Жена без срока годности - Ольга Горышина

— Было. Зачем ты это сейчас сказал?

— Чтобы ты наконец поняла, что ты украла у меня сына. Ук-ра-ла. По слогам не понимаешь? Могу по буквам сказать.

— Ты уехал сам.

— Я никуда не уезжал. Я попытался жить в чужой стране. Я понял, что не в состоянии обеспечить там семью так, как этого хочу. Я не мог сдать ребенка в ясли и выгнать тебя на работу, как делали другие. Каким бы я мужиком тогда был? Хотя бы в собственных глазах. Я с тобой говорил, говорил не один месяц — ты меня не слышала, вообще не слышала. Если тебе так хотелось писать код, то какого хрена ты рожала? Женщины делают аборты, выбирая карьеру. Но ты выбрала семью, мне так казалось… Неужели ты тут, — он постучал по столу. — Не могла код писать? Ну вернулась бы ты в Силиконку через пять лет, когда Леше в школу идти, если бы тебе Питер не понравился, никто б у тебя гринку не забрал. Никто!

— Андрей, прекрати орать!

А он действительно орал. Сейчас только замолчал.

— Варианты были, но ты их не рассматривала. Ты просто решила, что меня можно вычеркнуть.

— Зачем ты сейчас на меня орешь? — я сжимала в кулак край скатерти. — Мог бы позвонить.

— Не мог. Ты меня выгнала. Я ждал, что ты позовешь меня обратно. Не позвала.

— В Америку обратно? — скривилась я, чувствуя, как начинает предательски дрожать левое веко.

— В нашу семью. Знаешь, сейчас смотрю на тебя и понимаю, как была права моя мать. Ты просто использовала меня в качестве трамплина. Тебе нужно было попасть в Штаты — только это было тебе нужно…

— Как Вера Александровна?

— Умерла.

— Мои соболезнования.

— Мне они не нужны. Мне ничего от тебя не нужно. Я надеюсь, что Леша действительно счастлив в вашей Америке. Я не знаю, какая ты была для него мать. Покормить, поменять подгузник — полдела. Я не знаю, что ты дала ему потом… Что этот человек ему дал. Я только знаю то, что ты не позволила мне ему дать…

— У тебя еще есть дети? — перебила я.

— Возможно.

Я хмыкнула.

— Хороший ответ.

Он поднял глаза выше моей головы. Я обернулась к приближавшейся к нам официантке.

— Осилишь две солянки? — скривился Андрей. — За себя и того парня… Здесь порции маленькие, не американские.

— Уходишь?

— Да, — поднялся он резко и сказал девушке, чтобы выставили ему счет онлайн.

— Я сама могу расплатиться, — перехватила я взгляд своего бывшего мужа, своего первого мужчину.

— Раз в сто лет я могу оплатить тебе не только кофе. Приятного аппетита!

Он был без пальто. Наверное, припарковался напротив ресторана. Я не проводила его взглядом. Смотрела в оранжевый ободок жира на поверхности супа. Потом перевела взгляд на вторую тарелку. Не буду есть за того парня. Пошел этот парень куда подальше! Можно не обновлять паспорт. Вообще выкинуть его и забыть про штамп с именем Андрея Лебедева. Мне нечего делать тут… И фамилию мне пора сменить. В американском паспорте. Нужно было сделать это во время получения гражданства. Правда, без дополнительного судебного решения можно было взять только фамилию нового мужа, чего мне не хотелось. Взять девичью мне не предложили, хотя она и значилась у сына в американском свидетельстве рождения, как и положено по их законодательству. Да и лишние заморочки мне тогда не были нужны — еще документы все менять… Но сейчас время есть. Поменяю. Вообще жизнь меняется — это третий ее этап, настоящее взросление.

Пискнул телефон — не смог уйти по-английски молча. Нет, это не Андрей написал. Элис. Просит разрешения позвонить. Сердце упало в голодный живот. У нее уже час ночи… А моя девочка ложится спать до одиннадцати, как часы…

Глава 9. Встреча с Кондрашкой

Дрожащими пальцами я набирала на экране телефона английский текст и пыталась дышать ровно — животом, пустой, он спокойно надувался, как шарик, но и только. Успокоиться все равно не вышло. Еще секунда промедления и со мной что-нибудь случится — нервный срыв, если не сердечный приступ. Почему Элис не к брату обратилась?

Я отправила дочери разрешение позвонить и тут же позвонила сама первой. Сердце прыгало в ушах, заглушая полученный ответ. Кажется, она просто сказала “привет, мам, как дела?” Даже просто голоса оказалось достаточно, чтобы от сердца отлегло, пусть и совсем чуть-чуть. Теперь бы еще уши открылись.

— Подожди секунду, я выйду на улицу.

Вышла — почти выбежала, без куртки, только с сумкой — не оставить ее на стуле ума хватило.

— У тебя что-то случилось? — спросила, присев на скамеечку у входа. На таких обычно курят официантки — из воздуха не успел исчезнуть запах табака, но я все равно вдыхала его полной грудью, которую до сих пор чуть теснило от волнения.

— Элис, говори громче. Здесь плохо слышно! — сильнее прижимала я телефон к уху, а ко второму — вспотевшую ладонь.

— Мам, мне нужна твоя помощь!

Ну, я догадалась как бы…

— Это по учебе, — сообразила добавить дочь. — Ты должна кое-куда сходить, кое с кем поговорить…

Элис, ненормальная, что ли?

— Я еще в России. У меня обратный билет на ноябрь. Алекс может подъехать к тебе… — перекрикивала я городской шум, который все равно был тише ресторанного жужжания.

— Мам, я про Россию. Мне нужно, чтобы ты встретилась с одним человеком и выяснила кое-что для меня. Ты сможешь?

Разговор тупого с глухим. Напоминает наши школьные разговоры! Что вы делали в школе? Всякие штуки. Что нового изучили? Всякие штуки. Что тебе понравилось? Всякие штуки… В русском языке даже синонимов нормальных для ее ответов нет, потому что они не имеют никакого смысла. Здравого!

— Это из серии: мама, ты ведь не будешь ругаться… — попыталась я шуткой вернуть себе душевное равновесие.

Вот чего раньше времени психанула?!

— Скажи, что я должна сделать. Что это за человек? — орала я в телефон, потому что Элис тоже меня переспрашивала.

Она орать не может, у нее ночь — даже если вышла из комнаты в холл, то нельзя будить соседок по общаги. Не дождалась утра. Ей сегодня это нужно, прямо так срочно? Или это через неделю — просто она не задумывается, что маму Кондрашка схватит от ее ночного звонка!

— Элис, елы-палы, ты можешь мне сообщение отправить? Пусть даже голосовое. Я его через эйрподы прослушаю…

— Мам, надень наушники сейчас!

Для нее я тоже тупая…

Полезла уже недрожащей рукой в сумку и вытащила белый футлярчик. Зажала телефон плечом так