Невеста Калиостро - Татьяна Полякова

Но Юлька смотрела серьезно.

– Знаешь, был момент, когда сердце у меня вдруг екнуло, что-то вроде предчувствия…

Я взглянула на нее и ничего не ответила, напускная бравада была ни к чему, а укреплять Юльку в ее мнении не хотелось. Немаловажной причиной этому послужил тот факт, что некое беспокойство в тот вечер почувствовала и я.

– Идем-ка спать, – сказала я.

Среди ночи я проснулась, пошла в туалет и обнаружила на кухне Юльку. Она сидела в темноте на подоконнике, подтянув к животу колени и обхватив их руками, и смотрела на фонарь во дворе. Лицо ее было сосредоточенным и даже суровым.

Я шагнула в кухню, готовая разреветься от сочувствия к ней и успев возненавидеть Димку, который так некстати вмешался в нашу давнюю, ничем не омраченную дружбу.

– Юленька, – пролепетала я. – Не переживай так…

Она повернулась и посмотрела на меня с недоумением.

– Ты о Димке, что ли? Вот дурында…

Руки мои, устремленные к Юльке и готовые прижать ее к груди, повисли.

– Какого черта ты тогда здесь сидишь?

– Думаю. О девушке, в чьей квартире мы были. Как хочешь, а нам надо ее найти. Не то не знать мне покоя ни светлым днем, ни темной ночью.

Надо сказать, в нашем тандеме Юлька всегда была заводилой, и сейчас мне стало ясно: грядут испытания. Если подруге что-то втемяшилось в голову, то избавить ее от идей глупых и не очень возможным не представлялось, и я, как верный Санчо Панса, следовала за ней, радуясь и злясь, а иногда недоумевая, с какой такой стати мы все это делаем. Сейчас, похоже, был как раз тот самый случай.

Юлька свесила ноги с подоконника, а я присела рядом с ней, решив не тратить время на бесполезные уговоры, и просто спросила:

– Как ты это себе представляешь?

– Очень просто. Поговорим с ее близкими, выясним, где она. Если окажется, что девушка никуда не пропадала, я смогу спать спокойно.

– Хорошо, давай. Для того чтобы ты спала спокойно, я готова на любые жертвы. Только мы даже имени ее не знаем.

– Буренкова Ольга Аркадьевна, – выпалила Юлька и, предваряя мой вопрос, объяснила: – Я выяснила, кому принадлежит квартира. Прописана она на улице Чайковского, дом 86, квартира 17.

– В субботу мы вряд ли застанем хозяев дома, – подумала я вслух. – Но попытаться можно.

Утром, несмотря на выходной, я отправилась на работу. К обеду в моем кабинете появился Пашка и с постным выражением на физиономии положил на стол лист бумаги. Сведения о Рагужанском Казимире Владиславовиче уместились в восемь строк, отпечатанных на компьютере.

– Ничего нарыть не удалось, – вздохнул Пашка, злясь и досадуя одновременно, признавать свое поражение он не любил. Впрочем, кто же любит? – Дата рождения и адрес. Дом принадлежит ему, кстати, домик не хилый, судя по месту нахождения. Извини, – развел он руками.

– Спасибо, что помог, – ответила я.

Пашка ушел, а я уставилась на лист бумаги. Если верить паспортным данным, князю было тридцать девять лет. Мне он показался старше, должно быть, из-за седины в волосах. Прописан в Санкт-Петербурге на Ново-Литовской улице, дом, принадлежавший ему здесь, находился в Южном районе возле реки, где земля была чудовищно дорогой. Никаких ветхих построек там давно не осталось, и улица Мичурина сплошь была застроена коттеджами в два-три этажа. Пашка, безусловно, прав, подобный дом тянул на очень кругленькую сумму.

Я отправилась к Вадиму, решив, что сведения, добытые Пашкой, могут ему показаться интересными. Мне требовалось обсудить с кем-то происходящее или еще проще: работник из меня который день никудышный, а визит к Вадиму – какой-никакой предлог отлынивать от работы.

Взглянув на лист, Вадим перевел взгляд на меня и сказал:

– Я тоже попытался кое-что разузнать.

– Тебе повезло больше? – воодушевилась я.

– Примерно так же. Судя по всему, парень он не бедный, вопрос, каким образом он зарабатывает на шоколадную жизнь.

– Сие осталось загадкой?

Вадим кивнул.

– У него очень приличные знакомства в городе. В основном, конечно, выжившие из ума тетки, вроде Аделаиды, но тебе хорошо известно, как они разборчивы в связях и осторожны. От него они все просто без ума. Чем он их очаровал?

– Это как раз меня не удивляет, – вспомнив голливудскую внешность Казимира и его аристократические манеры, я пожала плечами. – Мне кажется, что Аделаида в безопасности, – добавила я, чтобы утешить Вадима, но почему-то сама в этом отнюдь не была уверена, хотя Казимир вовсе не ассоциировался у меня с брачным аферистом, да и на обычного жулика был не похож.

Пробыв в кабинете Вадима еще минут пятнадцать, я вернулась к себе и какое-то время работала вполне плодотворно. Юлькин звонок вызвал у меня сильнейшее недовольство. Но отказать подруге я не могла, тем более что вчера мы договорились отправиться на розыски Буренковой Ольги, так что очень скоро мы встретились с Юлькой на остановке возле супермаркета и покатили по проспекту на улицу Чайковского. Дом, где была прописана Ольга, находился в старом районе, сплошь застроенном пятиэтажками из красного кирпича и выглядевшем на редкость уныло. Даже буйно разросшаяся зелень, а кое-где и клумбы с цветами общее впечатление изменить не могли. Здания тянулись друг за другом на одинаковом расстоянии, так что отыскать нужный нам дом оказалось несложно.

Мы оставили машину возле гастронома и вошли во двор. Он был пуст, на скамейках возле подъездов не было ни души, и мамы с малышами тоже отсутствовали. Я подумала, что живут в таких домах в основном пенсионеры, а им в летнее время положено отдыхать на дачах.

Дверь семнадцатой квартиры была обита искусственной кожей, не рваной и не грязной, но все равно выглядевшей убого. Чувствовалось, что в последние двадцать лет ничего здесь не менялось. Я позвонила и взглянула на Юльку, мы не успели придумать мало-мальски сносного объяснения своему визиту, и сейчас я решила: пусть с родственниками Ольги объясняется моя подруга. За дверью послышались шаркающие шаги, затем щелкнул дверной замок, дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели я увидела лицо женщины лет сорока, узкое, носатое, со злыми глазками, которые впились в меня с подозрительностью.

– Вам кого? – спросила женщина, Юлька выступила вперед и с заискивающей улыбкой ответила:

– Нам бы Ольгу.

– Какую Ольгу? – нахмурилась тетка.

– Буренкову.

– Ну, я Ольга Буренкова.

Тетка еще не успела договорить, а до меня уже дошло: вышел конфуз. Девушка из той квартиры не могла быть Ольгой Буренковой, то есть, я хочу сказать, тетка, что стояла перед нами, никак не могла быть жилицей той квартиры, ни одна из увиденных там вещей женского гардероба ей явно не принадлежала.

– Простите, – слегка растерялась Юлька, успев сообразить, что тетка подозрительна и все наши расспросы наверняка воспримет в штыки. – Мы, наверное, ошиблись. Вам принадлежит квартира по улице Пирогова, дом 8?

– Мне, – заявила женщина.

– Вы ее сдаете? Кому?

– Никому. Квартира стоит сама по себе.

Мы с Юлькой переглянулись, подруга шагнула, придержала ногой дверь, чтобы Ольга ее не захлопнула, и заявила:

– Тогда вам надо срочно обратиться в милицию. В вашей квартире кто-то поселился.

В душе Ольги Аркадьевны явно наметилась борьба: с одной стороны, ей очень хотелось выставить нас без объяснений, с другой – жизненный опыт научил ее избегать поспешных решений, и она жалобно спросила:

– Да вы кто?

Юлька сунула ей под нос свое журналистское удостоверение, и беспокойство Буренковой сменилось вялотекущей паникой.

Я решила, что Ольга Аркадьевна, скорее всего, заподозрила в нас тайных агентов налоговой службы, оттого и темнит. Юлькин жест с удостоверением показался мне не очень удачным, и я, предчувствуя полное поражение, вздохнула. Ольга Аркадьевна долго изучала удостоверение, беспокойно подергивая плечами. Юлька, интуитивно поняв, что тетка на распутье, но грех за собой знает и оттого боится, сказала сурово:

– Так кто живет в вашей квартире?

– Соседи нажаловались, да? – вздохнула Ольга Аркадьевна. Юлька кивнула с сочувствием. – Девчонка там живет. Из района приехала. Хорошая вроде девчонка. Одета прилично.

– Она учится, работает?

– Учится. На юридическом. Но родители не хотели, чтобы она в общежитии жила, вот и сняли квартиру, видно, не бедные.

– Вам ее кто-то рекомендовал? – подала я голос, Ольга посмотрела на меня с недоумением. – Или вы объявление давали?

– Давала, – кивнула та. – В газете. Она на следующий день и позвонила.

– У вас ее паспортные данные есть? – спросила Юлька, а я напряглась, Буренковой пора бы поинтересоваться: а с какой, собственно, целью мы задаем все эти вопросы? Но она нырнула в квартиру, прикрыв дверь, а через минуту появилась вновь с листком бумаги в клеточку. Там были паспортные данные жилицы. Юлька извлекла из сумки записную книжку и тщательно все в нее переписала. Ольга Аркадьевна терпеливо ждала, поглядывая то на меня, то на Юльку.