Королевская пешка (СИ) - Юлия Владимировна Буланова

Молчание — золото, особенно, если не знаешь, что сказать. К тому же находилась я в кругу врагов и любое мое слово могло быть использовано против меня.

К счастью, мои августейшие родственницы нас покинули под предлогом важных дел, примерно через час. Я осталась, потому что Гаяр напомнил про урок в чар. После того, как мы остались наедине, дышать стало намного легче.

Мужчина еще раз пересказал правила и основные стратегии, а потом приступил к учебной партии, параллельно проводя экскурс в культуру и историю своей страны. У него был такой приятный голос, пропитанный уверенностью и спокойствием. Казалось, я готова слушать его вечно.

Но кроме удовольствия, которое дарила беседа, мне удалось узнать много интересного. Например, что Джаннат, несмотря на свой патриархальный уклад, не лишает женщин основных прав и свобод, таких, как образование, медицинская помощь и защита от любого из видов насилия, включая домашнее. Да у них там даже понятия такого нет. Гаяр смотрел на меня круглыми глазами, когда я рассказывала о том, что это такое.

Он не понимал, почему преступление перестает классифицироваться, как преступление, если было совершено одним членом семьи в отношении другого. И это я ему еще про «Когда убьют, тогда и приходите» не рассказала.

— Тебя, действительно, хорошо прятали, Кьяра. Никто бы не подумал, что ребенка королевской крови можно оставить на столь дикой планете. Бить женщину… свою жену, дочь. Это уму не постижимо. Там часто такое происходит?

— Смотря где. В развитых странах — уже нет. В отсталых — сплошь и рядом.

— А детей там тоже бьют?

— Бывает.

— Но как такое возможно? У них там нет законов и морали? Нет совести? Там не верят в бога, перед которым после смерти ты будешь держать ответ за каждый свой поступок?

— Верят. Не все, конечно, но верят. Даже объединения верующих имеются. Целые институты, поддерживаемые государством.

— И они не встали на защиту слабых? Почему?

— Давай я не буду тебе рассказывать про скандалы, связанные с сексуальным насилием в отношении детей? Религиозные наставники, прикрываясь своим положением и доверием родителей…

— Не верю.

Пожимаю плечами. Про то, что в некоторых странах за прелюбодеяние полагается долгая и мучительная смерть, я решила, также, не рассказывать. Это и для мня — дикость. А звездного принца от такого, вообще, Кондратий хватит. У них добрачные отношения, хоть и не приветствуются, но преступлением не считаются. И лишь рождение ребенка, не одобренного евгениками, приводило к всеобщему осуждению и большим штрафам. У этого были свои причины. Такие дети, часто рождались с рядом генетических дефектов, что автоматически выводило их из общей евгенической программы. Это означало стерилизацию. Но другие права такого человека не затрагивались. Он мог получить образование, работу и завести семью. Даже дети у него могли быть. Правда, только приемные. И я была согласна с данной государственной политикой, которая обеспечивала здоровье нации. Пусть принимаемые меры не назовешь мягкими. Да, это дискриминация инвалидов. Но ведь каждый ребенок имеет право родиться здоровым. А чем будет болен ребенок, который родится у женщины с гемофилией и мужчины с муковисцидозом, если оба страдают шизофренией? Мне не хочется знать ответ на эту загадку.

Пришлось переводить тему на что-то менее травмирующее психику. Минут пять я щебетала о погоде, а затем переключилась на чар с его стратегиями ведения боя. Мы увлеклись игрой. Правда, Гаяр периодически останавливался и объяснял мои ошибки или возможные последствия того или иного хода. Но это было даже интересно. Я чудесно проводила время. Выкинула из головы все свои проблемы, расслабилась, совершенно забыв, что я не дома, не в гостях, а на войне, где что ни шаг — мина.

Он вошел на террасу, как входит победитель в осажденный город. Гордый. Надменный. Уверенный в себе и своих силах. Красивый? Нет. Или, все же, да? Сложно определиться. Белокурый астеник с золотыми глазами. Зрачок, как у кошки. Это одновременно пугает и завораживает. Тонкие, резкие черты лица. Непривычные. Слишком правильные. Чужие.

Захотелось вскочить, броситься к Гаяру, спрятаться за его спиной. Зажмуриться. И в то же самое время смотреть, не отрываясь.

— Присоединитесь к нашей партии, Энираду? — спросил шахди с едва уловимой насмешкой. Вот так. Без приветствий и титулов. Так обращаются только к тем, кого признали равным. И не важно, друг он тебе или враг.

Часть 6

— Нет. — Простое. Лаконичное. Безапелляционное. А голос приятный. Не такой, как у Гаяра, но отвращения не вызывает. — Благодарю за предложение. Я хочу поговорить со своей невестой. Поэтому прошу нас простить.

Пальцы Энираду ложатся на мое плечо, и я вздрагиваю, чувствуя их холод даже сквозь ткань платья. Начинаю догадываться откуда пошли байки про рептилоидов. Видимо, кто-то из наших повстречал такого вот гостя из далекой-далекой галактики.

— Не слышал никаких официальных объявлений о вашей свадьбе. Неужели пропустил столь знаменательное событие, как помолвка? — шахди хищно улыбнулся, увидев, как его визави поморщился. — Нет? Тогда и невесты у вас быть не может. А раз так, вы — такой же гость этого дома, как и я. Не заставляйте меня читать вам лекцию о хороших манерах… снова.

Мой «жених» заскрипел зубами, а его пальцы больно сжались на моем плече. Пришлось аккуратно освободиться из захвата. Но он, казалось, этого даже не заметил. О прошлом «уроке» я спросить не решилась, хотя было любопытно. Гаяр это понял:

— Ему было двенадцать. Мне — двадцать один. И он проявил некоторую… неучтивость. Я на нее ответил.

Я кивнула, принимая такое объяснение. Изящный ход, на мой взгляд. Он лишь обозначил удар. А ведь мог высмеять какую-то детскую выходку княжича. Хотя, кичиться тем, что ты в двадцать был умнее и сдержанней двенадцатилетнего подростка довольно странно.

Хотя окоротил своего соперника шахди мастерски. Талиец в бешенстве, а поделать с этим ничего не может. Не поднимать же из праха конфликт десятилетней давности?

— Возможно, вы передумаете и присоединитесь к нам, Энираду? — Гаяр был сама любезность.

Не знаю, что меня пугало сейчас сильнее: напряжение, которое скользило между мужчинами или мои явные симпатии по отношению к одному из них. Грозы, которая непременно грянет, если они еще хоть сколько-нибудь времени проведут рядом, я решила не дожидаться. К тому же, если межу ними не будет находиться «яблоко раздора», может страсти поутихнут?

Встала. Отступила на несколько шагов в сторону, чтобы оказаться подальше от княжича — мне совсем не понравилась его манера хватать меня. Пусть найдет себе другую игрушку-антистресс.

— Господа, вынуждена вас оставить. — Могу собой гордиться. Мой