Замкнутый круг - Анатолий Галкин

— Нет!

— Хорошо, продолжим. Десять дней назад вы приехали в деревню Сосенки к гражданам Харитонову и Сытнику. Вы напоили их водкой с клофелином и, когда они отключились, подожгли дом. Да?

— Нет!

— Ну, а остальное — мелочи. Организация ограбления дачи академика, фальсификация завещания, подготовка к контрабанде ценностей. Через какую-то Варвару Дюваль вы хотели вывезти национальное достояние России? Да?

— Нет! Я от всего отказываюсь! А вы не сможете ничего доказать.

— Я докажу, Гриневский! Сегодня же вечером. Но если все убийства повесить на вас, то вам дадут пожизненное.

— Я не убивал. Не я убивал.

— А если доказать, что не вы убивали, то получите всего лет шесть. И через три года за примерное поведение вас отпустят на условно досрочное. Вернетесь в свою квартиру, женитесь на молодой вдовушке и будете честно работать юристом на макаронной фабрике. Думайте, Гриневский!

В середине дня Федулов намекнул Савенкову о банкете. Он сообщил, что готов для сыщиков «накрыть поляну» в любом кабаке.

— Я — нормальный опер, Игорь Михайлович, но чувствую себя последней сволочью. Вы с ребятами колупались целый месяц. Копали, как папы Карло. А я пришел на готовенькое, и все лавры мне. Это как-то не по понятиям.

— Не бери в голову, Федя. Мы свое возьмем. А ты не хочешь, кроме найденных собак и разгрома магазина раскрыть что-то посерьезней. И опять таким же образом — без лишних затрат энергии?

— Я-то хочу, Игорь Михайлович. Но что серьезней, чем сокровища от Фаберже.

— Собачки, Федор, это побрякушки, красивые вещицы. Но какое для сыщиков главное преступление? Убийство! А ты за вечер раскроешь сразу три. И в довесок одно покушение на убийство.

— Нормально. А кого убили?

— Ну, например, академика Собакина. И еще — двоих братков с Украины. А покушались на антиквара Рыжова.

— Нормально! С «Совой» не соскучишься. И это можно доказать?

— Запросто, Федя! Надо только сегодня перед банкетом еще раз допросить Гриневского. Под протокол и с понятыми.

— А понятые зачем?

— Так мы сразу организуем три опознания, а потом, возможно, проведем обыск.

— Нормально! Я согласен!

В очень уютном подвальчике в центре Москвы уже накрывали стол на десять человек. В кабаке под названием «Харбин» ждали дорогих гостей — майора Федулова, чей отдел покровительствовал этому заведению, его коллег и его друзей из агентства «Сова».

Их ждали с минуты на минуту, но все они, прихватив понятых и криминалистов на четырех машинах, мчались на юг.

На юг Москвы!

Где-то там, в глубине Битцевского леса пряталась самая главная улика.

Первые опознания проводились час назад. На Гриневского наклеили бороду, нацепили парик и посадили рядом с двумя операми из соседнего отдела, которых загримировали таким же образом.

Сначала его опознала Эмма Исааковна, жена Рыжова. Она сразу указала на Феликса, заявив, что дело не в бороде, а в глазах! Это, как известно, зеркало души. А у этого типа оно мутное и гнилое.

«Нет, где вы еще видели такие поросячьи глазки? Я их сразу запомнила! В них море наглости, и трусости. Вот у других, что рядом сидят — взгляд смелый, честный и даже немножко умный».

Потом опознание проводил антиквар Рыжов. Он тоже уверенно указал на Гриневского. Захар Ильич запомнил не только глаза Феликса, но и его руки.

«Вы посмотрите на эти тонкие пальчики. Они все время бегают, как у пианиста. Вот рядом с ним сидят нормальные люди — один сжал кулаки, а другой вообще сцепил ладони. А у этого типа пальцы пляшут краковяк. Я долго живу! Я видел много жуликов. И у всех у них вот такие шаловливые ручонки».

Но и после этих опознаний Гриневский держался. Он понимал, что трудно будет доказать умысел. Ну, первый раз приходил к антиквару, чтоб прицениться по пуделю. Второй раз — сдали нервы, и замахнулся на старика молотком.

Но это была шутка! Никто не хотел убивать!

Третье опознание троих теперь уже безбородых личностей проводили старушки, жившие в доме академика Собакина. Они были эмоциональны. Они точно видели, что Гриневский вместе с «докторшей» поднимался наверх. А потом они вместе спустились вниз и быстро уехали.

«Мы сразу поняли, что тут дело не чисто! Врачиха идет нормально, а этот хмырь ножками семенит, головкой вертит и ручками дрожит. Однозначно, что волнуется, гад! Убил, украл и спешит поскорее продать награбленное. Душегуб! Таких надо не стрелять, а голым задом на кол сажать».

Вот тут Гриневский и поплыл. Он представил себя сидящим на колу и не выдержал.

Не контролируя себя, он выкрикнул: «Это не я. Это она! Я в лекарствах не разбираюсь. И уколы делать не могу — я крови боюсь».

Потом он сбивчиво сообщил, что может доказать вину гражданки Яремчук и таким образом снять с себя ужасные подозрения в убийстве. Надо только срочно поехать в Битцевский лес.

Федулов знал, что в кабаке уже накрывают стол. И все, кроме понятых, это знали. Но у ментов все и всегда не слава богу! Точно, что их служба и опасна, и трудна.

Они прихватили криминалистов и помчались на юг, надеясь еще сегодня успеть к столу.

В Битцевский лес трудно заехать на машине — лесники ставят частоколы, завалы и шлагбаумы. Но кое-где по пешеходным дорожкам можно проехать вглубь парка, а потом свернуть и пробираться еще дальше.

Гриневский сидел в первой машине, за рулем которой был майор Федулов.

Феликс, как штурман, давал направление, а Федор крутил баранку.

— Вот сейчас направо в парк. Это меня Галина попросила заехать поглубже. Она сказала, что ей срочно надо в кусты. Вот здесь мы остановились, и она ушла.

Федулов затормозил, а за ним встали и остальные машины. Все вышли.

Федор подозвал понятых и продолжил формальный допрос.

— Итак, гражданин Гриневский, вы с Яремчук приехали сюда, и она пошла в кусты. Куда именно?

— Я не подглядывал. Это неприлично! Но мне показалось, что она пошла к оврагу. Вон к той березке.

— У нее с собой что-то было?

— В том-то и дело! Еще в квартире я видел, как она сделала три укола академику. А ампулы, шприцы и еще что-то спрятала в пакет с тигром.

— Не понял вас, Гриневский! Причем тут тигр? Выражайтесь точнее — мне протокол писать.

— Куда уж точнее? Она положила то, чем она убивала Собакина, в яркий пакет. А на нем рисунок — полосатая морда с усами. Тигр!

— Понятно, Гриневский! А вернулась она без пакета?

— Да!

— Ясно. Сбросила улики в овраг. Значит так! Слушайте все! Рассыпаемся цепью и идем в том направлении. Туда, где березка. Цель — найти яркий пакет с тигриной мордой. Начали!

Пакет с уликами нашли почти сразу.

А еще через пять минут эксперт сообщил, что по его предварительным выводам — на ампулах и шприцах отпечатки Галины Яремчук. А в иглах — остатки крови того, кому это кололи. Таким образом — у них в руках раскрытое убийство академика!

Федулов от радости потирал руки. И остальные приободрились, понимая, что скоро они завершат дела в Битцевском лесу и поедут в центр, к кабаку, где на столах греется водка.

Но особенно радовался Гриневский. Ему казалось, что этими уликами он снял с себя обвинения в убийстве.

— Теперь вы видите, что это она! Я совершенно не при делах. Все она! А я почти невиновен.

— Ты только грудь у Венеры долбал?

— Да. А за это дают три года, а потом отпускают на условно досрочное. Мне гражданин Крылов обещал!

Банкет начался в половине девятого. После первых двух тостов «За успех нашего дела», за предстоящие награды и звания, слово взял Федор Федулов.

Для оперов он был начальником и авторитетом — поэтому они примолкли. А сыщики из «Совы» молчали потому, что были людьми деликатными и воспитанными.

Майор начал свой тост в полной тишине.

— Обычно у нас какие дела? Нераскрытые «весяки»! Или, как говорят в Питере — «Глухари». А тут мы за два дня раскрутили такое преступление, которое тянет на дело века. Почему так случилось? Не только потому, что мы такие умные. Просто нам помогли. Я хочу сказать сыщикам из «Совы» — спасибо, ребята! И если у вас еще есть такие дела, то обращайтесь. Поможем!

И тут молодой опер из группы Федулова не выдержал. Он вставил ехидную реплику:

— Будем с «Совой» делить результаты по-братски! Они раскрывают преступления, а мы получаем награды…

Часть 2

Мир вашему дому!

Бархатный сезон в Марселе закончился. Последние курортники вернулись на север Франции, в Германию и Скандинавию.

А летом здесь было очень многолюдно.

Большинство отдыхающих любят просто купаться в море и валяться на песке кверху пузом. Для них большой портовый город не самое лучшее место.