Невеста Калиостро - Татьяна Полякова

Мы вышли из подъезда и направились к стоянке. Из белого «Эскалея» появился парень, распахнул дверь, терпеливо ожидая, когда подойдет Рагужанский. Водителю было лет двадцать пять, худой, среднего роста, одет в простой темный костюм и рубашку с галстуком. Несмотря на все его старания выглядеть образцовым шофером богатого человека, костюм на нем сидел скверно, а сам он совершенно не подходил на эту роль. У него была пухлая физиономия, простая и непривлекательная, а выражение лица как у слабоумного подростка.

– Я могу вас подвезти, – предложил Рагужанский, кивнув на свою роскошную тачку.

– Спасибо, мы на машине, – ответила я.

– Жаль, я надеялся, что наша встреча так быстро не закончится. Что, если нам как-нибудь поужинать вместе?

– Это вы кому сейчас говорите? – усмехнулась Юлька. – Мне или Лизавете?

– Вам обеим. Вы так прекрасны, что сделать выбор мне просто не под силу. – Он достал из кармана две визитки и протянул нам. – Буду рад, если вы позвоните. Могу я получить ваш номер телефона? – на этот раз он смотрел на Юльку. Та долго копалась в сумке, прежде чем достала визитку, моя была под рукой, и я вручила ее Рагужанскому. Мельком взглянув на визитки, он убрал их и сказал: – Благодарю. Что ж, приятно было познакомиться. Что бы ни имела в виду старуха, я ей очень благодарен за этот вечер.

Он поклонился и сел на заднее сиденье машины. Шофер захлопнул дверцу, повернулся и хмуро посмотрел на нас, не удостоив ни улыбкой, ни кивком, потом устроился за рулем и тронул машину с места. Рагужанский помахал нам в окошко рукой.

– Н-да, – произнесла Юлька, наблюдая, как «Эскалей» покидает двор, смысл этого ее «н-да» остался для меня неясным, и я спросила:

– Как он тебе?

– Хорош, аж челюсти сводит.

– Я была уверена, что он тебе не понравился, оттого ты и язвила.

– Оттого и язвила, что большое впечатление произвел. И что бедной девушке с этим делать? Остается только язвить, мол, нас на жилеты с золотой нитью не купишь, мы девушки скромные, но независимые. Как думаешь, он правда князь?

– Похоже, что так.

– Несколько месяцев живет в городе, а я о нем ничего не слышала. Чудны дела твои, господи. Позвонит или нет? Мне или тебе?

– Лучше тебе. Слушай, а как же Дима? Ты же вроде в него влюбилась?

– Какой Дима, подруга, когда здесь такое сокровище. Разыграем его в орлянку, орел – охмуряю его я, решка – ты.

– Не надо разыгрывать. Забирай его себе, так и быть, уступлю подруге. – Мы засмеялись, а я, покосившись на окна, сказала: – Поехали, Аделаида наверняка подглядывает.

Мы загрузились в мое транспортное средство и отправились восвояси.

– Набери номер Вадима, – попросила я. Юлька набрала и протянула телефон мне. – Привет, – сказала я, услышав короткое «да». – Я только что от старухи.

– Удалось что-нибудь узнать? – настороженно спросил Вадим.

– Удалось взглянуть на князя и даже с ним познакомиться.

– И как впечатление?

– Незабываемое. Тип совершенно невероятный. Ходит в расшитом золотом жилете. Можешь себе такое представить? В отечестве я знаю только двух мужчин, способных на это, и те подвизаются в высокой моде.

– А кроме жилета, есть еще достоинства?

– Сколько угодно. Ему лет сорок, красавец, каких поискать, не дурак и вряд ли нуждается в деньгах. По крайней мере, раскатывает на «Кадиллаке» с шофером. Мне кажется, что тебе нечего опасаться. В их отношениях со старухой я не заметила ничего предосудительного. Она в нем души не чает, а он над ней слегка подшучивает, но похваливает, что, безусловно, льстит ее самолюбию. Жениться на ней он явно не собирается, да и она далека от такой мысли. Мне кажется, это ее новая игрушка. Кстати, по его словам, она просила князя обратить на меня внимание и, по возможности, заинтересовать, и все для того, чтобы уберечь твою семью от грозящего ей, по моей вине, распада.

– Хорошо зная старуху, я не удивляюсь, – буркнул Вадим. – Что это за тип? Откуда он взялся?

– Приехал вроде бы из Вены, пишет книгу о своей родословной и копается в местных архивах. Это все, что удалось разузнать. Да и то с его слов. Он произвел неизгладимое впечатление на Юльку, так что можешь не сомневаться, что-нибудь на него она нароет.

– Вы там не влюбились случайно?

– Мы близки к этому.

– Час от часу не легче. Кого тетушка умудрилась подцепить… Ты меня совсем не успокоила, даже наоборот. Я теперь не только за тетку опасаюсь, но и за вас.

Мы простились с Вадимом, и я отбросила телефон в сторону.

– Обратила внимание на перстень у него на руке? – спросила Юлька, все еще пребывая в мечтах о князе.

– Ага.

– Занятная вещица.

Перстень в самом деле был исключительным. Огромный камень желтого цвета. Вещь явно антикварная, такой перстень вполне бы подошел венценосной особе.

– Наследственное? – не унималась Юлька.

– Наверное. Хотя с таким же успехом может быть дешевой подделкой.

– Брось, парни вроде этого подделок не носят. Он что, поляк?

– Судя по имени, да.

– Надо было спросить.

– У тебя еще будет такая возможность.

– Уверена? – вздохнула Юлька.

– Конечно. Он тобой явно заинтересовался.

– Я думала, тобой.

– Со мной он любезничал по заданию Аделаиды.

– Прикольно будет, если выяснится, что он просто жулик, а тачка и прочее взяты напрокат, чтобы охмурять старух с деньгами.

– Тогда тебе ничего не светит, ты молода, прекрасна, и денег у тебя кот наплакал.

– Причем мне попался на редкость веселый котяра, из которого слез вообще не выжмешь, – заключила Юлька.

По дороге домой мы продолжали обсуждать Рагужанского. Слушая Юльку, я пыталась понять, какое впечатление он произвел на меня. Двойственное. С одной стороны, он выглядел очень органично, с другой – было в нем нечто показное, словно он спешил заявить: я не такой, как все, впрочем, это извинительно. Наверное, я просто не встречала людей, подобных ему. Ранее с аристократами мне беседовать не приходилось. Как его занесло в наш город? Хотя это он объяснил. Живет здесь несколько месяцев, уединенно… Интересно, как они познакомились с Аделаидой? Надо ее расспросить. Вот будет старухе радость, решит, что я влюбилась. Мои чувства далеки от этого, однако князь возбуждал острое любопытство, и я подумала: если он не позвонит, будет очень обидно.

Утром мы опять проспали и на работу собирались в страшной спешке. Спускаясь по лестнице вприпрыжку, я обратила внимание на свой почтовый ящик, он успел распухнуть от корреспонденции, по большей части состоящей из бесплатных газет, рекламных буклетов и прочей макулатуры. Я притормозила, доставая ключ, а Юлька шикнула:

– Нашла время.

– Две минуты нас не спасут, – отмахнулась я, открыла ящик и первым делом увидела желтый конверт, довольно большой. Взяла его в руки. Он был тяжелый. В конверте что-то звякнуло, а я, признаться, растерялась. На нем не было ни адреса, ни имени, вообще ничего. Юлька хмуро наблюдала за тем, как я верчу его в руках. – Его бросили в почтовый ящик, – не очень вразумительно заметила я.

– Вскрой конверт, – сказала Юлька вдруг осипшим голосом, и стало ясно: его содержимое очень ее беспокоит.

Я надорвала конверт, перевернула его, и на мою ладонь с легким бряцаньем упали два ключа, соединенные металлическим колечком. Больше ничего внутри не было.

– Что это может означать? – спросила Юлька, глядя на ключи так, будто не они были в моих руках, а гремучая змея.

– Кто-то ошибся почтовым ящиком? – предположила я.

Юлька взяла у меня конверт, разорвала его по линии сгиба и развернула, наверное, надеялась, что на внутренней стороне есть какая-то надпись. Конверт и с внутренней стороны оказался совершенно чист.

– Точно кто-то ошибся ящиком, – с заметным облегчением решила я. – И что мне теперь делать с этими ключами?

Юлька молчала, но я поняла, что мое объяснение ее не устраивает, впрочем, я сама не верила в чью-то ошибку. Я сунула ключи в карман, давая понять: ломать голову не намерена, по крайней мере сейчас.

– Идем, – сказала я Юльке. С хмурым видом она шла рядом со мной, сосредоточенно разглядывая ступени под ногами.

Мы молча сели в машину. Я повезла Юльку в редакцию. Когда мы подъехали к зданию, я сказала:

– Будут новости, звони.

И она, и я знали, что за новости я имею в виду. Через двадцать минут я очутилась в своем кабинете и с прискорбием поняла: сосредоточиться на работе я попросту не в состоянии.

– Когда это кончится? – пожаловалась я вслух неизвестно кому.

Если сосредоточиться на работе не получается, вскоре решила я, нужно попытаться удовлетворить свое любопытство. И я пошла к Пашке, который, как обычно, с праздным видом болтал с кем-то по телефону.

– Перезвоню, – буркнул он и уставился на меня, сначала с веселым озорством, а потом с недоумением. – Мы разорились? – после минутной паузы спросил он.