Королевская пешка (СИ) - Юлия Владимировна Буланова

— Неужели талийская разведка настолько плохо работает? Я, признаться, разочарована. Ланисса довольно долго принимала «звездную пыль», а теперь сидит на элтасе… со всеми вытекающими. Нет, лично я не видела, и не знаю, как часто, и как долго она этим развлекалась. Но абсолютно уверена в том, что прием наркотиков имел тяжелые последствия для ее психики. Вам нравятся истерические припадки? Надеюсь, что да. Потому что демонстрировать их будут часто — всякий раз, когда вы откажетесь убивать тех, кто испортил ей настроение. Зато, она красивая. В минуты просветления. Идеальная пара для вас.

— А я смотрю линия Доаннан вырождается. Одна из наследниц наркоманка. Вторая питает пагубное влечение к алкоголю. Неизвестно, еще, каким вырастит юный Максимилиан. Интересно, как скоро над Тиверией взойдет звезда новой династии?

Делаю глубокий вдох, изо всех сил стараясь сдержаться. «Мне нельзя с ним ссориться» — повторяю себе в тысячный раз. И я бы сдержалась, если бы не его усмешка, искривившая тонкие губы. Ярость затопила сознание, багровой волной. И содержимое моего бокала полетело ему в лицо.

Он вышел молча. Я ни услышала ни продолжения его изобличительной речи, ни извинений.

На душе скребли кошки. Хотелось забраться в постель и укрыться одеялом с головой. Спрятаться от ледяной беспощадности этого мира. Но это не работало даже в детстве. То, что ты не видишь тьму, не значит, что она не смотрит на тебя.

Замуж за «принца» не хотелось категорически. Даже фиктивно. А если представить, что с этим Энираду еще и спать придется, собственная скорая смерть уже не казалась трагедией. Она виделась, скорее, избавлением.

Это плохо — сравнивать двух мужчин. С Гаяром мне было легче. Может, он и не святой. Нет среди таких, как шахди безгрешных. Но он хотел узнать меня, найти общий язык. В отличие от этого тощего «рептилоида».

В раздражении заметалась по гостиной. Данное действие успокоения не принесло. Стало лишь хуже. На меня начали давить стены. И чтобы не чувствовать себя зверем, загнанным в клетку, я выскользнула на балкон.

Чужие небеса навевали тоску. Захотелось затянуть вполголоса что-нибудь невеселое. Выбор за меня сделали листья золотых кленов, которые пели о чем-то своем. Я лишь добавила свою мелодию к тому чудному многоголосью:

Улетай на крыльях ветра, Ты в край родной, родная песня наша. Туда, где мы тебя свободно пели, Где было так привольно нам с тобою. Там, под знойным небом, Негой воздух полон. Там под говор моря, Дремлют горы в облаках… *

И даже не заметила, когда к нам присоединилась одинокая флейта.

* Песня половецких девушек из оперы А. П. Бородина «Князь Игорь». Прим. автора.

ОТСТУПЛЕНИЕ

Княжич ворвался в отведенные ему покои злой, как дикая кошка. Его звериные глаза словно бы искали жертву, на которой можно сорвать дурное настроение. Приближенные это чувствовали и спешили скрыться с его глаз.

И лишь Ладислав с безмятежной улыбкой наблюдал за раздраженным другом.

— Разговора не вышло, — констатировал он насмешливо. — А я предупреждал. Просил не приближаться к ней пока ты в таком состоянии. Но ты же у нас самый умный. «Я просто хочу с ней поговорить». Так ты сказал? Доволен результатом?

Энираду лишь дернул уголком губ и спросил:

— Ланисса принимала наркотики?

— Вероятно.

— А почему я об этом не знаю?

— Это не имеет значения. Старшая чиста. Наши люди проверили. — Адъютант его светлости княжича Энираду откинулся на спинку кресла и осмотрел своего господина с головы до ног и недовольно поинтересовался. — Что с тобой произошло?

Но вопрос этот наследник талийского престола проигнорировал.

— Когда я утром увидел их вместе, мне захотелось убивать.

— Это как-то связано с твоим странным видом? К тому же, ты их за партией в чар застал, а не в постели. Или я чего-то не знаю?

— Она моя!

— Не могу сказать, что никто не претендует, но держи себя в руках.

— Мне плевать на то, сколько у нее было мужчин. — Глаза молодого мужчины метали молнии. — Но Гаяр ее не получит. Никогда.

Ладислав тяжело вздохнул. Он мог бы сказать, что, изливая свое раздражение на девушку, Раду лишь подтолкнет ее к сопернику. Но сейчас друг не готов его услышать. А раз так, какой смысл сотрясать воздух? Тут воспитательные беседы не помогут. Поздно уже наставлять вполне взрослого человека на путь истинный. А вот уберечь его от ошибок можно. Главное, не подпускать этого ревнивого собственника к принцессе.

Хотя, вот странность. Вчера еще он воспринимал будущий брак с тиверийской принцессой, как тяжкое бремя, которое его обязывает нести долг перед родиной. А сегодня считает своей. Неужели девчонка его зацепила? Или дело в сопернике? Вероятно, не прояви джаннатец интереса к его невесте, Раду и не посмотрел бы в ее сторону.

Размышления Лада прервало тихое пение. Красивый женский голос ткал невесомое кружево из странных незнакомых слов, пленяя и очаровывая.

Энираду, как завороженный шагнул к окну. Он знал, где находятся покои его будущей жены. На одном из балконов была девушка в белом платье и пела, запрокинув голову к небесам. А двумя этажами ниже на таком же балконе стоял играющий на флейте шахди Гаяр.

Часть 7

На следующее утро меня своим визитом почтила Императрица. Она несколько раздраженно объявила, что через шесть дней я отбываю на родину княжича Энираду. Там состоится знакомство с его семьей и помолвка.

Далее по плану было мое возвращение в Тиверию и подготовка к свадьбе, которая состоится через три месяца. Основные торжества пройдут в Талие. В общем, меня ожидала чехарда, в ходе которой так легко устроить несчастный случай.

Первым желанием было сбежать. Но не дадут же. Я под круглосуточной охраной. Об этом мире не знаю почти ничего. Все во мне выдает беглянку. Даже внешность. Вряд ли в столице огромной империи способна затеряться двойник любимой в народе Найрият. И нет никого, кто готов был бы мне помочь.

А с единственным человеком, который заинтересован в моей жизни, мне настоятельно рекомендовали прекратить какие-либо контакты. Потому что, жених не одобряет.

Кстати, папочка, видимо, уверовал, что я идиотка и перестал разыгрывать спектакль под кодовым названием «Я так рад возвращению моей любимой дочери». А мачеха, когда я находилась всего лишь за ширмой в мастерской местного кутюрье обсуждала с ним фасон траурных платьев для себя и дочери. Ибо даже в великом горе они должны блистать и выступать объектами для подражания. И, упаси боже, надеть антитренд. Это