Осторожно HOT DOG! (с иллюстрациями) - Михаил Голденков

Итак, headhunt – это не охота за головами индонезийских или африканских туземцев. Хотя именно так это слово и переводится. В английском языке слова «охота», «охотиться» часто обозначают поиск. House hunting – поиск дома, жилья. Wife hunting – поиск жены. Ну, не то чтобы она была да пропала. Нет. Просто если кто-то решил жениться, то в данный момент он ищет, на ком бы. Husband hunting – это то же самое, что и поиск жены, только, как вы успели заметить, наоборот: леди ищет хасбэнда. Job hunting – это то, чем мы с пекинским студентом Чи в данный момент озабочены: поиск работы. Headhunting в быту англо-американской жизни давно означает поиск рабочей силы, умелых работников, нужных сотрудников и специалистов, а не охоту за головами. С нашим понятием «найти блатную работу» это не стыкуется. Здесь ищут не по знакомству, а по умению, опыту и знанию, для чего все их компании и фирмы, а теперь и многие наши фирмы проводят интервью, на котором тебе задают вопросы, а ты отвечаешь. Тут наша врожденная славянская скромность совершенно плохой помощник. Надо не то чтобы хвалить себя, но стараться описать с лучшей стороны и вспомнить все свои способности, пригодные к предполагаемой работе. Здесь ты, кандидат в сотрудники, одновременно и товар, и продавец.

Мы с Чи еле дождались уик-энда и вот на машине Тома вместе с его женой и двумя маленькими сыновьями, беспрестанно воюющими между собой, едем из крохотного штата Род-Айленда в Массачусетс. Дома у Тома мы с Чи накормили будущего работодателя блюдами китайской кухни, а потом Том стал нам показывать журналы, где говорилось про счастливых людей, решившихся заняться малым бизнесом и преуспевших в этом. Когда просмотр однообразных фотографий из журналов явно затянулся. Мы, как могли, стали намекать, что нас агитировать зарабатывать деньги не то чтобы не надо, но не так чтобы надо очень долго. Мы, эдак скромно, дали понять, что давно хотим подзаработать и лишних уговоров тут не требуется. Тогда Том, решив, что «клиент созрел», усадил нас на диванчик, установил перед нами грифельную доску, на которой с умным видом написал слово effort розовым маркером.

– Усилие, – продублировал написанное Том, – если вы хотите заняться малым бизнесом, вам нужно приложить усилие.

Том нарисовал в верхнем углу кружок и объяснил, что это мы. То бишь наше дело. Потом он пририсовал снизу к кружку три кружочка.

– А это еще три человека, которых вы вовлекли в свое дело и которые, работая и вовлекая в бизнес других людей, – и Том пририсовал снизу еще большее количество кружков, – будут работать и на вас. Те, вовлекая следующих, увеличивают вашу сеть бизнеса, – Том изобразил еще несколько кружочков, отходящих от предшествующих.

«Боже, если он собирается зарисовать всю доску, то это надолго», – подумал я, начиная уже клевать носом.

Пирамида, скажете вы. Ну да, пирамида. Нечто подобное я увидел в действии чуть позже, после возвращения на родину и знакомства со всякими мавродиевскими и хопер-инвестовскими пирамидами. Но уже в тот момент мы с Чи прекрасно понимали, что это действительно так – чем больше народу на тебя работает, тем больше ты получишь, а каждый новый последний снизу рискует быть и последним вообще. Хотя в ту минуту, когда Том читал свою лекцию, эта идея нам нравилась. Мы только не усекли, что же конкретно должны делать.

– Но какой бизнес? Как и где мы можем его организовать? С кем контактировать? С какими верительными, сопроводительными и иже с ними документами нам нужно идти к нашим русско-китайским чиновникам, бюрократам и ретроградам? – стали мы засыпать Тома вполне естественными вопросами. Каково же было наше удивление, когда Том не смог ответить ни на один из них. Он даже не знал, куда адресовать нас за получением информации, то есть кто нам хоть что-то может сказать, какого рода продукцию мы должны распространять и будем ли мы вообще что-нибудь распространять… Короче, какого черта от нас требуют. Увы, видимо, в компетенцию Тома это не входило. Его делом была только чистая агитация.

– М-да, – говорил я Чи, вновь стоя за кухонным разделочным столом, тоскливо кроша перец ножом и вспоминая наш вчерашний «трип» к Тому, – ну и работенка у Тома. Мне бы такую…

Я хотел было сказать «по блату», но осекся. А как будет «по блату»? По-английски это networking. Но их networking – не так уж и плохо, то есть не так аморально, как считается у нас получение работы по знакомству. Мы просто привыкли, что работа по блату – это когда кто-то, совсем не специалист, тем не менее влез, сволочь, на незаслуженное место. У них network – это даже неплохо.

Многие руководители предпочитают, чтобы их работники приводили не просто хороших спецов, но и налаживали бизнес как сеть из своих приятелей и знакомых.

* О ТОМ, ЧТО GHOSTING HE ИМЕЕТ ОТНОШЕНИЯ К ПРИВИДЕНИЯМ

– Все, что нам остается, это jobbing, – грустно заметил Чи. – С беловоротничковой работой, похоже, придется подождать…

– Jobbing? What do you mean? – «Джабин»? Что ты хочешь этим сказать? – не совсем понял я своего приятеля. Я было подумал, что мой китайский друг имеет в виду «работать, работать и еще раз работать», как завещал Мао или Ленин. Но нет, Чи подразумевал нечто совершенно другое.

Оказывается, в английском языке масса «инговых» форм, которые обожают англичане и американцы и употребляют в те моменты, когда мы произносим целые предложения. Так их shopping – это, как вы уже все, должно быть, знаете, поход по магазинам, покупки. Jogging – бег трусцой по утрам. Boating – катание на лодках, a jobhunting, о чем уже говорилось, – поиск работы. Ну а само jobbing – это различная мелкая подработка в разных местах. Одну неделю, к примеру, вы моете посуду, другую – посвящаете погрузке мебели и доставке документов по адресам. Вот это и имел в виду Чи.

Есть еще и ghosting, что происходит, соответственно, от слова ghost – привидение, призрак. «Гостинг» – это когда вы делаете работу за кого-то, а сами остаетесь в тени призраком. Так, в частности, произошло с известной некогда американской группой «Нилли-Ванилли». Смазливые темнокожие парни пели и прыгали по сцене. Под «фанеру», естественно. Но какой шок произвела новость, что эта самая «фанера» не принадлежит «Нилли-Ванилли». Оборотистые продюсеры группы решили из двух несовершенств сделать одно совершенство: кто не умел петь, но умел танцевать – плясал на сцене, а кто не умел плясать, но обладал голосом – пел, но уже за сценой. Вот эти тайные, невидимые зрителям музыканты и есть ghosting. Такие вещи часто происходят в творческой среде. Кто-то хочет прославиться как музыкант, поэт или писатель и использует для этого молодой талант, которого устраивает уже то, что он получает неплохие деньги. Конечно, вся слава достается другому. Обидно, правда? Видимо, поэтому «гостинг» с «Нилли-Ванилли» выплыл наружу. Возможно, истинных певцов заело, что другие поют их голосами, и они эдак аккуратно «стукнули» куда надо. И американское общество было не на шутку возмущено. «Нилли-Ванилли» враз пришел конец. Пластинки, кассеты и компакт-диски группы давили катками и жгли на кострах.

В «гостинге» в свое время обвиняли даже классика английской и мировой литературы Уильяма Шекспира. До сих пор не утихают споры, сам или не сам писал он свои знаменитые пьесы и сонеты. Поговаривают, что за него творил некий обедневший писатель, которому Шекспир неплохо платил. Но не думаю, что это правда. Если бы так, то вся эта история еще при жизни Шекспира всплыла бы наружу, как у нас с «Нилли-Ванилли». Мне кажется, что такие вещи долго в тайне не сохранишь. Подобные слухи ходили и о Шолохове. В частности, о его «Тихом Доне». Многим казалось подозрительным, что эту фундаментальную книгу молодой автор написал так быстро. Якобы Шолохов использовал записки некоего погибшего белоказачьего офицера. Но и это не похоже на правду. Есть люди, у которых работа спорится, и они укладываются в кратчайшие сроки, от чего их творения получаются динамичными, сделанными на одном дыхании, будь то музыкальный альбом, книга или же фильм. Так, «Битлз» в октябре 1965 года пришли в студию с двумя более-менее готовыми песнями, а в декабре их долгоиграющая пластинка «Rubber Soul» уже лежала на прилавках магазинов. Скажете, такие сроки немыслимы, особенно если записываться у нас. Точно. Тут один только конверт могут изготовлять полгода. Свою третью книжку, к примеру, я написал быстрее, чем типография осилила производство одной только бесхитростной обложки. Если маститый композитор, член Союза композиторов, говорит: «Два года назад я побывал в Испании, а в прошлом году написал об этом песню и пластинка с „испанской“ записью вот-вот увидит свет…», то такому человеку, конечно, покажется фантастичным, что какие-то ребята с гитарами каждый год записывают по двенадцать песен да еще успевают за этот же срок издать их.

* ТЕПЕРЬ О ТОМ, ЧТО MOONLIGHT ТАКЖЕ НЕ ИМЕЕТ ОТНОШЕНИЯ НИ К ПРИВИДЕНИЯМ, НИ К ЛУННОМУ СВЕТУ

– During all the last year I moonlighted as a math teacher. – Весь прошлый год я подрабатывал учителем по математике и неплохо подзаработал, – сказал Чи. – Можешь и ты сделать нечто подобное. Обучать, к примеру, русскому языку. Если, конечно, найдешь такой класс…