Провинция - Владислав Владимирович Кузнецов

франшизе, а владельцы франшизы не хотят конкуренции между своими школами.

Я киваю с умным видом, а сам в голове перебрал уже сотни версий того, какой бизнес она хочет открыть.

Мы прибыли на место. Девушки из ателье бросили на нас ревностные взгляды, как только мы вошли внутрь. Мы поздоровались с ними, а они посматривали на нас искоса, пока мы прогуливались по всему залу, а когда я остался один, подбежали ко мне.

— Кто это? Что она здесь хочет открыть? — спрашивают меня шёпотом.

— Я даже не знаю.

— Не знаешь?

— Нет.

— В любом случае, нам нужен отдельный вход. Мы не будем ни с кем делить входную дверь.

— Хорошо, — сказал я и отошёл на улицу, чтобы позвонить Гузель, а, вернувшись, застал своих дам за выяснением отношений.

Девушки из ателье всей гурьбой набросились на худенькую женщину. Та держалась достойно, она элегантно отбивала все нападки в свою сторону. Никто из них не повышал голос и не оскорблял, но напряжение висело над ними. Бабы однако быстро могут развернуть конфликтную ситуацию на пустом месте.

Как оказалось, проблемы не было вовсе. Худая женщина так же хотела отдельный вход для своей школы, о чём уже знала Гузель до моего звонка, и согласовала строительство перегородки и нового дверного проёма с Игнатьевым. Обе стороны конфликта хотели одного и того же, имели общий интерес, но всё равно успели поссориться спустя пару минут знакомства. Благо худую женщину эта ситуация не отпугнула.

Я узнал о роде её бизнеса только, когда мы вернулись в мой кабинет. Она призналась, что забыла паспорт в Казани, который был необходим для составления договора, но обещала прислать его фотографии уже вечером.

— Я, — говорит, — пришлю вам фотографии и юридические реквизиты нашей школы балета. Это иностранная компания, из-за этого проблем не будет?

— Нет.

Она ушла. И я понял, почему при столь сильной худобе она была такой привлекательной. Конечно же, она была балериной. Видимо, ещё недавно она блистала на сценах знаменитых театров. Высокая, статная, грациозная, настоящая прима. Мы обменялись номерами, я записал её просто: «Балерина». Более красивого имени контакта в моём телефоне не было и нет.

24

Сзади нашего здания находилась вышка, передающая телефонную связь. Конечно же, она также принадлежала Игнатьеву. К этой вышке были подключены несколько известных и не очень известных операторов сотовой связи. Я не замечал её раньше, хотя она была выше самого здания на пятнадцать-двадцать метров. А узнал я о ней, когда с нами связалась компания «Громофон» и попросила на ней разместиться. К тому времени там уже располагались её главные конкуренты: «ТМС», «Ванлайн» и «Теле-Меле».

После составления договора, Игнатьев попросил меня дать доступ к вышке техникам из компании «Громофон», чтобы они установили всё необходимое оборудование. Я нашёл Раима и попросил показать мне, как пробраться к этой вышке. Мы вышли с ним через задний ход и направились к кирпичному пристрою, из которого и росла громадная конструкция.

— Когда Игнатьев построил вышку? — спрашиваю я Раима.

— Лет двадцать назад, или даже ещё раньше, — сказал тот, немного подумав. — Когда «большой» задумал строить вышку, все были против.

— Кто все?

— Рабочие. В смысле не понимали, для чего она нужна. Такие деньги он сюда вложил.

— А потом?

— Потом? Ты и сам можешь посмотреть, что потом. Такие деньги она зарабатывает, ничего не делая. Знаешь, сколько каждая компания платит, чтобы подключиться сюда?

— Знаю.

— Ну вот. Жираф большой — ему видней. А мне, видимо, до конца дней придётся обеспечивать семью одной зарплатой. А у меня семь детей.

— Сколько?!

Мы дошли. Раим провернул ключ несколько раз и с трудом открыл старую металлическую дверь. Внутри были небольшие коробы, похожие на электрические щитки. Каждый короб был подписан и принадлежал конкретной компании.

— Пусть устанавливают своё оборудование на свободном месте на этой стене, — сказал мне Раим.

— Я понял.

Техники приехали на следующий день. Я проводил их к пристрою тем же маршрутом, провернул ключ в замке и не смог самостоятельно открыть дверь. Мужики отодвинули меня в сторону и втроём справились с дверью. Они делали свою работу, а я стоял рядом.

— Чего ты нас караулишь? — говорят, выходя на перекур. — Мы на весь день, и то за один не управимся.

— Велено быть с вами.

— Понятно.

Они закончили под вечер. Всё это время я был рядом с ними. Игнатьев лично пожелал, чтобы я контролировал процесс, так пусть платит за моё безделье.

На следующий день та же бригада пришла снова.

— Давай ключи и не парься, — говорят.

— Директор может увидеть.

— Чего он боится?

— Ну…

— Думает, что мы что-нибудь испортим у наших конкурентов? Да нам до одного места до них, мы же простые работяги.

— Да и мне до одного места, я тоже просто делаю свою работу.

— Сам смотри, но сегодня мы тоже надолго.

— Ну, хорошо. Если что звоните, — я написал им на листочке свой номер телефона.

— Не волнуйся, мы даже ключ не украдём, тем более, ты нам ещё понадобишься.

Они позвонили мне после обеда и попросили провести к серверам.

— Раим, где у нас находятся сервера? — позвонил я Раиму.

— На пятом этаже. Ключ у вас.

Я привёл бригаду на пятый этаж и отворил нужную дверь. Света там почему-то не было. Мужики об этом знали, и заранее подготовили фонарики.

— Чтобы замыкание не произошло, — сказали они мне.

В той комнатке стоял грохот, как от десятка промышленных кондиционеров. Причём было не столько громко, сколько страшно, потому что звук напоминал вышедшего из строя оборудования. Так работала система охлаждения серверов, и бог знает что ещё. Сами серверы были размером с невысокий книжный шкаф, они мигали и сияли, как новогодняя ёлка. На стенах тоже висели короба, но на этот раз то были настоящие электрические щитки, со счётчиками и прочим.

Закончив в том помещении, бригада