Имя мне – Легион - Роджер Желязны

Рональд Дэвис, высокий темноволосый человек с диалектом Новой Англии, сказал, что я могу взять быстроходную моторку, пожаловался на свой артрит и пожелал хорошо провести время. Я кивнул, развернул моторку в сторону Андроса и пошлепал туда, надеясь, что в «Чикчарни», помимо наркотиков, есть и что перекусить; не хотелось терять времени, останавливаясь где-нибудь еще.

Море было спокойным, и чайки ныряли и вертелись, издавая хриплые крики, когда волны, поднятые моторкой, достигали их заповедных краев. У меня не было никаких идей насчет того, что я сделаю потом. Я не любил действовать подобным образом, но иного выбора у меня просто не было. Не было настоящего плана работ, не было ни единой зацепки. Поэтому я решил набрать как можно больше информации, причем побыстрее. Именно скорость казалась мне особенно необходимой, когда у меня не было идей, не было наметок предстоящего решения.

Андрос вырастал передо мной. Я определил свои координаты от места, где мы ели вчерашним вечером, затем отыскал устье реки, которое Валонс набросал для меня на карте.

Поиски заняли минут десять, и я сбавил газ и медленно последовал по извилистому руслу. Время от времени я поглядывал на отвратительную дорогу на левом от меня берегу. Листва разрасталась все гуще и гуще, и, наконец, я полностью потерял ее из виду. В конце концов ветви сомкнулись над моей головой, замкнув меня на несколько минут в аллее и в преждевременных сумерках, прежде чем река снова повернула, заставив меня обогнуть угол и открыв мне то место, которое мне нарисовали.

Я направился к причалу, к которому было пришвартовано несколько других лодок, привязал свою, взобрался на причал и огляделся. Здание справа от меня единственное, внешне похожее на маленький сарай и вытянувшееся над водой было срублено из дерева и так покрыто заплатами, что я усомнился, осталось ли что-нибудь там от материала первоначальной постройки. Около него стояло с полдюжины экипажей и выцветшая надпись гласила, что название бара «Чикчарни». Продвинувшись вперед, я поглядел налево и решил, что дорога, мимо которой я проплывал, была лучше, чем я предполагал.

Войдя, я обнаружил отличный бар из красного дерева, возвышающийся надо мной футов на пятнадцать, выглядевший так, как будто перенесен сюда с борта какого-либо лайнера. Восемь или десять столов было расставлено по всему помещению, несколько из них были заняты, и дверная занавеска висела слева от бара. Кто-то нарисовал вокруг нее грубый нимб из туч.

Я двинулся к бару, став его единственным посетителем. Бармен, толстяк, который нуждался в бритье вчера точно так же, как и днем раньше, положил газету и поднялся.

– Что закажем?

– Пива, – ответил я. – И могу я получить что-нибудь перекусить?

– Минуточку.

Он двинулся дальше вниз; щелкнул маленький холодильник.

– Сэндвич с рыбкой и салатом? – спросил он.

– Пойдет.

– И хорошо. Потому что это все, что у нас есть.

Он приготовил сэндвич и протянул мне, пододвинул и пиво.

– Это вашу лодку я слышал только что? – поинтересовался он.

– Верно.

– В отпуск?

– Нет. Я только что устроился на Станцию-Один.

– О, водолаз?

– Да.

Он вздохнул:

– Значит, вы вместо Майка Торнлея. Бедняга.

Я предпочитаю в подобных случаях слово «преемник», потому что оно кажется мне более подходящим для человека и не напоминает процедуру замены изношенной детали. Но я просто кивнул:

– Да, я все об этом слышал. Паршиво.

– Он часто бывал здесь.

– Я это тоже слышал – тот парень, с которым он погиб, тоже работал здесь.

Он кивнул:

– Руди. Руди Майерс, – сказал он. – Работал здесь пару лет.

– Они были хорошие друзья, да?

Он покачал головой.

– Не особенно, – помолчав, сказал он. – Они были просто знакомыми. Руди работал в заднем зале, – он глянул на занавеску, – вы знаете.

Я кивнул.

– Главный проводник, высший медицинский чиновник и глава посудомоек, сказал он с отрепетированным легкомыслием. – А вас интересует…

– А что за фирменное блюдо в вашем заведении?

– «Розовый рай», – ответил бармен. – Неплохая штука.

– И как?

– Немного дрейфуешь, чуть-чуть паришь и ясно светишься.

– Может быть, в следующий раз, – сказал я. – А они с Руди часто плавали вместе?

– Нет, это единственный раз… А вы побаиваетесь?

– Меня все это не слишком порадовало. Когда нанимался на работу, никто не предупредил меня, что я могу быть съеден. А Майк когда-нибудь рассказывал о необычных морских событиях, о чем-нибудь вроде этого?

– Нет, что-то не припомню.

– А как насчет Руди? Он что, так любил плавать?

Бармен уставился на меня и начал хмуриться:

– А чего это вы спрашиваете?

– Потому что мне пришло в голову, что я могу найти концы. Если Руди интересовался всякой такой всячиной, а Майк наткнулся на что-то необычное, он мог прихватить с собой приятеля, чтобы посмотреть вместе на это диво.

– Диво – это вроде чего?

– Черт бы меня побрал… Ну, если он на что-то наткнулся, и это что-то было опасным, я должен об этом знать.

Бармен перестал хмуриться.

– Нет, – ответил он. – Руди ничем таким не интересовался. Даже если бы мимо проплывало лох-несское чудовище, он не двинулся бы с места, чтобы поглазеть на эту тварь.

– Тогда почему он поплыл?

Бармен пожал плечами:

– Понятия не имею.

У меня возникло подозрение, что если я спрошу еще о чем-нибудь, я только разрушу наши с ним чудесные отношения. Поэтому я поел, выпил, расплатился и ушел.

Я вновь двинулся по реке до ее устья, а потом на юг вдоль берега. Димс говорил, что этим путем надо пройти мили четыре, если считать от ресторана, и что это низкое длинное здание прямо на воде. Все верно. Я надеялся, что она вернулась из того путешествия, о котором понимал Дон. И худшее, что она могла сделать – приказать мне убраться. Но она знала ужасно много такого, что полезно было бы послушать. Она знала район и знала дельфинов. И я хотел выслушать ее мнение, если оно у нее было.

Небо по-прежнему было достаточно светлым, хотя воздух, казалось, стал чуть-чуть холоднее, когда я опознал маленькую бухту на подходящем расстоянии, сбросил газ и двинулся к ней. Да, там было жилье, в самом ее конце слева, прямо напротив крутого берега, а над водой выступал причал. Несколько лодок, одна из них парусная, стояли на якоре с той стороны, их защищала длинная белая дуга волнолома.

Двигаясь со всей осторожностью, я направился туда и обогнул оконечность волнолома. Я увидел девушку, сидящую на причале, и она заметила меня и потянулась за чем-то. А затем она смотрела поверх меня, пока я шел под защитой волнолома. Заглушив мотор, я причалил к ближайшей свае, следя при этом, не появится ли вдруг она с багром в руках, готовая отразить атаку захватчика.