все же с ней мои дни не будут такими тягостными. Как только за горничной закрывается дверь, Кали присаживается за столик, за которым размещаюсь и я.

– Я даже сразу не обратила внимания, что накрыли на двоих, ― говорю, расстилая салфетку на коленях.

– Да, я попросила. Чертовски голодна.

Мы принимаемся за еду.

– Почему тебя так долго не было?

– Сначала босс никого не пускал на территорию, кроме тех, кто уже тут находился. Потом заболела моя дочка, и я вынуждена была сидеть с ней дома почти две недели.

– Надеюсь, ничего серьезного?

Кали небрежно махнула рукой.

– Обычная ветряная оспа. Она у меня была как маленький леопард, только с розовыми пятнышками. Забавная такая.

– Но ей уже легче?

– Конечно. Я отвезла ее к маме.

– Ты успела и в Шотландии побывать за это время?

– Да. Туда и назад за два дня. Заодно переждала, пока тут все уляжется. А вы как? Бледная такая.

Я закусываю губу, чтобы снова не расплакаться. В последнее время со мной это часто случается по всякой мелочи. Я могла бы списать это на ПМС, но после моих критических дней уже полторы недели прошло. Нет, видимо, это все же теперь мое нормальное состояние.

Кали, видя, что я не собираюсь отвечать, снова улыбается.

– Но у меня для вас есть хорошие новости. Ваш муж разрешил нам поехать в ближайший замок.

И день внезапно перестает быть таким мрачным.

– Когда?

– Сегодня. Можем отправиться сразу после завтрака. Правда, там наверняка будет море охраны и уже сто раз прочесан периметр, но нам это не помешает.

Я наполняюсь энергией и силой от этой новости. Неужели я выберусь из этой чертовой клетки? Я буквально проглатываю свой завтрак и нетерпеливо запрыгиваю в балетки и набрасываю кардиган. Мне хочется поскорее оказаться где-нибудь вдали от этого дома. Кали улыбается, глядя на мои хаотичные сборы, но никак это не комментирует. Она спокойно допивает кофе, и мы выходим из дома. Садимся в огромный джип.

Дверь закрывается, и мы едем. Я жадно рассматриваю окрестности, не отрывая взгляда от стекла. Знаю, что за нами следует еще одна машина, но не обращаю на это внимания. Перед отъездом я не видела Финна и сделала вывод, что его дома нет. Это к лучшему. Не хочу его видеть. Обида до сих пор прожигает мне сердце и впивается в него