За флажками - Дмитрий Красько

Сообразив, что стою посреди улицы, я развернул машину и поехал обратно, к Генахиному дому. Хорошо, что машин в центре, по случаю вечернего времени, было уже мало и я мог ехать быстро, не тратя время на пробки, заторы и пререкания с другими водилами за право преимущественного проезда.

Доехал я, в общем, быстро. И к квартире взлетел, что твой паровоз на реактивной тяге. А уж как в дверь тарабанился — словами не описать. Хотя Генахин сосед, приоткрыв дверь и просунув в щель всклоченную голову, попытался это сделать.

— Ты че, в шахте, что ли? — зло прошептал он. — Гремишь, как отбойным молотком!

— А ты что, онанизм практиковал? — не менее зло вытаращился я на него. — А я тебя с ритма сбиваю? А ты в рваном темпе попробуй. Знающие люди говорят — двойной кайф поймать можно!

Сосед у Генахи был большой. В смысле — под два накачанных метра. И мои слова ему не понравились. Он протиснулся было в дверь целиком, чтобы поучить меня хорошим манерам, но я не стал пререкаться понапрасну, достал из-за пояса пистолет и предложил ему:

— Иди, дрочи. Нельзя такое важное дело на полдороге бросать. Импотенция получится.

Большой мужик повиновался. И в тот момент, когда дверь закрылась за его гигантской тушей, она открылась у Генахи. Кавалерист удивленно уставился на меня.

— О, Мишок! А ты чего с пистолетом?

— Извини, Генаха. Хотел с бабами, да бабы нынче перевелись. Не поверишь — по улицам одни пистолеты шляются, натурально. Ты не в обиде? Короче, бери Яна за задницу, стволы в зубы — и скачками вниз.

— Да что случилось?

— Генаха, времени нет. По дороге объясню, — и, чтобы он не вздумал продолжать расспросы, развернулся и ускакал по ступенькам вниз.

Призыв к быстроте возымел действие. Не успел я докурить сигарету, как оба мои дружка обозначили свои телеса в районе заднего сиденья такси.

— Рассказывай, — потребовал Генаха. — Что, менты все-таки повязали Пистона и всю его кодлу?

Я выбросил окурок на улицу, вывел машину на дорогу и направил ее курсом на жилище Литовца. И только после этого сказал:

— Вот чего не знаю, о том врать не буду. Но я тут на досуге, парни, пораскинул мозгами — вы же знаете, со мной это время от времени случается, — и понял, что я идиот. И вы, между прочим, тоже идиоты, нехрен улыбаться. Вы знаете, куда мы сейчас едем?

— Нет, — хором сказали они.

— Мы едем к дому Литовца. Потому что с вероятностью больше сотни процентов Пистон свой следующий десант зашлет туда.

— Почему ты так решил? — Яну неожиданно взбледнулось. Даже в темноте это было заметно.

— А ты сам подумай, — предложил я. — Где нас с тобой можно поймать? На городских улицах, в таксопарке и дома. На улицах ловить — занятие бесперспективное, в гараже в такое время нам тоже тусоваться смысла нет. Меня дома нету, и в ближайшее время я вряд ли там объявлюсь, потому что уже обжегся на молоке. Остался твой адресок, Ян.

— Откуда они его узнают? — попытался возразить он, но я его успокоил:

— А откуда они про меня информацию нарыли? Дело техники.

Литовец не стал впадать в истерику. У него для этого была слишком холодная кровь. Он просто кивнул и сказал:

— Ну, тогда хорошо, что ты вовремя это сообразил.

Его поддержал и Генаха, сказавший следующую сильную фразу:

— Оп-паньки, мужики! А мы реально идиотами получаемся!

— Не-е, — я отрицательно затряс головой. — Идиотами мы были бы, если б не догадались, что к чему. А так мы полуидиоты.

— Обнадеживает, — согласился Генаха.

До дома, где имел честь проживать Литовец вместе со своей семьей, мы добрались быстро и без приключений. Стоило мне остановить машину, и хладнокровный Ян изменил своей натуре, убежав от нас, даже не прощаясь. Впрочем, объяснять ничего не нужно было ни мне, ни Генахе. На его месте, наверное, и мы первым делом поспешили бы проверить, все ли в порядке с семьей и не наведались ли нехорошие хуцпаны в гости до нашего прибытия.

Вернулся Литовец так же быстро, как и убежал. Прошло не больше пяти минут. Он выскочил из подъезда, захлопнул дверь, трусцой подбежал к машине, на ходу засовывая пистолет под ремень и, бухнувшись рядом с Генахой на заднее сиденье, сказал, тяжело дыша — все-таки запыхался, пока бежал:

— Ну, дома все в порядке. Я под дверью послушал — моя пацанов спать укладывает. Значит, это бычье еще не подъезжало.

— Будем ждать, — резюмировал я.

Но сперва мы дождались не их, а того, кого увидеть совсем не ждали. Когда по крыше осторожно поскреблись, наружу выглянул Генаха. Уронил с губы окурок и удивленно проблеял:

— Ё-о… Дедушка! А ты какого хрена?

Мы с Яном тоже полюбопытствовали — кто же к нам пришел. И тоже удивились. Около машины переминался с ноги на ногу Дедушка Будильник.

— Что, сволочи, думали, сбежали от меня? — он грозно помотал перед Генахином носом своим прокуренным указательным пальцем. — Не получится! Я тоже в дело хочу. Старые косточки размять.

— Забирайся в машину, — зло скомандовал я. Дедушка в мои планы совсем не входил. — Нечего светиться.

Мы стояли в тени деревьев и, чтобы нас разглядеть, нужно было изрядно постараться. Но к чему рисковать?

Будильник послушно бухнулся рядом со мной, достал папиросу — сигарет не признавал — и закурил.

— Колись, старый хрен, — сказал я, — каким ветром ты здесь оказался. И — ой! — только не надо этих песен про клиента, который, как назло, в этом доме живет.

— А кто тебе про клиента говорит? — хмыкнул Дедушка. — Я за тобой следил, вот и все. Думал — мало ли. В случае чего прикрою. Настроение у меня сегодня хорошее, хочется чего-нибудь из молодости вспомнить. Вот с утра бабку свою удовлетворил. Она, старая, до сих пор в постели валяется — наверное, не поймет никак, что это было. Совсем забыла, как это происходит. Вот. А таперя и войну вспомнить можно.

— Эк тебя расперло, — я неодобрительно помотал головой и совсем собрался было сказать еще пару-тройку укоризненных фраз, но меня перебил Генаха.

— Постой, — сказал он. — Ты ж недавно трепался, что у тебя яйца лет пять уже, как не работают?

— Так я ж не яйцами, — возразил Дедушка. — Ты, Генаха, человек уже большой, должен бы знать, чем бабу удовлетворяют.

Не знаю, залился Генаха краской стыда или его постигла другая какая напасть подобного рода, но он заткнулся. И я сказал:

— Ну, что? Ствола у тебя, я так понимаю, нет. Ну, да ничего. Тебя ведь можно и как-нибудь по-другому использовать. Ты человек опытный. Значит, теперь нас четверо. Ждем-с!

8

И мы дождались. Часа через три. Когда ночь еще нельзя было назвать глубокой, но детское время давно закончилось и все случайные прохожие прошли мимо. Подъехал микроавтобус, а следом за ним — джип. Остановились рядом и стали метать из себя людей, как горбуши — икру на натёре. Двенадцать крепко сбитых парней. Все в темном. Все направились к подъезду Литовца.

— Они? — спросил Генаха.

— Они, — сказал Ян.

— Значит, так, ребятушки, — Дедушка Будильник, как старый партизан и человек, имеющий огромный опыт борьбы с превосходящими силами противника, взял командование на себя. — Вы обходите их с флангов, а я беру на таран микроавтобус.

— Ты что, дед? — прошипел Генаха. — Помнешь машину — потом ведь из твоего кармана вычтут!

— Не боись! — Будильник хлопнул его по колену. — Дедушка умеет нежно, когда нужно. Не веришь — у бабушки спроси. Бабушка знает!

— Хорош трепаться, — оборвал я их. — Двинулись! Нужно быстро, пока они к замку код не подобрали. В подъезде мы с ними нихрена не сделаем.

И мы, все четверо, выбрались из машины.

Дедушка, сразу приняв позу снежного человека, на полусогнутых потрюхал к своей «Волге», а я, исходя из того, что у Генахи и Яна — по ПээМу, а у меня — целый Тульский Токарева, разделил нашу группу на две равные части. Показал парням два пальца и махнул рукой в сторону правого фланга, а сам развернулся и побежал покорять левый. Как они истолковали мой жест, я уже не видел, но, видимо, истолковали правильно — за мной никто из них не увязался.

Пробежав на цыпочках в тени метров пятьдесят, я пересек дорогу спокойным шагом, вовсю изображая случайно припозднившегося прохожего и изо всех сил надеясь, что в группе захвата не будет никого слишком глазастого — как-то, знаете, не хотелось, чтобы меня опознали раньше времени.

Каким образом преодолевали свой участок Генаха и Ян, не знаю, а у меня все прошло без сучка и задоринки. Я свободно, никем не преследуемый и даже не окликнутый, зашел за угол дома. Потом развернулся и выглянул.

Посланцы Пистона справились с кодом и начали по одному всасываться в подъезд. Это было плохо. Но было и два хороших момента. Первый — я поспел вовремя. Второй — их было все-таки двенадцать человек, а такой орде одновременно в подъезд не втиснуться. Но медлить дальше было нельзя. Я достал из-за пояса ТТ и шагнул из-за угла.